Волшебство, Магия и Колдовство
Шрифт:
Мастер Данте не смог победить смерть, даже с помощью чар. Зонтракийский маг Теларис, проживший столетия и познавший все секреты жизни и смерти, пал от моей стрелы.
— И великаны пали, и героев больше нет… — вспомнились мне первые строки «Конца времен».
— Кто смерть сумеет победить? Кто на вопросы даст ответ? — Корн стоял, прислонившись лбом к дверному косяку.
— Я тоже постоянно спрашиваю себя, что в этом мире сильнее смерти… — мне не было видно его лица, он мне
— Мы — сильнее смерти, Корн! — меня внезапно озарило. — Пока мы живы — мы сильнее смерти! Каждый день пока мы живы, мы ее побеждаем! Она всегда рядом, всегда таится в тени, всегда готова нас настичь. Но каждый прожитый нами день — это победа!
Оруженосец вышел из тени, его щеки действительно блестели.
— Тогда, мастер Маркус, давайте сражаться и побеждать!
Глубокой ночью, когда я наконец-то провалился в сон, зазвучал рожок стражи. Я вскочил с постели, словно и не спал вовсе. Схватив со стола арбалет и колчан со стрелами, я бросился во двор.
Оруженосцы уже были внизу. Горели переносные лампы, при их свете, воины быстро, но без суеты, застегивали друг на друге доспехи.
Рожок пропел еще раз, оруженосцы засмеялись.
— Хватит, Локи, мы уже проснулись!
Подбежал Корн, в руке, закованной в стальной рукав, он держал боевой топор.
— Перед домом собралось с полсотни головорезов, — доложил он. — У них с собой лестницы.
— Это Спекул Борку! — мама стояла на пороге. — Только у него хватит наглости напасть на дом уважаемого семейства!
— Ну что ж, — у меня учащенно забилось сердце. — Надеюсь, что этой ночью он свое получит!
— На стену! — приказал Корн.
Еще мой прадед Мезид выстроил дом как крепость. Он, конечно, потом неоднократно перестраивался, но своих фортификационных достоинств не потерял.
Северная стена дома нависала над обрывом, делая атаку с этой стороны невозможной. Южная стена, окружавшая внутренний двор, была толщиной в восемь локтей и сложена из больших каменных глыб, способных выдержать обстрел из катапульты.
Над воротами возвышалась каменная башенка, построенная таким образом, что обороняющиеся с легкостью могли обстреливать осаждающих, оставаясь невидимыми, да еще и лить смолу на головы тех, кто попытался бы пробить ворота.
Мы с Корном поднялись в башню. С удивлением я обнаружил чан с булькающей смолой и старого Мелвина поддерживающего огонь.
На голове у дворецкого красовался старинный шлем, а на поясе висел короткий меч.
— Мой сын тоже сражался бы за вас, — сказал старик. — Если бы был жив!
— Я знаю, Мелвин, — уверил его я. — В храбрости вашего рода нельзя усомниться!
Пети, Арт и Эс заняли стену с лева от башни, Амел, Локман и Ментор — с права. Оруженосцы были закованы в броню с ног до головы, в левой руке у каждого щит, в правой меч или копье. Только великан Арт забросил свой щит на спину, чтобы было удобнее орудовать громадной секирой.
Внизу, у основания стены, разбойников становилось все больше и больше. Наши соседи, заметив, что назревает заварушка, позакрывали ставнями окна и попрятались в своих домах.
— Вот так трусы, — присвистнул Мелвин. Он стоял рядом с нами в башне, положив руку на рукоять меча. — Надеюсь, что хоть кто-то оповестит городскую стражу!
— Стражу лорда Брезель? — фыркнул Корн. — Сомневаюсь, что от этого будет какой-нибудь толк.
Копошащаяся толпа заполнила все улицы ведущие к нашему дому.
— Сколько их! — присвистнул я. — Тебе это ничего не напоминает?
— Атаку зонтракийцев, — усмехнулся Корн. — Только у нас на этот раз преимущество!
Оставалось только надеяться, что мой оруженосец прав. Мне казалось, что смерть опять разинула свою зловонную пасть и дышит нам прямо в лица, издеваясь и насмехаясь.
Высоко над крышами взлетела красная ракета. С громким хлопком она взорвалась, расцветив небо снопом сверкающих искр. Очевидно, это был сигнал к нападению, так как толпа, молча хлынула вперед на приступ.
Взлетели вверх приставные лестницы, полетели веревки с крючьями.
Оруженосцы захохотали на стенах. У меня мурашки побежали по спине, и я тоже засмеялся. Жажда битвы захлестнула меня как волна, и я с радостью ею захлебнулся.
Зарядив арбалет, я выглянул из бойницы. Справа и слева, разбойники, молча, карабкались по лестницам. На них практически не было доспехов. Кое-кто носил легкие стальные шлемы, кожаные шапочки или войлочные колпаки.
Оружие у них было тоже самое разнообразное. Ржавые мечи, мясницкие топоры, кухонные ножи.
Рядом со мной о стену ударилась стрела, и я отпрянул от бойницы.
— Действуют они слаженно, — прокомментировал Корн. — Видать не в первый раз им приходится штурмовать стены.
Через мгновение первые атакующие достигли вершины стены, и пролилась первая кровь.
— Эллллааа — ээээ! — закричали оруженосцы. Взлетели мечи, и нападающие посыпались со стены на головы своих сообщников. Я увидел, как Арт высунулся по пояс из-за парапета и принялся своей секирой крушить лестницы, по которым карабкались бандиты. Лестницы подломились, и разбойники полетели вниз, барахтаясь в обломках.
С моего наблюдательного поста были хорошо видны все три улицы. Они были запружены молчаливой толпой.