Волшебный кинжал
Шрифт:
Шадамер уперся взглядом в носы своих башмаков. Смотреть на Дамру он избегал.
— А зачем вы сейчас рассказываете мне об этом?
— Затем, что мне представляется второй случай.
— И…
— И я, похоже, опять его упускаю… До чего же я провонял рыбой! — вдруг добавил он.
— Мы все благоухаем ею, — сказала Дамра.
— У меня есть настойчивое желание пойти и выкупаться. Не хотите составить мне компанию?
— Так что мешает вам стать Владыкой? — спросила Дамра. — Я слышала ваши прежние доводы, но мне показалось,
— Ну до чего же вы проницательны! — восхищенно произнес Шадамер. — И вы, и Сильвит. Я и не знал, что привожу какие-то доводы. Только сейчас об этом услышал. А вы, оказывается, давно уже знали.
— И к какому выводу вы пришли? — не отставала Дамра.
— Не к очень лестному, — предупредил ее барон.
— Ничего. У меня хватит выдержки.
Шадамер умолк, потом набрал в грудь побольше воздуха, будто собирался прыгнуть отсюда в воду. Медленно выпуская его из себя, барон сказал:
— Не люблю, когда меня вынуждают произносить слова благодарности.
Дамра непонимающе глядела на него.
— Все очень просто, — пожимая плечами, сказал Шадамер. — От меня ведь ждут, что всякий раз, когда боги вмешаются, дабы спасти мою дурную голову, я буду смиренно склонять ее и говорить: «Благодарю вас, боги». А я не хочу этого говорить. Не хочу, чтобы они вмешивались в мою жизнь. Я сам управляю своей судьбой. Не скрою, в ней было полно неразберихи и разной мешанины. Но это дело моих рук. Я устроил эту мешанину, я в ней и разберусь. Я не хочу, чтобы кто-то лез в мою жизнь и пытался навести там порядок на свой манер. И это не все…
Сейчас с барона слетела его всегдашняя бравада; он был мрачен и предельно искренен.
— Если в темном переулке на меня нападет какой-нибудь разбойник, я не хочу, чтобы на мне тут же появились эти вычурные доспехи и я бы стал похож на… Владыку Серебряных Горшков. Я хочу сам расправляться с подобным отродьем, в честном поединке. С кем бы я ни сражался, я всегда предпочитал честный поединок, а мне пришлось повоевать со всеми расами, не только с людьми. Я не хочу выпускать из рук поводья собственной жизни, — заключил барон и добавил: — И еще — не хочу терять человеческий облик.
— Понимаю, — задумчиво проговорила Дамра.
— Да ни черта вы не понимаете!
Барон тут же спохватился, и ему стало стыдно.
— Я не хотел сказать, что вы утратили власть над своей жизнью. У вас и ваших богов есть взаимопонимание. У меня с нашими богами взаимопонимания нет.
Шадамер схватил ее руку и поднес к губам. Крепко удерживая ее пальцы, он пристально смотрел на Дамру.
— Я — носитель Камня Владычества. Возможно, им должен был стать кто-то другой, но я взвалил на себя эту ношу и честно понесу ее до конца. Так я обещал Башэ. Я отдаю в ваше распоряжение все, что имею: мужество, смекалку, опыт, везение. Словом, все. Я не могу прыгнуть выше головы, но все, чем я
Шадамер еще раз поцеловал Дамре руку и встал.
— Пора мне выкупаться.
Он стал спускаться вниз.
Под ногами Дамры что-то блеснуло. Она нагнулась над оброненными им камешками.
— Шадамер! — окликнула она барона. — Вы кое-что уронили.
— Я? Уронил? — удивился он и повернул назад.
Увидев то, что лежало на ладони Дамры, Шадамер застыл.
— Я нашла еще и это, — сказала она. — Так оно всегда и бывает.
Дамра подала ему кусочек пергамента.
— Здесь есть надпись.
Она прочла вслух эльдерские слова:
— Владыка Исканий.
Шадамер осторожно протянул руку и взял у нее священный медальон Владыки.
— Ничего не понимаю. А как же Трансфигурация? Превращение в камень, смерть, возрождение…
— Вы уже умирали, — мягко напомнила ему Дамра. — Вы только что рассказывали мне. Алиса вернула вас к жизни.
— Так это Алиса, а не боги.
— А что есть боги, если не любовь?
Шадамер долго и оторопело глядел на медальон, потом пожал плечами, вздохнул и опустил его в карман своих штанов.
— Владыка Исканий, — с долей грусти произнес он. — Думаю, это все же лучше, чем быть Владыкой Серебряных Горшков. Спасибо вам, Дамра. Огромное вам спасибо.
— Вот видите, произносить слова благодарности не так уж и трудно, — сказала она.
ГЛАВА 3
Подойдя к берегу, Шадамер молча показал остальным Владыкам свой благословенный медальон. Вольфрам изогнул брови и поскреб подбородок. Предводительница орков что-то пробурчала себе под нос, как будто давно этого ожидала. Сейчас ее больше занимал спор с соплеменниками.
— Ну и как? Что-то изменилось? — спросила барона Дамра.
— Нет, — признался Шадамер.
Он усердно пытался поместить медальон на шею и никак не мог совладать с застежкой.
— Надо же, не зацепляется!
— Позвольте мне, — сказала Дамра.
У ее медальона застежек не было. Боги сами повесили его Дамре на шею.
Владыка Исканий. Его жизненный путь и прежде не был гладким. Что ж, он сам избрал себе такую судьбу.
— Ну вот и все, — сказала Дамра, дотрагиваясь до цепочки.
— Почему-то от него у меня зудит кожа, — пробормотал барон.
— Привыкнете.
Барон промолчал и только выпучил глаза.
— Подержите это.
Он протянул Дамре мешок и спрыгнул с камней прямо в реку, забрызгав всех, кто стоял на берегу. Вскоре голова барона показалась над поверхностью воды. Он шумно фыркал, подгребая к берегу.
Орки довольно скалились, они любили зрелища. Вольфрам тоже фыркнул, но неодобрительно. Он не жаловал воду и, как большинство дворфов, пил мало и мылся редко.