Воля рода
Шрифт:
– Ты так в себе уверен? – уточнил работорговец, рассматривая меня сверху вниз.
– Да, – просто ответил я. – Если у вас есть какое-нибудь зелье Восстановления или что-то в этом роде, будет вообще здорово. Но, в принципе, хватит высококалорийной пищи.
– Тебе никто не говорил, что ты наглый? – судя по эмоциям, Десен перестал беситься и теперь излучал любопытство.
– Я воин, – я пожал плечами. – И мне жутко не нравится чувствовать себя беззащитным. Особенно если какая-нибудь тварь
– Воин, говоришь? – Десен задумчиво покосился на Кропа, а затем повернулся назад и нашёл взглядом Тирума. – А моих бойцов сможешь одолеть?
– Кропа точно смогу, – кивнул я. – Насчёт Тирума не уверен.
Честно говоря, даже в текущем состоянии Тирум не был для меня серьёзным противником, но работорговцу об этом знать не следует.
– Вот как, – задумчиво покивал Десен. – Ну посмотрим, посмотрим.
– Так что насчёт меча?
– Не так быстро, – рассмеялся Десен и снова повысил голос. – Эй, Кроп, сможешь уделать форточника, не покалечив его?
– Обижаешь, босс, – тут же отозвался воин, с предвкушением покосившись на меня. – Я его одной левой…
– Да-да, – перебил его Десен, – согнёшь в бараний рог. Тогда перед рассветом устроим… небольшой поединок. Если ты, Кроп, победишь, получишь один золотой. Если победит форточник, то получит усиленный паёк и малое зелье Исцеления.
– А не жирно ему будет? – нахмурился воин.
– Если я прав, и скорпион трётся неподалеку от нас, то деньги отходят на второй план, Кроп.
Десен вздохнул, словно сокрушаясь, что очевидные вещи приходится объяснять.
– Без Горица скорпионы становятся проблемой. И если для того, чтобы повысить шансы вернуться в Город, мне придется выдать каждому рабу по зелью Укрепления, Выносливости и Силы, я, не раздумывая, это сделаю. Вопросы?
– Никаких вопросов, босс, – угрюмо отозвался Кроп.
– Вот и замечательно, – кивнул работорговец, – ах да, если скорпион всё же заявится из-за ваших кувырканий с этой девкой, – он кивнул на Звену, – то стоимость всех зелий я вычту из вашего жалования.
Воин недовольно засопел, но возражать не стал.
Я же в этом плане был согласен с Десеном. Какого ксура они ведут себя так беспечно, если знают о потенциальной угрозе?
Или эти скорпионы – не стоящая внимания ерунда, или Кроп слишком сильно привык полагаться на помощь Горица.
– Одолеешь его, – Десен кивнул на широкую спину Кропа, – будет тебе меч. С правом защиты меня и каравана от всех тварей пустыни и только.
– Меня устроит, – кивнул я.
К тому же, в моём понимании, что Кроп, что Зуй – те ещё… твари пустыни.
Увы, но этой ночью пообщаться с Десеном не получилось.
Работорговец то и дело крутил в руках амулет погибшего мага и что-то бурчал себе под нос. То ли плёл простенькое заклинание, заметающее следы, то ли подсчитывал убытки.
А вот с Сёмой удалось перекинуться парой слов, и парень раскрыл мне глаза на то, почему Десен не торопится расширять мои полномочия и давать доступ к внутреннему источнику.
– Чем больше возможностей у тебя будет, – Сёма, казалось, не обращал внимания на вязанку веток, лежащую на его плече, – тем больше энергии будет съедать ошейник. И его придётся или чаще подзаряжать, или мириться с риском его перегорания.
– То есть нельзя захватить в плен сильных воинов или магов и заставить их действовать в полную силу? – уточнил я.
– Можно, но один неверный расчёт, и ошейник, не выдержав напряжения, сгорит, и вместо раба работорговцы обнаружат перед собой разозлённого воина или мага. Поэтому обычно возможности рабов урезают до тридцати процентов. И то ошейники частенько не выдерживают.
– Любопытно…
– А то старьё, которое использует Десен, может сдерживать воина или мага максимум пару дней.
После этого разговора с Сёмой я по-новому посмотрел на ксуровы ошейники – оказывается, технология не лишена изъянов. Ещё немного и я, благодаря пацанам, смогу… сломать систему.
И Сёма, судя по его последним поступкам, сделает всё, чтобы у меня получилось.
И Эд тоже.
Кстати, у последнего дела шли весьма и весьма неплохо.
По крайней мере, я начал улавливать от Звены отголоски глухих эмоций – страх, апатия, недоверие, злость и, самое главное – разгорающийся огонёк жажды мести.
Тирум всю дорогу держался подчёркнуто отстранённо по отношению к каравану, а Ханурики вели себя ниже травы и тише воды – видимо, чуяли, что назревает что-то нехорошее.
Единственный плюс – мне было дозволено есть столько, сколько я захочу с условием, что отработаю всё до последнего медяка.
Условия, на мой взгляд, были просто великолепные, и я практически без перерыва грыз эльфийский сухпаёк.
Что до денег – я даже сам не заметил, в какой момент они перестали быть для меня проблемой.
Просто внутри появилось твёрдая уверенность, что деньги обязательно придут. Причём, неважно сколько. Сколько мне будет нужно, столько и сделаю.
В голове уже крутилось как минимум несколько вариантов – бои на арене, вылазки в пустыню за артефактами Древних, охота на работорговцев…
А под утро случилось и вовсе знаменательное событие.
После очередной плитки сухпайка, я почувствовал едва ощутимую внутреннюю пульсацию.
Одновременно где-то в районе пупка и центра грудной клетки.