Волшебник в Хаосе
Шрифт:
Улыба герцога стала еще шире.
— И какое наказание я должен предложить?
— Здесь его ждет виселица — по меньшей мере, — отвечал Гар, — но, возможно, его предварительно проволокут всем напоказ и четвертуют. Тем не менее мне кажется, что престиж Подземного Народца только возрастет от того, если вы возьмете и суд, и исполнение наказания в свои руки. Например, навсегда заберете его к себе под землю, чтобы он там кончил свой век вашим рабом. И ни одна живая душа больше не увидит его в этом мире!..
— Ты
Гар не стал отрицать.
— Мне пришло в голову, что вы вполне могли бы накормить его шикарным обедом, подождать, пока он уснет, а потом поместить его в одну из ваших криогенных камер. К тому же если милезийцы, не дай бог, вдруг совершенно выйдут из-под контроля, то от смутьянов тоже может быть польза. Пусть они втираются в доверие к Властелинам, пусть сеют зерна смуты, пусть стравливают милезийцев между собой. Все равно это не скроется от всевидящего ока Подземного Народца — великаны выйдут из-под земли, чтобы судить и карать, и порядок будет восстановлен.
— Ты всегда такой хитроумный?
Герцог сердито посмотрел на непрошеного советчика.
— Лишь когда на меня снисходит вдохновение, милорд.
— В таком случае пусть оно снизойдет на тебя, чтобы ты как можно быстрее убрался отсюда. Скажем, сразу после того, как убедишься, что мы вняли твоим советам.
— Уверен: что бы вы ни сделали, это будет только на пользу Подземному Народцу, — подсластил пилюлю Гар. — А если это еще пойдет на пользу и милезийцам... что ж, оно даже к лучшему, хотя меня и не касается.
— Поскольку что хотел, ты уже сделал. Хорошо, я поговорю с остальными герцогами. Ты же потолкуй с капитанами и кастеляном этого города.
Гар понял, что разговор окончен. Он поклонился и зашагал прочь.
— Постой, милезиец! — окликнул его герцог.
Гар обернулся, постаравшись придать лицу учтивое выражение.
— Слушаю вас, милорд.
— А как ты заслал в мои сны кудесника?
Гар с трудом сдержал улыбку.
— Один старый знакомый оказал мне дружескую услугу.
— Так ты знаком с ним?
— Как с самим собой, милорд.
Громилам и Властелинам ничего другого не оставалось, как явиться на созванный герцогом совет — шесть нацеленных в их сторону лазерных пушек сделали свое дело.
Герцог приказал поставить возвышение и натянуть над ним шатер — для себя и своей свиты, — дабы укрыться от солнечных лучей. Презрительные взгляды, которыми великаны одаривали милезийцев, почти не произвели впечатления, зато женщины Подземного Народца поразили всех своей красотой.
Предводители милезийцев уселись полукругом на складных стульях темного дерева, украшенных причудливой резьбой, лицом к возвышению и позолоченным скамьям, на которых восседали во всем своем великолепии подземные жители.
Магда заняла место рядом с Дирком. Не обращая внимания на взгляды посторонних, она крепко сжала его руку. По другую сторону от нее сидел капитан Деверс, дальше — капитаны других вольнонаемных рот, а чуть поодаль — Властелины. За их спинами встали телохранители, хотя никто из них не имел при себе оружия. К чему оно, если на вас направлено дуло лазерной пушки?
Герцог занял свое место впереди остальных подземных жителей, сурово глядя на милезийцев из-за стекол солнечных очков.
— Я скажу вам, что надо делать, — заявил он тоном, не терпящим возражений.
Милезийцы поежились. Капитаны и Властелины заерзали на своих стульях, ненависть и первобытный страх боролись в их душах. Но никто не осмелился возразить.
— Хорошо. Я вижу, что вы, если вам дорога жизнь, последуете моему совету и не поставите под удар свой народ. — Слова герцога задевали за живое, но смельчаков, чтобы возразить, не нашлось. — Вы немедленно вернетесь в свои замки, причем по дороге домой не станете устраивать между собой разборок.
Не забывайте: куда бы вы ни пошли, глаза подземных жителей следят за вами!.. Вернувшись домой, вы никогда не посмеете объявить войну кому бы то ни было, не получив разрешения Подземного Народца.
После этих его слов гневом запылали лица уже не только Властелинов, но и офицеров. Кое-кто потянулся за мечом, готовый в любое мгновение встать на защиту собственной чести.
Герцог взял в руки медальон, и в следующее мгновение голос его загромыхал раскатами грома:
— Только посмейте ослушаться!
От неожиданности милезийцы подскочили на своих местах. Все буквально затряслись от страха.
Герцог вновь прикоснулся к медальону, и голос его зазвучал с прежней громкостью:
— Говорю вам: эта война против Куилихена — пустая и неразумная затея. Вы пришли сюда, полагая, будто идете воевать против нависшей над всеми вами угрозы, но вас обманули, вас втянули в козни и интриги, порожденные умом грязного простолюдина!
Властелины удивленно вытаращили глаза. На лицах их застыл немой вопрос.
— Нам это было известно с самого начала, — солгал герцог для пущей убедительности. — И мы посмеялись над вами, над вашей доверчивостью, над тем, с какой легкостью вы попались на крючок гнусного хитреца! Но когда целое воинство идет на одного человека, введенное в заблуждение мерзким лжецом, Подземный Народец не может остаться в стороне. Мы не позволим, чтобы вы уничтожали друг друга!..
Герцог презрительно улыбнулся.
— Признаюсь, такая доверчивость нас отчасти позабавила. Кто бы мог подумать, что начнется настоящая война — и все по наущению какого-то дешевого пройдохи и обманщика Торги!..