Волшебный Маяк

Сысоев Алексей

— Что? Все нормально? — спросил парень.

— Да, я просто… Но… — Вдруг она воскликнула: — Подождите!

Все оглянулись на нее.

— Это опасно! — продолжила Саша. — Вы не понимаете, они растворят шар, и мы упадем!

Димон мотнул головой, ободряюще улыбнувшись:

— Спокойно, они не успеют, мы долетим в момент!

— Ворот там уже нет, — сказала Саша.

— Что? — насторожился Сверчок.

— Вы же видели, здесь все в их власти. Мир вокруг — это чистая энергия творения, и здесь треллобиты могут делать с ней все, перемещать или

развеивать в прах то, что из нее создано. Но они не могут одного — творить, воображать. Поэтому их мир такой. Сплошные камни. Так эта энергия застывает здесь, не образуя ничего прекрасного, потому что треллобиты лишены воображения. В их мире могут быть только камни, да темные пещеры со странным лесом. В этом их печаль.

— Что она несет, черт возьми? — покосился Сверчок на окружающих.

А Саша продолжала:

— Они используют воображение похищенных детей, просто чтобы сделать свой мир лучше, потому что сами не могут.

— Девочка, очнись. Ты, кажется, перенапряглась, создавая тот ураган. Что еще за бред про печаль треллобитов? Ты сказала, что ворот там нет, что значит, нет?

— Они переместили тот кусок пространства, где находятся ворота, в другое место. Север или юг, — ничего этого уже нет, все поменялось. Они не дадут нам найти ворота. Никогда.

— Не может быть… — выдохнул консьерж.

— Они что, правда так могут сделать? — спросил Димон.

— Ты ее слышал, парень. Она что-то увидела, тогда, когда взяла тебя за руку. — Сверчок вскочил и стал смотреть вниз. — Нет… Неужели все закончится, так? Где эта чертова гора и тот шахтерский поселок, мы быстро летим, давно бы уже их увидели!

Но конечно же, впереди не было ни горы, ни поселка — ничего, только бескрайня шипы скал, торчащие под углом, до самого горизонта. Саша почувствовала выступающие слезы.

— Они загнали нас в лабиринт своих мрачных снов, — пробормотал консьерж тихо.

А то, что случилось потом, произошло так внезапно, что никто не смог сообразить. Скалистая поверхность, стелящаяся под днищем сферы, вдруг резко перевернулась, став вертикальной стеной. Превратилась в прозрачную воду, и шар с шумом влетел в нее.

Последнее что почувствовала Саша, это пузырьки воздуха на щеках, теплую воду и сладкое многоголосое пение в ушах.

****

Она медленно приходила в себя. По голове словно ударили резиновой и звонкой кувалдой, звук которой все еще таял где-то вдалеке. Потом появилось ощущение мелких камешков под животом и подбородком, на которых она лежала.

Постепенно вспомнив все, как обрывки сна, Саша попыталась вскочить, но вместо этого с трудом приподнялась на слабых руках.

Она увидела рядом всех друзей: Ворчуна, Димона, Артёма, Сверчка и маму тоже. Они, так же как она, поднимались с земли.

Савелий Сергеевич, щурился на солнце, и тряс головой, мама потирала лоб. Даже Артём пришел в себя, но не пробовал подняться. Ворчун что-то сказал ему, и опять посадил себе на спину.

И еще здесь был Пушистик! Живой! Саша не могла в это поверить. Медведь, как ни в чем не бывало сидел, потирая голову.

Она огляделась и увидела перед собой три каменные плиты, стоящие в ряд и возвышающиеся к небу. А вокруг — ее сердце ёкнуло — вокруг были треллобиты, целая армия, они запрудили все кругом.

Место, в котором они оказались, было обширной долиной среди скал. Горы высились со всех сторон, а молчаливые треллобиты просто стояли и смотрели.

Тяжело дыша, Сверчок облокотился на одну из плит, разминая левый висок пальцем.

— Уф, где это мы, черт возьми, — выдохнул он, щурясь по сторонам.

Мама увидела Пушистика и заголосила:

— Пушистик! Откуда ты здесь? Ты жив?!

— Да вроде жив… — ответил медведь. — Почему меня все время кто-то бьет по голове?

— А как твоя лапа?

Пушистик взглянул на лапу, покрытую запекшейся кровью.

— И лапы протыкают, — добавил он. — Последнее что я помню, мы были среди столбов, меня кто-то неаккуратно бросил, и я видел чудный сон. А потом, я проснулся и увидел вас. Что мы здесь делаем?

— Савелий Сергеевич! Пушистик жив! — закричала мама Сверчку, который разминал шею.

— Ага, очень рад за него, — пробурчал Савелий Сергеевич. — Но что толку? Посмотрите вокруг, кажется, нас собрались приносить в жертву какому-то треллобитскому богу.

— Видимо, поэтому мы еще живы, они просто оглушили нас и перенесли сюда, — сказала мама.

— Лучше бы они нас пристукнули во сне… — отозвался консьерж.

Мама прислонилась к скале спиной, переводя дух, она посмотрела на Артёма, сидящего на спине Ворчуна, он был слаб, но в сознании и держался за медведя.

Саша подошла к другу, улыбнувшись и спросила:

— Ты как?

— Не волнуйся за меня, — проговорил он, тоже улыбнувшись, но слабо. — Это ты привела всех? Ты пришла спасти меня?

— Да. Но скажи, у тебя что-нибудь болит?

Треллобиты вокруг начали покачиваться, Саша отступила от Ворчуна и Артёма, напрягшись.

— Так… кажется, я понимаю, — пробормотал Сверчок озираясь, и посмотрев на плиты из желтоватого песчаника за спиной.

— Мы в их центральном городе. Я слышал про это место. Огромный город под долиной в горах, а эта штука сзади — мощный преобразователь энергии. Под землей, прямо у нас под ногами, круглая пещера, с обширными прудами, где лежит основная масса тех детей, что они похитили. Здесь эти твари занимаются своими самыми сложными преобразованиями.

— А что они собрались делать тут с нами? — спросила мама.

— Ну, — Сверчок надул щеки и пожал плечами: — Судя по всему, уничтожить. Мы опасные пришельцы, а девчонка с парнем вообще, угроза первой степени. После всего, что мы тут устроили, мы не нужны им живыми.

Покачивание треллобитов прекратилось, они стали танцевать, Так же, как тогда, в подземном городе у водопада, образовав вокруг несколько расширяющихся колец. Они пели и танцевали, а кольца вращались относительно друг друга.