Волшебник Темной Улицы
Шрифт:
Ворон сочувственно глянул на хозяйку:
— Боюсь, что волшебные правила нерушимы: «Чтобы кинжалы попали точно в цель, необходимо любой из них метать в замкнутом пространстве, таком как комната. Оружие должно быть принесено в помещение непосредственно атакующим, который должен иметь визуальный контакт с будущей жертвой и находиться от нее не более чем на десять шагов». Никаких исключений. Древние маги были очень щепетильны в подобных вопросах.
Дьякон пожал плечами, словно извиняясь, что своим ответом он подвел хозяйку.
Однако Уна совсем не выглядела озабоченно, а
— Как по мне, Дьякон, то я нигде не вижу жестких указаний, что нападающий должен обязательно присутствовать в комнате.
Адлер вдруг поперхнулся, татуировки на его зардевшемся лице растянулись. И также резко затем он нахмурился:
— Не сомневаюсь, мисс Крейт, что ты нашла лазейку в заклятии, — зазвучал его певучий ирландский акцент, — или, я бы сказал, заметила в нем брешь, но я так и не понял, как кто-то мог видеть Волшебника, не находясь в гостиной. Тут ни единого окошка.
— Именно! — заорал инспектор, оглядывая всех присутствующих. — Окон-то нет, мисс Крейт. Потрудитесь-ка объясниться.
Уна собралась как можно доходчиво все прояснить:
— Надеюсь, все готовы подтвердить, что именно в этом пиджаке был Рейвенсмит во время подписания контрактов. Так зачем же ему снимать пиджак и оставлять на вешалке перед уходом? Это нонсенс! Однако, если человек собирается протиснуться в очень узкое пыльное помещение и не желает испачкаться при этом, то в поступке есть резон. От секретаря мистера Рейвенсмита, уважаемого мистера Шустера, мы узнали, что адвокат ненавидит пыль. Да я и сама видела, как он невидимые пылинки с рукавов смахивает.
Уна указала в сторону портрета Освальда Великого:
— Знаете, инспектор, что позади этой картины находится очень маленькая всеми забытая кладовка для швабр. Очень грязная кладовка, что я самолично проверила еще позавчера. Глаза Освальда и его верной помощницы Лулу можно сдвинуть и наблюдать за всем, что происходит в гостиной. Позавчера я так и сделала, но из-за роста мне пришлось взять подставку для ног, чтобы достать до отверстий. Но вчера ночью, когда мы все собирались покинуть Маятник, эта же подставка стояла снаружи, возле кладовой двери. Я бы не обратила внимания, если бы Исидора не потеряла самообладание и не пнула эту скамеечку в меня. Но в тот момент мне и в голову не пришло, что это та самая подставка из кладовки.
— Ну, если бы некто не накрыл своим пиджаком мою шаль, — оправдывалась Исидора, — то я бы не расстроилась так и не стала бы пинаться.
Адлер сморщил физиономию, укоризненно глянул на сестру, а затем обратился к Уне:
— Но почему скамейка была снаружи-то?
Маятник бесшумно качнулся позади сыщицы в тот момент, когда она сомкнула перед собой ладони:
— Вот как это случилось. Когда мы подписали контракт и остались с Волшебником, мистер Рейвенсмит поспешил в кладовку, которая находится в прихожей. Увидев, в каком плачевном состоянии находится кладовка, он снял пиджак и повесил его на вешалку, которая сподручно оказалась неподалеку. Поскольку Рейвенсмит выше меня, ему скамеечка не понадобилась, и он выставил ее наружу, прежде чем втиснуться в кладовку. Тут-то лазейка в правилах и пригодилась. Такая хитрость, о
— А откуда он знал, что через кладовку можно подглядывать? — недоумевал Дьякон.
Уна артистично склонила голову на бок:
— Скажи-ка, дружок, помнишь ли ты, как адвокат упрекал дядю, что тот запустил дом? Как он рассказывал, что ему пришлось трудоустроить нашу проворовавшуюся горничную, мисс Кольбер, и как та чудесно прибирается в его доме и офисе?
— Естественно, помню, — ответил ворон. — Я еще подумал, что подобные замечания не уместны.
— Как и я, Дьякон! — продолжила Уна. — И позволь вот еще что спросить у тебя — сколько жителей на Темной знают о существовании кладовки в Маятнике и о дырках в портрете?
Птица решительно закивала:
— Намекаешь, что мисс Кольбер рассказала ему обо всем?
Уна задумчиво потерла щеку:
— Может, он случайно о том услышал, когда она трепалась с прислугой, а может, она напрямую ему рассказала об этом. О роли мисс Кольбер в этом деле стоит спросить у самого адвоката.
Уна выдержала длинную паузу. Беззвучно качнувшийся маятник прервал немую сцену.
Через мгновение инспектор поднял свой долговязый палец в воздух и спросил:
— Но если пиджак настолько дорог Рейвенсмиту, что он его запачкать боялся, то почему он оставил его после преступления?
Уна удивленно заморгала:
— Очень уместный вопрос, инспектор! Очень здорово! Думаю, вы заслужили конфетку.
Девушка достала из кармана платья конфетку, поднятую из подземелья, и бросила ее инспектору. Уайт поймал ее налету и просиял от счастья.
— Причина, по которой адвокат не забрал пиджак с вешалки, — начала объяснять Уна, — та же, по которой он не объявился в своем офисе. Секретарь рассказал, что Рейвенсмит всегда появляется в конторе до девяти часов без опозданий. Но сегодня в половину десятого его там не было. И все это потому, что мистер Рейвенсмит еще не покинул Маятник.
— Что он?.. — инспектор чуть не выронил конфету, пытаясь совладать с фантиком.
— Он все еще в доме. В кладовке, — ответила Уна.
Ламонт Фитч Третий разволновался:
— Чушь какая-то! Зачем ему сидеть в кладовке?
Уна отсчитала девять шагов и остановилась у портрета Освальда. Инспектор отошел в сторонку, пропуская девушку. Сыщица подняла руку перед лицом Великого мага и щелкнула пальцами. Глаза на холсте моргнули.
Все так и ахнули.
— Это вы, мистер Рейвенсмит? — обратилась Уна к портрету.
А в ответ послышалось:
— Не понимаю, о чем вы... Я тут... Э...
— Рейвенсмит? — переспросил инспектор, жуя конфету. — Зачем вы до сих пор там сидите?
— Все просто, — перебила его Уна. — Щеколда внутри на двери заржавела от старости. Она застревает. А кладовка очень тесная, чтобы в ней спокойно развернулся такой здоровяк, как Рейвенсмит, чтобы открыть дверь. Я и сама позавчера пыталась.
— Я! Я напал на Волшебника! — кричал адвокат из-за портрета. — Во всем сознаюсь! Только выпустите меня отсюда!