Воля и разум
Шрифт:
Я кивнула. Ежка располагала к себе, и плюс ко всему именно она разогнала толпу просителей, именно она помогла исправить проблему с фантомными кошками. Она не виновата, что все пошло не так как мы планировали. И тут я вспомнила о другой странной особе в моем окружении:
– Папа, ты что- нибудь узнал о Даше?
– У меня было не так много времени. Все, что я смог - это найти ее медицинскую карточку, - но тут отец замялся. Он опять начал подбирать нужные слова.
– Лисса, ты знаешь, есть такое понятие как врачебная этика. Мы врачи, даже клянемся, не разглашать посторонним чужие заболевания
– Папа, - твердым голосом начала я, - Мы - взрослые люди, давай так, если ты считаешь, что мне эти знания не к чему, то не говори. Но если это поможет мне избежать каких-либо неприятностей, тогда выкладывай. К черту, твою врачебную этику.
– Ты взрослеешь, дочь. Становишься жесткой. Мне казалось, мы с мамой учили тебя доброму и вечному, а вышло, что надо было готовить к войне, - сразу видно, папе очень тяжело такие слова.
– Но ты права, к черту этику. Дело в том, что твоя Даша пару лет назад лежала в психиатрической лечебнице. Попала туда после попытки самоубийства. Я нашел историю болезни. У Даши шизофрения. Ей как подростку было трудно пережить тяжелую болезнь матери, и решила наложить на себя руки. Слава богу, все закончилось хорошо. Два месяца в лечебнице, курс реабилитации с психиатром, психологом и ее поставили на ноги. Судя по карте, она очень умная девочка с высоким интеллектом, смогла поступить в университет, и очень успешно в нем учится. Даже деньги маме высылает на лечение. Однако она склонна к эмоционально- нестабильным реакциям. Несколько лет назад, у нее даже случались провалы в памяти из- за перенапряжения.
– То есть ты хочешь сказать мне, что Даша - психопатка?
– Я хочу сказать, что ей тяжело. И ты к ней строга. Да, она больна, но к насилию, по отметкам лечащих врачей, не склонна. Максимум, что она может это накричать на тебя и разбить пару тарелок. А это не самая страшная беда, которая может случиться. Ты думаешь, если бы она представляла опасность - ее бы выпустили обратно в общество?
Риторический вопрос. Была бы полным психом - обкололи наркотой, и лежала бы Даша овощем где- нибудь в белой палате с оббитыми войлоком стенами. Грустная картина, мгновенно представилась в моей голове. Ужасное зрелище.
– И что мне вообще от нее можно ожидать?
– Частые и неконтролируемые смены настроения, бесконечные колебания между выбором, она может, отгораживается от людей, замыкаться, или наоборот. Шизофрения - это очень сложное заболевание.
– А это лечиться?
– Психика - вообще сложная наука. Тут только психологи и психиатры, могут помочь. Лечения для души еще не придумали. Даже маги- менталисты не лезут в эти дебри, слишком велика вероятность навредить, сделать еще хуже.
– Вот с самого начала эта практика мне напомнила сумасшедший дом, теперь даже психопатка появилась. Такими темпами я тоже скоро с катушек слечу. Папа, у меня тоже нервы не железные. У меня через день, глаза звериными становятся? В городе такого никогда не было.
– Ох, уж эта мамина наследственность, - качает головой мужчина, - Ну ты можешь утешать себя тем, что это красиво! Улыбка ползет по его лицу. Оптимист, блин! Умеет же приободрить!
Еще десять минут назад, жизнь казалась мне жестокой и несправедливой! Но теперь я снова улыбаюсь! Ведь самое главное в жизни - это «несомненно» красивые глаза! Куда ж без них то!
Но так же быстро как появилась, моя улыбка снова сходит с лица.
– Папа, пообещай мне одну вещь.
– Что угодно.
– Маме не рассказывай. По крайней мере, пока я практику не завершу. Давай не будем ее волновать. Очень тебя прошу. Я обещаю до конца практики, вести себя самым лучшим образом - дальше архива и дома Матрены никуда не ходить, в сомнительные дела не ввязываться, подработок не искать.
– Да верю я тебе, только неприятности таинственным образом сами тебя находят. Но маме обещаю пока не рассказывать. Она и так слишком переживает.
– Спасибо, - я не нашла ничего лучшего в этот момент, чем обнять папу.
Настроение было отвратительным, но спокойный вид отца придавал мне уверенности, что все будет действительно хорошо.
Откуда- то со стороны улицы послышались голоса - возмущенный мужской и негодующий женский. Кажется, бабушка Матрена ведет упирающегося внука сдаваться на лечение.
– Я не могу уехать из деревни сейчас. Что здесь без меня будет? Завтра приедет пожарная инспекция? Кто будет разбираться с этим вопросом?
– Меня это не волнует, - возмущалась в ответ Матрена, - ты не был в отпуске десять лет. Ты имеешь право уехать из Шкрябинки - тем более по такой уважительной причине. И вообще у меня больное сердце, не заставляй меня волноваться за тебя еще больше. Ты отправляешься сейчас же в столицу. Тебя уже ждут, портал почти провесили.
– И кто же это у нас такой спонсор, а бабушка? Ты опять темнишь, - в голосе председателя слышатся настороженные нотки.
– У Василисы отец - сильнейший медицинский маг. Вот, пришел через портал дочку навестить. И в качестве благодарности за доброту, предложил тебя в клинике своей подлечить.
– Это взятка что ли?
– возмущался Терентьев.
– Пусть даже и не думают, я характеристику буду писать только по факту прохождения практики. На какую оценку наработает, такую и получит.
– Так слушай сюда, - окончательно взбесилась Матрена, - Какая к черту взятка. Василиса, девочка толковая, она и без взяток практику сдаст. А тебе помощь предложили, так не отказывайся, и не беси меня. Сейчас ты возьмешь свою гордость в руки, зайдешь в дом. Вежливо поблагодаришь Андрея Михайловича, и пойдешь с ним на лечение. Тебе все понятно?
В ответ послышалось невнятное мычание. Внук сдался перед напором тарана его бабушки. Хотя тут никто не выдержал бы.
Знакомство с моим отцом прошло быстро. Время поджимало - у папы в клинике вот- вот должна была начаться смена.
Терентьев пробовал возмущаться, отказываться, но Матрена даже слова ему не дала вставить. Он просил отпустить его на полчаса, хотя бы вещи собрать, за это и был обруган снова, обвинен в трусливой попытке бегства от лечения. Папа же клятвенно заверил, что в больнице председателю предоставят все необходимое.
Если обрисовать эту картину вкратце, то она должна носить название «Сплавить начальство за полчаса». Но стараниями бабки Ежки - мы уложились за двадцать минут.
Папа уже открывал портал, когда Терентьев принял последнюю попытку к бегству: