Волшебство on-line
Шрифт:
– Ну… наверное, это епархия Андрэ, но мне вот показалось, что если это не какое-нибудь хитрое оружие, то, может быть, не менее хитрое приспособление? Ну типа устройства, которое может нажать на курок и управляется дистанционно. Я смотрел фильм, где у фокусника была механическая рука, которая могла передвигаться, толкать дверь, нажимать на кнопки. Может, и здесь что-то такое? Если жене было выгодно его убить, то, может, она придумала что-то такое хитрое?
– Зачем? – поинтересовался Андрэ. – К чему все так усложнять?
– Ну как… запутать следствие, – растерялся юноша.
– Не проще ли было застрелить
На эти доводы сказать Кириллу оказалось нечего. Он только скорбно вздохнул.
– Но проверить, кем работает жена, все же нужно, – подмигнула ему Миражана.
– И ты молодец, что думаешь о таких вещах, – поддержал ее Андрэ. – Свежий взгляд нам необходим. Да и вообще, у людей, преступников в том числе, мозги разные. Кто знает, что в голове у убийцы, прикончившего Масика?
– Но не забывайте, что наше дело – разобраться, что стало с душой. Если ее исчезновение не связано с убийством, то раскрывать его мы не обязаны. С другой стороны, подобный вариант маловероятен.
– Неужели вам неинтересно? – удивился Кирилл.
– Очень, – одновременно произнесли Миражана и Андрей. Потом девушка продолжила: – Но мы же не развлекаемся ради удовлетворения собственного любопытства, мы работаем.
– Мира, не занудствуй, – усмехнулся лучник. – Слава богам, у нас та работа, которая позволяет развлекаться и удовлетворять свое любопытство. И я тебе дюжину дюжин раз говорил, что не нужно относиться к ней иначе. Как только становишься слишком серьезным, с тобой перестают случаться чудеса. О, кстати, чудеса! На что спорим, наша жертва не верила в них?
– Чего тут спорить? Ты видел его рабочее место.
– Может, за это его и убили? – хмыкнул Андрэ. – За занудство.
– А за это убивают? – заинтересовался Кирилл. – Можно тогда парочку наших институтских преподавателей… того?
– Может, и убивают, – хихикнув, ответила Миражана и направила машину в заключенный между унылых, порядком износившихся многоэтажек двор. – Уж точно за это жаждут убить!.. Вот мы и на месте, кстати.
– Почему я не удивляюсь? – произнес Андрэ, выскальзывая из машины и оглядываясь. – Тоска, – заключил он.
Его спутники не могли с ним не согласиться. Есть какая-то удивительная черта у многоквартирных зданий постройки семидесятых-восьмидесятых годов двадцатого века – потрясающая убогость. Такое впечатление, что они притягивают тоску и серость, подменяя ею все остальные цвета. Такие места даже лето не спасало. Впрочем, лето здесь выражалось в узкой полоске неба где-то вверху и пожухлой траве, пробивающейся сквозь трещины асфальта.
– Никогда не понимал, зачем бетонировать детские площадки, – пробормотал Андрей и начал вертеть головой в поисках хотя бы одной таблички с номером.
Разумеется, такая обнаружилась только на самом дальнем доме.
Лариса Масик не выглядела убитой горем, скорее усталой. Она провела их на кухню, длинную и узкую. Чувствовалось, что именно здесь женщина бывает чаще всего: по сравнению с остальными комнатами в этом месте было действительно уютно.
– Может, чаю или кофе? – спросила она.
Получив отказ, Лариса вздохнула с облегчением. Из этого Кирилл вывел для себя, что спокойствие дается ей непросто. Миражана же видела, что эмоции явно жили в женщине, но их словно стирали постоянные неудачи. Как ведьма, она чувствовала, что Лариса в опасности. Еще немного – и может сорваться. Или уже сорвалась? Вопрос, куда: во зло, разрушение себя или преобразование, пусть даже через уничтожение того, что создавалось этой семьей все предыдущие годы?
Задав несколько обычных вопросов, девушка наконец спросила:
– Вы не знаете, что ваш муж делал в том переулке? Он сообщил, что задержится?
– Да, он прислал эсэмэс, но в ней было только то, что он задерживается. – Женщина будто специально избегала называть мужа по имени. – Что он делал, я не знаю.
– И вас это не смутило? Что он не объяснил?
Лариса подняла на девушку больные глаза.
– Я понимаю, к чему вы ведете. Я смотрю достаточно детективов, чтобы знать, что первый подозреваемый при убийстве мужа – жена. И вам надо выяснить, какие у нас были отношения. Так я вам сразу скажу – плохие. Соседи наверняка многое вам уже рассказали. Да, мы ругались. Меня бесило, что ему ничего в жизни не надо, а он злился, что его кто-то трогает. Дать ему волю, он всю жизнь бы перед телевизором и провалялся. Его дружки, наверное, покатили на меня уже бочку. Мол, я плохая жена, пилю и пилю его. Но знаете… к чертям! Если бы его не убили, я бы подала на развод. Разве можно жить с человеком, которому ничего не надо?
– Зачем же вы вышли за него замуж? – коря себя за это, провоцировала ее ведьма. – Вы же не один год прожили вместе.
– Да вот как-то… по глупости! Он казался… стабильным, что ли. Влюбилась. Сама его в ЗАГС потащила. А он и не сопротивлялся. Потом дочери родились, была только ими занята. А как они немного подросли, появилось немного времени на себя, и я поняла: все, что ему нужно, – лежать и тупо пялиться в телевизор. Книг он не читает. Ни в театр, ни в кино, ни к друзьям, ни на прогулку не хочет ходить. Даже в отпуск никуда не желает ехать. Даже на дачу! Он никогда не интересуется, как дела у девочек. Ему даже секс не нужен! Я долго себя корила, что это я такая плохая жена, но знаете: надоело! И вот теперь он умер! А как мне кредиты выплачивать? Вот в этом он весь! Отказаться же я от его наследства не могу! Половина квартиры на него записана! Еще похороны, поминки. Мой муж умер – а я могу думать только о деньгах. Вот до чего он меня довел!