Волшебник Темной Улицы
Шрифт:
Уна тяжело вздохнула. Она опустила голову, разглядывая причудливые узоры, которые закручивались завитками и распрямлялись в линии, сливаясь и расходясь в стороны на полу, под ее ногами. Дьякон снова прав. Она дала обет дядюшке, что будет держаться подальше от кровожадных убийц. Но остался ли у нее выбор теперь?
Это не она искала приключений на свою голову, а обстоятельства нашли ее. И, конечно, Дьякону до конца не понять ее чувств. Если бы понимал, не задавал бы вопросов. Она должна взять ситуацию под контроль. Это единственный выход. Если Уна
«Александр жив! — убеждала она себя. — Он просто пленен в башне. Завтра мы придумаем способ его оттуда достать, с восходом солнца, которое разгонит приведения по могилам».
Но параллельно с этими размышлениями ядовитой змеей подкрадывалась другая мысль, жаля душу:
«Не обманывай себя! Он мертв. Мертв, как твой отец, мать и младшая сестренка! И чья это вина? Кто вынудил Волшебника искать нового помощника?
Этого бы не случилось, если бы ты не разбила его сердце, отказавшись исполнить долг. Ты кинула его! И поэтому он мертв. Исчез навеки по твоей вине-е-е!»
Глаза намокли, но Уна удержалась, чтобы не заплакать. Сейчас не время.
— Начну с молодой ведьмы, мисс Саноры Крон, — объявила она.
В центральную дверь постучались. Это, несомненно, был патрульный, пришедший охранять усадьбу. Самулиган спустился на первый этаж, чтобы его встретить, и это было весьма кстати.
Было похоже на то, что Санора побаивалась эльфа, как, в прочем, и всего вокруг, поэтому Самулигану не стоило присутствовать при допросе. Да и кинжал в гостиной окажется под надежной охраной, если за ним будут приглядывать двое.
Уна направилась к первой комнате с табличкой «Каюта капитана», находящейся по правую сторону коридора.
— Ну вот, мы и на месте, — прокомментировал Дьякон. — Будь осторожна. Нам мало известно про обитательниц Ведьминого холма.
— Буду осторожна, как кошка, — решила успокоить его хозяйка.
Ворон нахохлился и прикрикнул:
— Говорят «любопытная, как кошка» или «осторожная, как лиса». Что ты хотела сказать?
Уна лишь криво улыбнулась в ответ, но той самой настоящей улыбкой, которая смогла-таки пробраться через тернии переживаний из глубины души. Затем она достала шпильку из кармана и ловким движением прибрала волосы в аккуратный пучок. Расправив плечи, она настроилась на предстоящую беседу, прежде чем постучать в дверь.
Тук-тук.
— Кто там?
— Уна.
— Что «на»?
Сыщица с вороном переглянулись. Уна снова заулыбалась, в глазах Дьякона тоже промелькнула веселая искорка. Сыщица пыталась придумать остроумный ответ, но экспромт не вышел, посему она решила остановиться на банальном первоначальном сценарии:
— Это я, мисс Уна Крейт. Хотела лишь убедиться, что у вас все в порядке.
Дверь заскрипела, приоткрывшись всего на дюйм. В расщелине появился глаз, внимательно изучающий Уну с головы до ног.
— Э-э-э..здрасти, — поздоровалась сыщица.
Глаз приветственно моргнул
Уна боролась с желанием распахнуть дверь и войти, но расщелина приоткрылась еще на несколько дюймов. Через нее пролезла головешка какого-то маленького существа, невиданного Уной доселе. Противное существо с любопытством вылупилось на девушку. Видя недоумение на лице сыщицы, мелочь попятилась от двери.
— Боже! — охнула Уна, но затем догадалась, кто перед ней. — Это вы, мисс Крон?
Это действительно была маленькая ведьма. Все ее лицо было покрыто толстым слоем какой-то зеленоватой слизи, буквально каждый дюйм девичьего личика.
На секунду Уна испугалась, что та превратилась в гоблина.
— Простите! — извинилась Санора. — Напужались? Я не хотела...
Голосок у ведьмы был тонкий и детский. Говорила она с неким бюргерским акцентом, как работяги с Темной, но это несомненно был родной ее акцент, который Уна не слышала до того. Слизь на лице источала травяной бальзамический аромат.
— Что это вы с лицом сотворили? — поинтересовалась сыщица.
Санора прикоснулась к щекам:
— Ето? Мойный «Ведьмин свист», крем для лица.
Дьякона передернуло, но он не удержался от комментария:
— Вы хотели сказать «мой крем для лица»?
Ведьмочка загадочно на него посмотрела:
— Не-е. Уверена, что мойный, не ваш.
Дьякон затрясся:
— Да, нет же. Вы меня не поняли. Я просто вас поправил. Нужно говорить «мой», а не «мойный».
Девчушка отрицательно покачала головой:
— Лады. Все ведьмы пользуют «Ведьмин свист». Он успокаивает. Подумалось, что поможет.
— Чему поможет? — решила уточнить Уна.
— С мойным страхом, — пояснила Санора. — С непривычки. Понимаете? Не бывала так долго наруже, и все такое.
— Понимаю, — вежливо поддержала беседу Уна, умолчав, что крем для лица больше походил на застывшую болотную жижу. Эту тему она решила не развивать, чтобы ведьма не насторожилась снова. — Могу ли я войти? — спросила сыщица разрешения.
Ведьма в нерешительности гляну на Дьякона, будто боялась, что зловещая птица может ей навредить. Судорожно кивнув, она все-таки открыла дверь и отошла назад. Уна перешагнула порог и закрыла за собой дверь. Пол качнулся под их ногами, и ведьмочка схватилась за живот, будто почувствовала боль.
— Ох, вижу, вам досталась «Каюта капитана». Давненько я здесь не бывала.
И это было сущей правдой. Мать обожала эту комнату и посещала ее всегда, когда выдавался случай побывать в Маятнике. По воспоминаниям сыщицы, мать очень любила корабли. Но на Темной не было порта или хотя бы озера, чтобы поплавать под парусом.
Утиный пруд в Освальд-парке годился лишь для маленьких каноэ и катамаранов, но мать не брезговала и такой возможностью. И единственным шансом испытать ощущения открытого моря на Темной улице была «Капитанская каюта» на втором этаже дядюшкиного особняка, которая выдавалась наружу тем самым корабельным носом, создававшим иллюзию кораблекрушения.