Волшебная история любви
Шрифт:
Ирину занимали мечтательные мысли, потому что её взгляд был рассеян. Она представляла себя на месте отважной попаданки, которая попала в другой мир вместе с мамой и братом. Там она летала и на метле, и на драконе, строила дом и обладала магией. Тяжело вздохнув, понимая, что ее желание несбыточное, отложила в сторону книгу, встала и неспешно подошла к окну. Прикоснулась, сначала рукой, потом лбом к холодному стеклу.
За окном сейчас было совсем темно, даже звёзд не было видно. Поэтому Ира могла только видеть, как снег не спеша покрывал землю, а снежинки медленно сбивались друг с дружкой на карнизах, укрывая его, словно вязаной шалью. Снег
Часы, висевшие на стене, пробили ровно полночь. Ночь наступила, фонарики зажглись, и их задача – продлить одну из магических ночей на свете – ночь, когда сбываются заветные желания, если очень верить в чудеса. Девочка еще не знала, что пришло время чудес!
В центре города неожиданно повеяло теплом, что-то неясное взвилось в воздухе, рядом с большой елкой, что установили на площади, и если бы кто-то в этот момент захотел посмотреть на поселок через онлайн камеру, то он бы очень сильно удивился увиденному. Постепенно из этого роя мелких снежинок образовалась полупрозрачная женская фигура. Странный наряд её состоял из длинного в пол голубого платья с серебристыми узорами и длинным шлейфом, поверх которого был, накинут плащ с глубоким капюшоном. Он был заколот красивой заколкой в виде дракона, держащего в зубах розу. Эта самая настоящая волшебница, которая появилась в этом мире с определенной целью, исполнить заветное желание девочки.
– Время чудес и магии пришло! – с этими словами она вскинула руку вверх, и весь город заполнился таинственными звуками, шорохами, движением, а самое главное, магические потоки магии окутывали всё, что только есть в городе. Особенно это коснулось старого зеркала, которое стояло в комнате одной девочки, которая верила в магию и чудеса, именно энергия ее веры и желания заставило появиться в этом мире волшебницу. Которая была к тому же феей-крестной принцессы Амелии
Принцесса Амелия. Волшебное зеркало.
Весь день зеркало было накрыто плотной тканью и видеть, как оно переливается серебристым светом, принцесса не могла. И конечно не знала, что волшебная магия проникла во дворец.
Под нарядной ёлкой засветилась магическим светом корзинка со сладостями и фруктами, что слуги специально приготовили для принцессы, которую очень любили. Предметы обрели способность общаться друг с другом, и уж, конечно, их было не унять.
– Мы все такие красивые и нарядные. Почему не мы висим на ёлках, а эти стеклянные или деревянные игрушки? – выступал перед друзьями шоколадный Дед Мороз. – Мы, однозначно лучшее украшение для ёлки и дома!
Его мнение тут же поддержали шоколадные снегурочки, зайцы и волки.
– Да! От этих шариков избавляются, только если разобьют! Значит и нас есть не будут.
– А что насчёт самой ёлки?
– А ей тоже несладко, ведь после праздника ее сожгут в печке или камине, – влезла в разговор лисица, хоть она никому из местных сладостей не нравилась своей заносчивостью и манерой речи. Ей это мало мешало.
На пару минут все затихли и грустно взглянули на большую, пушистую, благоухающую ель в центре комнаты. Она их слышит, но точно ничего не скажет в ответ, потому что знает, что будет. Возле нее будут водить хороводы, петь песни срывать с веток приготовленные сладости и фрукты, что сейчас лежат в корзине. А потом положат подарки, и снова будет детский смех, радость и веселье кружить вокруг нее. Король-отец хотел, чтобы дочка справляла Новый Год в кругу своих друзей и подруг, поэтому каждый год во дворец приглашалась большая компания из девчонок и мальчишек. А для горожан в новогоднюю ночь, запаливались большие костры и раздавали горячую еду и напитки, которые тоже будут петь, и танцевать возле большой елки на дворцовой площади.
Разговор сладостей разбудил шарики на ёлке. Они не остались в стороне и стали защищать себя и своих собратьев.
– На ёлках должны висеть несъедобные предметы! А вы еда. Вас нужно есть! – возмутился шарик, висевший на ёлке.
– Мы согласны с шариками. А ещё нам кажется, что сладости нужны, чтобы поднимать настроение детям и взрослым! – подал голос главный среди шоколадных яиц с сюрпризом, – например мы! Открыв нас, дети всегда обнаружат много интересного внутри!
Шоколадные батончики и плитки шоколада на это только презрительно фыркнули на их суждение, поскольку не имели столь прекрасной начинки, а которые были с карамелью и орехами скромно промолчали.
– Глупости вы говорите, – заявило неожиданно пирожное. – Когда нас пекли хозяйские руки, мы слышали, что вся наша судьба – быть съеденными сегодня, как и в другие дни до крошки. От шоколадок, конфет останутся только обертки, которую выкинут в мусорное ведро, от мандарина и киви с гранатом – самое большее – бесполезная кожура, а от нас и вовсе – ничего.
Жители корзинки примолкли, услышав такую печальную новость.
– Но как же так! – вдруг подал голос гранат. – Я же живое, говорящее и милое создание. Да всем мы. Почему нас нужно кушать?
– Ох, и я не хочу! – воскликнула мандаринка. – Не может быть только одного исхода! Я чувствую, что могу нести и другое благо!
– Ты уже в корзине, милочка, так что твоя судьба предрешена. Всех нас! Наша задача принести счастье всем! Подпитывая жизненной энергией, дарить счастье и удовольствие людям. Да, большинство не ценит нашу жертву и не благодарит нас! Но им не дано знать, что мы живые и, что именно делаем для них, – имбирное печенье оказалось мрачно настроенным, а всё оттого, что оно немного подгорело.
– А если мы с ними заговорим? И расскажем всё?
– Бесполезно. Нас может услышать только тот, кто верит искренне, что все мы можем быть живыми! По-другому магия не позволит нас услышать и увидеть.
– Несправедливо…– притихла мандаринка, грустно взглянув в окно и подумав о других таких же, как она. Как их, наверное, много. Ведь, к сожалению, людей много в мире, которые не верят в волшебство. И вряд ли кому-то из них удавалось заговорить с человеком.
В соседней комнате шум и гам стоял похлеще, что даже цветок на подоконнике тихо от этого увядал.
– Ох! Когда же они успокоятся! Всё им видите не так, – ворчал диван из тёмной кожи. Его уже не первый раз передвигают из одного угла комнаты в другой. Если стулу ещё ничего, то вот громадному предмету мебели приходится не сладко, царапая покрытие пола.
– Да кто бы говорил! На тебе они уже успокоились, а вот меня ещё к окну хотят переместить, – отозвалась из противоположного угла буфет. От частых перестановок она очень переживает о сохранности посуды и сладостей в шкафчиках.
– Ребята, давайте хотя бы сейчас посидим в тишине! – цветок единственный здесь, кого не трогают, но страдает он больше всех, стоя в тени, на одном из самых тёмных мест в комнате, хоть и на окне.