Вооружен и очень удачлив. Трилогия
Шрифт:
Подхватив за ручки чан с кипящей жижей, я выплеснул его содержимое на грудь химеры и, скользя копытами по мокрому полу, бросился бежать.
Уж не знаю, что там варил себе на ужин товарищ черный маг, но эффект меня порадовал — аш-шуар взревел белугой и заметался по подвалу, круша сваленное барахло и истерично размахивая крыльями, словно ветряная мельница во время урагана. На очередном повороте вокруг своей оси пес сорвался с его ягодицы и с жутким воем улетел в угол, вляпавшись в лужу разлитого зелья.
От контакта с еще горячим варевом шкура измененной собаки вдруг вспучилась пузырями, надулась и начала лопаться, выставляя на обозрение содержимое
Там уже вовсю хозяйничали напарники, ярко иллюстрируя своим поведением, что иногда желание защитить от смерти приводит к прямо противоположному результату. Насколько я понял мизансцену, Третий предложил чертовке остаться в капсуле и переждать бой в безопасности. Вероятнее всего, именно это Вторая и собиралась проделать без всяких советов, но после джентльменского предложения обиделась, уперлась, как парализованный осел, и, в свою очередь, начала запихивать толстяка в капсулу.
Растерявшийся толстяк покорно позволил тащить себя за штанину по земле и далее до самого бокового люка капсулы, в которую Вторая не смогла его затолкать лишь потому, что данный люк является исключительно смотровым и его пропускная возможность меньше объема Третьего раз в пять. Хотя надо отдать нашей красавице должное: она старалась изо всех сил и в азарте даже попрыгала на животе толстяка, чтобы немного утрамбовать его содержимое.
Уже слыша за спиной дыхание химеры, я взвыл с досады и кинулся к купленому оружию, но меня опередили.
Видимо, массажная процедура разогнала кровь внутри могучего тела Третьего до такой степени, что обычно голодающий мозг вдруг получил свою порцию пищи и заработал со страшной силой.
Мой друг и напарник взвился живой ракетой, влетел в капсулу с грузового входа, бабахнул химере в лоб предупредительным взрывом, потом схватил купленную пушку, загнал ей в ствол огненный шар и начал стрелять кирпичами с такой скоростью и меткостью, что несчастный аш-шуар просто остолбенел. Снаряды ложились кучно, прилипая один к другому.
Когда мы с чертовкой выползли из укрытия, нашим глазам предстало нечто странное. Во дворе стояла, слегка покачиваясь, кирпичная избушка на вараньих ножках с костяной башкой вепря-певуна вместо трубы и застрявшим львом внутри.
— Эй! Быстрее грузитесь! — крикнул Третий, не прерывая процесса стрельбы. — Не тяните! У меня кирпичи кончаются! Эй, куда ты? Куда убегаешь? Я еще не закончил!
С трудом выпростав из кирпичной стенки крылья, химера нелепо взмахнула ими и ринулась от нас в сторону дома, на лету стряхивая с себя приставшие снаряды.
Верлют. Дом у края Мертвого леса
Сабля в руках Терслея летала из стороны в сторону, срезая части тел самых активных корней. С сухим шелестом они падали на землю, а из ран брызгала густая, почти черная жидкость, слабо пахнущая хвоей.
— Никогда не думал, что у деревьев тоже бывает кровь! — изумился принц, работая кинжалом над обрубком кривой лапы, еще минуту назад пытавшейся его задушить.
— Смола-мертвица, — поправил маг, меланхолично отбиваясь от настырного тонкого корня, не имеющего достаточно сил, чтобы ударить как следует, и потому старающегося уколоть его в глаза. — Черт! Как же ты мне надоел, сучок недоломанный! На! Нравится? Еще получай! О! Зажигало! Какой-то ротозей
— А если потом не потушим? — засомневался Терслей, задирая голову. — Вон как мертвые корневища тесно разрослись! Один к одному, кулак не просунуть!
— Командир! — изумился Жекон, мелодраматически всплескивая руками, чем моментально воспользовался наглый корешок, резко заехав ему в ухо.
Почти оглохший маг немедленно начал орать, как все плохо слышащие люди.
— Ай! Нет, я так больше не могу! Это издевательство! Я ручаюсь, что огонь будет локальным! Есть же на свете такая штука, как запирающий контур!
— Не кричи! — поморщился Терслей, резким ударом обрубая лобастую башку шишковатого чудища, незаметно подобравшегося со спины.
Лишенное головы туловище некоторое время недоуменно топталось на месте, качаясь на неуклюжих ногах, а потом тяжело свалилось набок. Из раны потекла широкая смолистая струя, на глазах густея и застывая черными потеками.
— Так я начинаю! — предупредил маг, выставляя локоть, чтобы защитить свое имущество от древесных посягательств. — Дуся, подсоби!
Геллан, уже усвоивший, что хищные деревья уступают человеку в скорости реакции и оттого являются не такими уж опасными противниками, быстро понял, что от него требуется. Несколькими уверенными движениями кинжала расчистив пятачок над головой мага от концов самых длинных корней, он встал почти вплотную к Жекону и приготовился отражать возможные атаки деревьев.
Маг не заставил ждать долго.
Шустро ощупав карманы, он торжествующе выудил пузатый каучуковый сосуд, закрытый пробкой, вытащил ее и быстро направил сосуд к потолку, проговаривая заклинание.
Уже после первых слов сосуд начал раздуваться, вспучиваясь по бокам высокими пузырями, и из него забил в потолок тонкий фонтан белесой водицы. Прицелившись, маг удовлетворенно хмыкнул и с резвостью циркового пони побежал по кругу, очерчивая шипящий контур.
Геллан едва успел отпрыгнуть, не то Жекон просто сбил бы его с ног: маг был настроен до того решительно, что ради гладкости траектории не пощадил даже любимого Шушула, и бедный уж с оттоптанным хвостом взвился и поспешил скрыться за пазухой у принца.
— Уф! — гордо подытожил Жекон, останавливаясь и внимательно изучая свод. — Вроде, замкнул…
Прямо по зарослям корней проходила светящаяся линия, представляющая собой практически идеальную окружность.
— И что теперь? — спросил Геллан, поглаживая через рубашку дрожащего ужа. — Ты подожжешь только этот круг, но ведь нам нужно идти дальше! Глупо надеяться, что остальные деревья не нападут!
— Ты что, дуся? — изумился маг, деловито щелкая зажигалом над кончиком длинной лучинки. — Они не только не нападут! Они сделают вид, что их вообще тут нет! Лесок-то не просто мертвый, он вроде вампира; хоть в щепки покроши, ему нипочем, зато огня пуще самого острого оружия боится! Вот мы сейчас тут нарубили приличную поленницу — ты думаешь, эти лысые пеньки над головой навечно останутся в таком виде? Завтра же отрастят новые руки-ноги-зубы-хвосты! Только еще злее станут! Лет пять назад Подземный лесок был обычной изнанкой жидкой рощицы — десять палок, два куста. А погляди сейчас! Разросся до ужаса! Лично у меня такое впечатление, что не сегодня-завтра этот мертвый лес начнет сам себя жрать. Нет, дуся, только огонь. И не уговаривай меня!