Волшебный корабль
Шрифт:
— Поступайте так, как я вас научу. Следуйте за мной, и я приведу вас к миру и процветанию!
На сей раз он едва не оглох от радостного рева. И — улучил-таки момент, чтобы тайком опустить глаза и обменяться понимающей улыбкой с крохотным личиком у себя на запястье.
Празднество длилось долго. Оно заняло весь вечер, всю ночь и даже часть утра. Жители Кривохожего так насосались своего ужасающего пойла, что едва стояли на ногах. Как они умудрялись глотать подобный напиток — оставалось их тайной; Кеннит, едва пригубив его, и то ощутил, как прокисает нутро. Во время какой-то передышки в буйном веселье Соркор подобрался к своему капитану и умолял простить его за то, что имел грех в нем усомниться. Еще он сознался, что доселе считал Кеннита человеком полностью
Тут до него дошло (увы, слишком поздно) что при подобном раскладе он мог бы прибрать Кривохожий к рукам и не отдавая им задаром корабль… Но что сделано — то сделано. Всяко-разно половина от всего, что они сумеют захватить, ему точно достанется. Причем безо всяких дальнейших усилий.
Одним словом, начало было положено. И, кажется, неплохое начало…
— Я просто хотела бы повидать его перед отплытием. И мама тоже хотела бы…
Сказав так, Кефрия торопливо поднесла ко рту чайную чашку и отпила. Она пыталась сделать вид, будто мимоходом просит мужа о самой незначительной мелочи. А вовсе не о чем-то всепоглощающе важном.
Кайл Хэвен утер рот салфеткой и положил салфетку на стол.
— Я знаю, дорогая. Конечно, тебе тяжело: ты так долго не виделась с ним, а когда он вернулся после долгой разлуки, его тут же снова у тебя отобрали. Но ты помни вот о чем: из плавания я тебе привезу окрепшего и жизнерадостного паренька. Сына, которым ты сможешь гордиться. Пока же он попросту не понимает, на каком свете находится. Ему с трудом дается учение, он готов пасть духом, и бьюсь об заклад, что под вечер у него все кости трещат… — Кайл поднял свою чашку, заглянул в нее, нахмурился и вновь поставил на блюдце. — Подлей-ка мне еще чаю… То есть если я сейчас позволю ему вернуться домой, к маме и бабушке, он расценит это как возможность нажаловаться. Он примется ныть и скулить, расстроит вас обеих, а кончится тем, что пойдет прахом вся та наука, которую я успел кое-как в него вбить. Нет, Кефрия. Вам лучше не видеться, уж ты мне поверь. Для вас обоих так будет лучше. И для твоей матери тоже. Она и без того достаточно напереживалась из-за утраты Ефрона. Давай не будем причинять ей новую боль.
Кефрия между тем проворно наливала мужу чаи. Как она радовалась, когда он сказал, что позавтракает с нею. Как поверила, что сумеет вымолить у него столь желанную милость…
Он так давно не находил времени побыть с нею наедине. По вечерам он являлся домой совершенно измученный, а утром вскакивал еще до рассвета, чтобы сразу умчаться обратно на свой корабль. Поэтому сегодня, когда он позволил себе немного поваляться в постели, Кефрия сразу затаила надежду, что настроение супруга меняется к лучшему. Когда же он сообщил, что нынче они вместе позавтракают — надежда переросла почти что в уверенность. Но… когда они наконец заговорили об Уинтроу, она тотчас распознала в его голосе такие знакомые нотки. И поняла, что спорить бесполезно. Если она хотела мира в семье, с надеждами следовало распроститься.
Вот уже две недели прошло с того дня, когда Кайл, влепив сыну затрещину, отослал его на корабль. И за все это время он ни разу не заговорил об Уинтроу первым. А когда Кефрия принималась расспрашивать — отвечал односложно. Она чувствовала себя почти так же, как когда-то, в первые дни после его отбытия в монастырь. Не имея представления о том, что с ним сталось, она даже поволноваться за него как следует не могла, ибо не знала, о чем следует беспокоиться. Ей просто мерещились неведомые опасности, расплывчатые, безымянные и оттого
Она глубоко вздохнула, силясь привести нервы в порядок, и перешла к следующей теме:
— А… приходила ли Альтия к кораблю?
Кайл сдвинул брови.
— Ни разу с того дня, когда ее прогнал прочь этот идиот Торк. Я же распорядился только на борт ее не пускать, но с причала гонять ее не приказывал. Жалко, что у недоумка не хватило соображения позвать меня, когда она появилась. Уж я бы силком оттащил ее туда, где она должна находиться — домой!
Было вполне очевидно, что мнением самой Альтии по данному вопросу он интересовался в самую последнюю очередь. Если интересовался вообще.
В комнате никого не было, только горничная прислуживавшая за столом, но Кефрия невольно понизила голос:
— Представь, она даже не зашла навестить маму. Я знаю, я спрашивала. Она вообще дома не появлялась! Кайл, как ты думаешь, где она может сейчас быть? Мне уже кошмары по ночам снятся. Что если ее убили? Или… похуже что сделали? А сегодня ночью мне знаешь какая мысль пришла? А вдруг она… как-нибудь тайно пробралась на Проказницу? У нее всегда была такая прочная связь с кораблем… И у нее достанет упрямства проникнуть на борт, где-нибудь спрятаться и тихо сидеть, пока вы не уйдете далеко в море и возвращаться станет слишком хлопотно, и…
— На корабле ее нет. — Тон, которым произнес это Кайл, однозначно свидетельствовал о его отношении к женским глупостям. — Скорее всего, она прячется где-нибудь в городе. Кончатся денежки — и заявится домой как миленькая… Так вот, когда это произойдет, я хочу, чтобы ты была с ней построже. Никаких чтобы мне ахов, охов и рассказов о том, как вы за нее волновались. Не квохчи, как курица. И с бранью на нее не налетай, она ее пропустит мимо ушей. Просто прояви твердость. Держи ее без гроша, пока не начнет вести себя как положено. Да и потом вожжи не очень-то распускай! — Он дотянулся через стол и ласково взял руку жены, что плохо вязалось с его жесткими речами: — Могу я довериться тебе в этом, дорогая? Ты ведь сделаешь это? Для ее же блага, так?
— Ну… — замялась Кефрия. — Это будет не особенно просто… Альтия привыкла добиваться своего. И потом, наша мама…
— Я знаю. Твоя мать сейчас сомневается в правильности решений, которые недавно приняла. Поэтому в нашем деле она очень скверный советчик. Она только что потеряла мужа и боится лишиться еще и дочери. Но она вернее всего потеряет Альтию именно в том случае, если начнет потакать ее диким выходкам. Если же она хочет, чтобы у нее были по-прежнему две дочери, пусть вынудит ее вернуться домой и начать жить как подобает. Я, впрочем, догадываюсь, что твоя мать сейчас несколько иначе смотрит на вещи… И тем не менее, дай ей какое-то время, Кефрия. Если уж на то пошло, дай время им обоим. Обожди немного, и они еще увидят нашу правоту, еще придут нас же с тобой благодарить. Э… что там еще?
Кайл и Кефрия оглянулись на стук в дверь. Из-за угла выглянула Малта.
— Можно войти? — осведомилась она боязливо.
— У нас с твоей матерью важный разговор, — непререкаемо заявил Кайл. По его мнению, на этом вопрос был исчерпан, и, более не глядя на дочь, он снова повернулся к жене. — Я, знаешь ли, тут выкроил время просмотреть счета и бумаги, касающиеся наших владений на севере. Арендаторы фермы в Инглби, оказывается, последние три года не выплачивали полную ренту. Надо их выселить. Или ферму продать. Одно из двух.