Вопреки. Том 4
Шрифт:
– Алистер, вам не следует так волноваться, - она протянула воду, предварительно пропустив через неё ток, - Выпейте.
Он был послушен и крайне увлечён находкой, которую, наконец дочитал со словами:
– Жизнь прожита не зря. Я сделал всё правильно!
– он несколько секунд взволнованно дышал, смотря в потолок и улыбался, а потом перевёл взгляд на девушку, которая терпеливо ждала его объяснений, - Ох, моя Квинтэссенция! Этот листок - недостающая часть труда Эдамана Вон Райна.
– Догадалась, но мне бы более подробную информацию.
– Я удовлетворю ваш интерес за такой чудесный предсмертный подарок, моя дорогая!
– безумно рассмеялся он, - Эдаман Вон Райн был современников вашего предка Дориана Пемберли-Беркли и одновременно... он был наместником Пятой Стихии, хотя геном Элементалей никогда не обладал.
– Пятая Стихия не передаётся по линиям Элементалий, - уточнила она поучительным тоном.
– Всё верно. Древних стихийных семей было четыре, что соответствует четырём камням внутреннего круга Наместников крови... и четырём стихиям. Пятая же передавалась непредсказуемо и могла проявится у любого потенциального мага, могла быть в спящей форме на протяжении всей жизни человека, могла не рождаться сотню лет вообще, а ещё одна особенность: может быть два мага одной стихии, если говорить об огне, воде, воздухе или же земле, но с Квинтэссенцией такое не пройдёт, она может быть только одна. Таким единственным и неповторимым родился Эдаман Вон Райн, при Хранители энергии Дориане, и у них всегда была странного рода энергетическая связь, которая перешла в страшную вражду. Эдаман положил жизнь на прозрение в будущее и оставил подробные инструкции своим потомкам.
Алиса сняла с руки часы и положила их около уха старого Графа:
– Вы тратите моё время впустую, Граф, всё это я знаю из этого письмо Эдамана, - она сделала вдох, чтобы привести мысли в порядок, - Меня интересует вот какой отрывок...
– она снова вздохнула и начала цитировать на память, - "Этот Блэквелл будет угрозой всей нашей семье, он будет сильнее всех прочих, когда-либо ходивших под солнцем, и нельзя допустить его спокойной жизни. Он будет рождён Саламандрой, как и тот из Хранителей, что уже много лет дышит мне в затылок, и так же, как и у Пемберли-Беркли, я вижу его Чёрный Взгляд Архимага".
– И что здесь вас смутило, Леди?
– криво улыбнулся Алистер, - Мы ведь оба знаем о ком речь.
– Знаем, - Алиса сделала паузу, хищно глядя на собеседника, и снова начала цитировать, - "Сильнейший из Хранителей, носящий фамилию Блэквелл, будет распоряжаться сильнейшей Квинтэссенцией. <...> Я обращаю свой взор пророка в будущее и вижу в этом маге красивейшую из женщин, чистой воды совершенство во всех начинаниях, и улыбаюсь, когда вижу в её глазах демона".
– И здесь мы тоже знаем о ком речь, - констатировал Алистер.
– Только... не было чёрного взгляда Архимага, да и я не демон вовсе.
– Значит мы перехитрили судьбу.
– Или... это не мы.
– Уверяю, это вы. Ведь были предпосылки для знака Вечности, о котором сказано после? Вы ведь любили своего Хранителя?
– Он...
– начала она и запнулась, потому что её голов дрогнул, - Он тоже любил меня.
– Мне жаль вас, как одно из милейших созданий, что я когда-либо имел честь лицезреть, но речь идёт о политике. Это письмо Эдамана было вырвало их его старого дневника, содержащего инструкции о будущем, вырвано, как очевидно, давно, ведь ни я, ни мой отец, ни дед, ни дед моего деда не знали о том, ради чего мы всё это делаем. Знали общее очертании идеи.
– И в чём идея? Разрушить мою жизнь?
– Идея была уничтожить Блэквеллов.
– Идея, думаю, либо была иной, либо вы действовали наугад. Вы следовали инструкциям вслепую. Вы шли за Несущим Свет, хотя истребляли людей с этой меткой, обвиняя их приверженности каким-то неведомым тёмным делишкам. Моей стихии не верили по вашей вине.
– Верно. Эдаман шёл своим путём и осветил его для нас.
– Этот путь неправильный.
– Не вам, дорогая судить. Там или иначе, целенаправленно или же всё-таки интуитивно, мы пришли к нужной позиции сил: Блэквелла, того самого, больше нет.
– Вы создали Некроманта для этого... чтобы не дать Герцогу спокойно жить.
– Тут у меня двойственно восприятие, моя дорогая, - улыбнулся Алистер, - Мой внук Элайджа существует не только для этого, ведь тогда бы я его уничтожил ещё на похоронах его почившего братца.
Алиса отстранилась и побледнела, потому что тревожные нотки сопутствовали её затуманенному рассудку:
– Вы... вы имеете возможность его уничтожить?
– Разумеется. Я бы никогда не создал оружие, которое бы не смог подчинить себе. Ключ от смерти демона - его Искупление, и это, вопреки легендам, вполне осязаемая вещь, которой я обладаю.
– И, обладая ей, вы всё же сохранили Опарыша!? У вас есть грозный верный пёс Роланд с армией Лимбо, который может убрать с пьедестала Некроманта, но...
– Думайте шире, Герцогиня.
Она вскочила со стула и начала нарезать круги по спальне своей тихой хищной поступью, судорожно рассуждая о целях Вон Райнов. Пару минут Алиса налаживала контроль над подавляющей её магией, потом всё же перехватила власть над разумом и села с каменным лицом обратно на стул:
– Вы бы и без Некроманта убили Винсента.
– Конечно. Да ведь так и вышло, на самом деле, хотя... он мог бы пригодиться для этого.
– То есть он - лишь отвлекающий манёвр?
– Это уже ближе. Он - тот молот, что создан для одной цели - бить со звоном. Цель создания Некроманта не в получении демона, а в получении Искупления. Вы знаете, свойство Искупления?
– Демон, которому возвращается Искупление - умирает, как человек. Навсегда. Бесследно.
– Это основное свойство. Но есть ещё одно, о котором знаю лишь немногие. Обычного мёртвого человека Искупление возвращает к жизни. Не к какой-то противоестественной, а в обычном представлении.
Алиса захлопала глазами, наполняющиеся влагой и тихо прошептала:
– Винсент...
– Нет! Надо бы пояснить, что для этого чуда нужно его тело, а не тот прах, что вы носите в своё медальоне.
И тогда спрятала лицо в руках:
– Вы...
– безжизненно прошептала она, - Вы прислали мне то письмо "Он бы хотел, что его сожгли с почестями".
– Вы и без меня бы это сделали с магом огня, я лишь ускорил процесс!
Ещё минута восстановления контроля, минута боли и мук, после которых Алиса задала нужный вопрос: