Волшебство любви

Линден Кэролайн

— Вынуждены настаивать?

— А как по-другому? — в гневе воскликнула она. — Вы украли моего солиситора!

— На самом деле этот солиситор был не вполне вашим, не так ли?

— Он согласился взяться за мое дело!

— И очевидно, передумал.

— Из-за вас!

— Так ли? — Он несколько раз качнулся на каблуках, а потом вдруг резко наклонился к ней. Франческа не отступила ни на пядь, но ей пришлось поднять глаза и встретиться с ним взглядом. Глаза его сверкали, как начищенное серебро, словно он получал удовольствие от происходящего, и еще она уловила запах его мыла. Он пах очень мужественно и

дорого, но никакого намека та рабочий пот в этом запахе не было. — Тогда отвоюйте его, — предложил ей этот бессердечный дьявол. — Украдите его у меня, леди Гордон.

— Спасибо за совет, однако я не стану, — ответила она, выгнув брови. Как она ненавидела этот его тон, отчасти насмешливый, отчасти вызывающий, с нотками веселого удивления. Он знал, что у нее ничего не выйдет, даже если она воспользуется его предложением, и это его забавляло. — Я уверена, что ваше дело куда важнее, чем судьба невинной маленькой девочки, которую отняла у ее единственной оставшейся в живых родственницы жадная мачеха. Чем больше я об этом думаю, тем более уместным мне кажется искать помощь у того, кому достаточно лишь щелкнуть пальцами, как все сбиваются с ног, торопясь исполнить его желания. И поскольку теперь вашими проблемами будет заниматься Уиттерс, вы должны уделить пару часов своего драгоценного времени мне, вернее, моей ничтожной проблеме.

Эдвард какое-то время молча на нее смотрел. И этого времени ей как раз хватило, чтобы осознать, что она только что сказала и какой невероятно глупой должна казаться этому мужчине. Но отступать было поздно.

И тогда он снова улыбнулся. Франческа, как бы ей не хотелось это признавать, отметила про себя, что он выглядел куда более привлекательным, когда улыбался.

— Вы необычайно вздорная женщина, — сказал он.

— Это из-за того, что я наполовину итальянка, — ответила она, как если бы он сделал ей весьма лестный комплимент.

— Да? Я редко… — Он сделал выразительную паузу, окинув ее выразительным взглядом. — Я никогда не встречал такого беспардонного поведения.

Франческа еще выше вскинула голову, улыбаясь ему вполне дружески. Она знала, что проиграла битву, но не хотела покидать поле сражения, поджав хвост.

— Тогда увидимся завтра, чтобы начать наши поиски?

— Сомневаюсь. — Все еще улыбаясь, он поклонился. — Доброго вам дня, леди Гордон.

— Я никогда не прощу вам столь бессердечного отказа, — бросила она ему в спину.

Он оглянулся.

— И не надо, — сказал он спокойно. — До свидания, мадам. — Он открыл дверь и вышел, оставив дверь отрытой.

— Скатертью дорога, вы хотите сказать? — произнесла она со вздохом.

Франческа прижала пальцы к вискам как раз в тот момент, когда на пороге появился слуга.

— Могу я вас проводить, миледи? — спросил он вежливо, но твердо.

Франческа несла голову высоко.

— Спасибо. — С надменностью, которая бы сделала честь королеве, она прошествовала следом за ним. Привратник распахнул перед ней величественные парадные двери, и, все так же гордо спустившись по ступеням, Франческа села в экипаж и велела мистеру Дженкинсу вести ее домой.

И лишь тогда она позволила себе жест отчаяния — откинулась на спинку сиденья и несколько раз ударила затылком о подголовник.

Глава 5

Граф

Холстон, отец Луизы, вместе с семейством на время великосветского сезона переселился в комфортабельный дом на Белгрейв-сквер. Дворецкий проводил Эдварда в дом и затем вернулся, чтобы сообщить, что леди Луиза гуляет в саду. Не хочет ли он составить ей компанию? Разумеется, он этого хотел. Эдвард вышел во внутренний, окруженный со всех сторон стенами дома, сад и окликнул ее по имени.

— Эдвард! — Луиза шла по тропинке. Глаза ее сияли, щеки разрумянились. — Какой сюрприз!

— Приятный, я надеюсь. — Он поднес ее руку к губам и глубоко вдохнул. Луиза пахла так изысканно женственно, сиренью и весной, и чаем, именно так, как, по его представлениям, должна пахнуть женщина. Как всегда, он порадовался тому, что удачно выбрал себе жену.

Невеста его засмеялась.

— Конечно! Надеюсь, вы останетесь на ужин. Матушка придет в отчаяние, если вы не останетесь.

Эдвард покачал головой:

— Сегодня не могу, возможно, в другой раз. — Он взял ее под руку, и она пошла рядом, мгновенно приноровившись к его шагам. — Отец умер на прошлой неделе.

Луиза потупила взгляд.

Да, мы видели некролог в газете. Мне так жаль, Эдвард.

Эдвард кивнул:

— Спасибо. Мы понимали, что он вскоре покинет нас, разумеется — последнее время он много болел, и все же… — Эдвард вдруг ощутил себя потерянным и одиноким, и ему пришлось приложить усилия к тому, чтобы взять себя в руки. — Нам с братом пришлось приехать в город, чтобы уладить кое-какие его дела. — Слишком, слишком мягко сказано.

— Конечно, — пробормотала Луиза. — Хорошо уже, что вы не сочли за труд навестить меня, когда у вас столько дел.

Он усмехнулся:

— Напротив, единственное, чего мне на самом деле хотелось, — это навестить вас. Все остальное совсем не так приятно, и лишь ваше присутствие рядом приносит мне желанное успокоение.

Луиза улыбнулась ему. Они так славно друг другу подходят, подумал Эдвард. Она понимала, что сейчас покой и умиротворение были нужны ему больше, чем что-либо еще. Непрошеная к нему явилась мысль о леди Гордон — эти экзальтированные нервные жесты, эти глаза, она словно метала ими искры. Как некстати она к нему явилась, если даже забыть о ее наглом требовании бросить все свои дела и помочь ей. Он надеялся, что она уже наняла нового солиситора. Тогда она по крайней мере не станет возвращаться, чтобы терзать его своими страстными речами и чарующим голосом, не говоря уже о блестящих волосах и величественной груди.

Эдвард остановил поток мыслей, чуть заметно тряхнув повой. Он, верно, сошел с ума, если нашел в этой женщине хоть что-то привлекательное, тем более сейчас, когда рядом с ним находится такая красавица, как его Луиза.

— Вы знаете, что я всегда к вашим услугам, если захотите со мной увидеться, — говорила ему тем времени Луиза. — Как и положено хорошей жене. — И тут на лицо ее упала тень. — Нам придется вновь отложить свадьбу, да?

Эдвард вздохнул. Как честный человек, именно так он должен был поступить, и не только из-за траура по усопшему отцу, но и для того, чтобы успеть до свадьбы рассеять мрачные тучи, нависшие над ними и всеми из-за преступной дальновидности герцога. Проблему нужно успеть решить до того, как она обернется грандиозным скандалом.