Волшебное облако

Уилсон Патриция

– Мне там очень понравилось, – уклони­лась от прямого ответа Эми.

Она хотела было признаться ему, что Чер­ный человек беспокоил ее и в Париже, но решила промолчать. Ей заодно пришлось бы рассказать не в меру любопытному Питеру о матери и отце Люка, и, в первую очередь, о самом Люке. Питер знал только, что фирма предложила ей съездить в Париж, и, по его мнению, это было для Эми большой честью.

Эми легла спать, но в середине ночи про­снулась от знакомого предчувствия. Ее сон не был таким крепким, как дома, в собствен­ной спальне. К тому же ее беспокойство усугублялось отсутствием в двери не только клю­ча, но и замка. Она с удивлением обнаружи­ла это, ложась спать.

Проснувшись среди ночи, она сразу поня­ла по охватившему ее беспокойству, что незнакомец находится где-то поблизости.

Не в пример дому Эми, особняк дяди Пи­тера хорошо освещался снаружи всю ночь. Дядя Питер не раз говорил Эми, что посто­янное освещение лучше всего отпугивает воз­можных незваных гостей. Она же считала та­кую иллюминацию напрасной тратой денег, по сейчас мысленно похвалила Питера за его предусмотрительность и осторожность.

Эми подошла к окну, но занавески раз­двигать не стала, а лишь посмотрела в щель сбоку. Она научилась быть осторожной. Пото­ки света заливали не только дом, но и весь сад, и казалось, что за окном день.

Как и у тети Селии, сад Питера был окру­жен каменной стеной. В нем росли и декора­тивные кусты, и высокие деревья. Вся эта красота, включая лужайки вокруг дома и по­крытый гравием въезд, освещалась яркими фонарями, хотя некоторые места тем не ме­нее находились в тени.

Сначала она решила, что ее страхи напрас­ны и некоторое время любовалась необыч­ным пейзажем. Эми даже принялась раздумывать о том, не стоит ли ей переехать в дом тети, чтобы жить на лоне природы.

Она уже хотела лечь обратно в постель, ког­да едва уловимое движение в тени кустов при­влекло ее внимание. Эми застыла на месте, и мурашки побежали у нее по спине. Она уви­дела знакомую фигуру Черного человека.

На этот раз незнакомец не слишком ста­рался прятаться. Видимо, Эми застала его врасплох. Он вышел на свет и стоял, нагнув голову, будто искал что-то в траве. И опять Эми не могла разглядеть его лица. Но это, несомненно, был тот самый мужчина в чер­ном, который стоял по ночам под фонарем у ее дома.

С бьющимся сердцем Эми прижалась к сте­не. Он охотится за ней, если сумел отыскать ее здесь. Наверное, ей никогда от него не из­бавиться.

Внезапно Эми осенило, что она не одна в доме. Рядом с ней Питер! Незнакомец совсем рядом и не прячется! Значит, вместе с дядей Питером они могут поймать его. Эми была зна­кома с расположением комнат в доме. Выбе­жав на внутреннюю галерею, она нашла дверь спальни дяди и принялась стучать в нее.

– Дядя Питер! Дядя Питер! – громко зва­ла она.

Он быстро откликнулся на ее зов и открыл дверь, натягивая на себя халат.

– Тот человек здесь, в саду!

– Что ты говоришь, Эми? – изумился Пи­тер. – Это невозможно, никто не знает, что ты здесь.

– Он здесь, дядя Питер. В саду. Вы можете увидеть его из окна моей комнаты.

Питер последовал за Эми в ее спальню и хотел было зажечь свет, но она остановила его.

– Не надо! Он не должен знать, что мы проснулись.

Питер вместе с Эми подошел к окну. Че­ловек все еще стоял в тени кустов. Как жаль, что с ними нет Люка, подумала Эми. Он бы в два счета поймал этого негодяя.

– Где он? – недоверчиво спросил Питер.

– Вон там! – сказала Эми с отчаянием в голосе. – Неужели вы его не видите?

– Не вижу, но все равно ему от меня не уйти, – решительно заявил Питер. – Какая наглость являться даже сюда!

Он выскочил из комнаты, бегом спустил­ся по лестнице и, открыв глубокий стенной шкаф в передней, начал рыться в нем. Дос­тав оттуда охотничье ружье, Питер направил­ся к входной двери.

– Вы не должны в него стрелять! – закри­чала Эми, торопливо надевая халат, который она захватила с собой из спальни. – Нельзя же просто так взять и убить человека!

– Я выстрелю мерзавцу прямо в задницу! – еще громче крикнул Питер.

Он настежь распахнул входную дверь, выс­кочил наружу и, топча цветы, словно разъя­ренный бык, бросился наискосок через лу­жайку к темнеющим невдалеке кустам. Эми, не поспевая за ним, выбежала на крыльцо.

Мужчину в черном она видела сейчас яс­нее, чем когда-либо. Вот если бы только он поднял голову, можно было бы рассмотреть его лицо. Вдруг незнакомец резко повернулся и пошел прочь.

– Он уходит, дядя Питер! Нужно во что бы то ни стало задержать его! – закричала Эми.

Питер решительно шел вперед, оглядыва­ясь по сторонам. Он искал человека, кото­рый был от него в нескольких ярдах.

– Смотрите, он здесь, прямо перед вами! – уже изо всех сил кричала Эми.

Человек в черном плаще неторопливой по­ходкой приблизился к стене и остановился. Эми застыла в изумлении. Почему Питер вне­запно из рассерженного быка превратился в теленка? Почему не стреляет в злоумышлен­ника? Питер не может не видеть незнакомца, ведь тот всего в десяти шагах от него! Кругом так светло, что только слепой не увидит зло­вещую черную фигуру!

Питер, словно загипнотизированный, про­должал двигаться в неизвестном направлении. Он прошел мимо незнакомца, не замечая его, мог схватить этого человека за руку, но поче­му-то даже не посмотрел в том направлении, где темнела зловещая фигура в черной одежде.

Эми слышала, как ругался Питер, видела, как он бегал вокруг кустов в шлепающих до­машних туфлях, раздвигая ружьем ветки, и ни­чего не могла понять. Открыв от изумления рот, Эми наблюдала за его стараниями, а когда по­вернулась, чтобы посмотреть на своего мучи­теля, его уже не было на прежнем месте.

Он исчез, словно провалился сквозь зем­лю. Эми была потрясена. Почему Питер его не увидел? Она вошла в дом и в нерешитель­ности остановилась в холле. Через некоторое время Питер тоже вернулся в дом.

– Черт бы все побрал! – прогремел Пи­тер, с грохотом захлопнув за собой дверь. – Он скрылся!

Эми не знала, как ей себя вести. Признать­ся Питеру, что она все видела, или промол­чать? Как ей не хватало сейчас Люка, чтобы броситься в его объятия и поплакать!

– Он был возле вас, дядя Питер, – сказала она дрожащим от волнения и обиды голосом.