Волжанка. Операция «Ельцин»
Шрифт:
Один из дежурных безмолвно предоставил мужчинам возможность поочередно пройти идентификацию, получил оттиск ладони каждого из них, а следом и двоих спецагентов, Игоря и Вольги. Электронная система защиты выдала разрешение, и дежурный робот провел группу к огромной, идеально квадратной двери, похожей на те, что используют в хранилищах банковских учреждений.
Круглые двери всевозможных хранилищ были популярны еще в середине XXI века и являлись символом высокой безопасности. Позже они вышли из моды из-за сложности производства, стоимости, проблем с обслуживанием, провисания дверей из-за значительного веса, но кое-где все же использовались по сей день.
Входная панель весом в несколько десятков тонн щелкнула многочисленными массивными металлическими болтами-цилиндрами, идущими от двери к окружающей раме. Затем автоматическая панель плавно и неторопливо отползла в сторону, открывая вход в секретное помещение.
Генерал Малиновский вошел первым, следом за ним генерал ФСБ Завадский с вереницей профессоров. Киборги замыкали шествие. Дежурный робот остался снаружи, дождался, когда дверной проем освободится, и закрыл тяжелую панель.
Секретное помещение, ярко освещенное неоновым светом, оказалось таким же пустынным, как и сам гараж особого назначения. Голые, глухие стены, ни окон, ни дверей, за исключением той, через которую группа вошла вовнутрь.
– Даже присесть некуда, – недовольно хмыкнул профессор исторических наук Бехтерев, оглядываясь по сторонам.
– Мы не задержимся здесь дольше пяти минут, – сухо ответил Сергей Алексеевич. Генерал госбезопасности перевел взгляд на профессора НИИ «Время», и добавил. – Абрам Исакович, ваш выход.
– С превеликим удовольствием, – потер узкие, морщинистые ладони профессор Трейстер, и, направляясь к дальней стене помещения, поманил киборгов за собой. – Господа агенты… прошу вас пройти за мной.
Он коснулся ладонью стены, и та послушно высветила сенсорный экран неприметно вмонтированного в нее планшета. Абрам Исакович сдвинул очки на кончик носа и шустро пробежал пальцами по монитору.
– Декабрь… число… тысяча девятьсот пятьдесят восьмой год, – отчетливо бормотал профессор Трейстер, сопровождая этой мантрой движения пальцев по экрану. – Так-так… а – ускорение, m – масса перемещаемого тела, Fт – сила тяги, Fтр – сила трения…
– Чудеса! – тихо вздохнул профессор политологии и геополитики Денисов.
– Никаких чудес, коллега… Второй закон Ньютона, – пожал плечами профессор Бехтерев. – Любое движение происходит только тогда, когда сила тяги превышает величину силы трения.
– Все новое это хорошо забытое старое, – согласился генерал ФСБ, внимательно следя за тем, что делал Абрам Исакович.
Наконец, глухая стена дрогнула и кирпичные створки расползлись друг от друга в противоположные стороны.
– Вам туда, – подытожил профессор Трейстер, указывая обоим киборгам на узкий проход рукой. – Удачи, друзья мои!
«Кадет» галантно предложил девушке пройти первой. Она пренебрежительно хмыкнула, бросила короткий взгляд на генерала госбезопасности Малиновского и шагнула в кромешную темноту смежного помещения. Молодой человек помахал мужчинам рукой, улыбнулся и шагнул следом за «Волжанкой». Через пару-тройку секунд кирпичные створки сомкнулись на столько плотно, что от секретного прохода не осталось и следа. Сенсорный экран монитора погас.
– Это и есть Машина Времени? – недоверчиво нахмурившись, спросил профессор политологии и геополитики.
– Да, – кивнув в ответ, коротко ответил профессор Трейстер.
– То есть… как бы вот и все? – не унимался Иван Дмитриевич. – Агенты уже на месте? В Москве… в Советском Союзе?
– Да. Минутное дело, – небрежно отмахнувшись, лукаво усмехнулся Абрам Исакович.
– Пойдемте в мой кабинет, – после некоторой паузы, пригласил генерал Малиновский. – Выпьем по рюмке коньяку за успех операции.
– Операция без названия, – повел крепким плечом генерал ФСБ Завадский. – Чтобы никто не догадался.
– Почему же без названия, Сергей Алексеевич?.. Операция «Ельцин», – игривым, заговорщицким шепотом добавил профессор исторических наук Бехтерев. – Нам нечего скрывать. За кем правда, тот и сильнее.
– И все же, Владимир Анатольевич. Счастье любит тишину… Удача не меньше… Сократим до более короткого. Скажем, операция «Y», – поддержав коллегу, отшутился профессор Денисов, и добавил по-английски. – Y stays for Yeltsin…
* * *
Москва, СССР. 1958 год
В полумраке слабоосвещенного в поздний час подземного Кремлевского гаража бесшумно раздвинулись кирпичные створки, казалось, совершенно глухой стены. Из темноты вышли двое, осторожно осматриваясь.
– Это где мы? В музее антиквариата? – с беззаботной ухмылкой произнес вслух Игорь Колычев, не без интереса рассматривая автопарк Гаража особого назначения.
– В Кремле, шутник, – коротко и строго ответила ему Вольга. – Собственно, куда и должны были попасть. Машина времени переносит лишь во времени, а не территориально.
– Ладно, шучу, – отмахнулся киборг. – Знаю… читал.
Он неторопливо прошелся вдоль крайнего ряда советских автомобилей, какие-то бережно погладил по изогнутым, массивным крыльям, какие-то по высокому, горбоносому капоту, какие-то игриво прихлопнул по широкому заду, где-то заглянул через стекло в темноту просторного, удобного салона. Напротив представителей отечественного автопрома выстроились изящные «иностранки», также не лишенные внимания киборга.
Закрепленные за конкретными членами Политбюро и кандидатами в члены Политбюро ЦК, эти машины были способны удивить даже самого придирчивого автолюбителя. Эффектные, широкомордые «ЗИМ», «ЗИС 110», «Победа», шикарные «Паккард», «Шевроле», «Линкольн», «Кадиллак», «Роллс-Ройс», «Мерседес-Бенс» и «Хорьх» стояли бок-обок в дружной компании. Еще дальше в гараже заняли свое место несколько легковых автомобилей попроще.