Вопреки. Том 4
Шрифт:
– Нет!
– закричала Линда истошно, но Алиса в миг дала ей сильную пощёчину, глуша истерику на корню, - Я действительно люблю Винсента!
– только и сказала пожилая женщина.
– Иначе: ты до безумия любишь Винсента, и именно это искреннее чувство благоговения ко всему, что с ним связанно, и завело меня в ранние заблуждения на твой счёт. Но давай на чистоту: ты полюбила его лишь за то, что он очень похож на Феликса. А вот что забавно: ты убедила Эву отдать ребёнка Феликсу и ей это... это было очень-очень-очень больно сделать. Её это чуть не свело с ума, но ты ведь даже не удосужилась помогать ей в то время, как она ушла, ведь ты навсегда стала "второй мамой" Винсента, даже просила себя так называть, но он при всей любви всё же называл тебя "няней". Ты очень любила его, заботилась так, будто это твой ребёнок, и даже снискала особое за это отношение горячо любимого тобой Феликса. Элайджу ты сразу не любила, ведь на Феликса он был вообще не похож, но нашла ему применение.
– Я не понимаю...
– Щ-щ-щас объясню!
– эмоционально сказала Алиса и театрально хлопнула в ладоши, - 4 февраля 1982 год. Ночь, Мордвин. Феликс предусмотрительно выслал Кларину прочь из замка, чтобы организовать встречу Эвы с сыном, но как-то упустил из виду, что ты разбудила Элайджу своим громким разговором прямо под дверью его спальни, в котором будто бы нечаянно сказала, что сегодня в замок ворвётся любовница его отца и мать брата-бастарда, чтобы вытравить законного наследника из Мордвина. Знаешь, я почему-то уверенна, что ты прекрасно знала о страсти Элайджи к пыткам и Некромантии. Фигня в том, что Элайджа не нашёл бы место встречи, ведь он не Хранитель Мордвина, замок не подсказывал ему тайные пути, но для этого была ты. А знаешь, что потом случилось?
– Алиса спокойно смотрела на Линду несколько секунд, а потом резко приблизилась к ней с яростным видом, - Эву убили. По твоей вине, но Винсент с того дня был уверен, что его мама умерла только из-за него.
Слёзы уже давно застелили глаза Линды, и она беззвучно плакала на протяжении всего рассказала Алисы, но ничего не говорила, не опровергала и не оправдывалась, потому что так всё и было.
– Не хотела...
– всхлипнула она.
– Хотела, - поправила Герцогиня, - Ты хотела её смерти.
– Не хотела, чтобы мальчик это видел. Не хотела, чтобы вышло всё так!
– Вот тут ты права, ведь Винсент стал другим, и ты наверняка переживала искренне. Кстати, повесть кролика на этом заканчивается, ведь с той минутой Квинтэссенция была неоформленным облаком ещё 7 лет, а дальше я и сама всё помню. Помню, как ты снисходительно относилась ко мне, когда я появилась в замке, как присматривалась ко мне и даже защищала перед гаремом, осекая тупых девиц, когда роняли ругательства в мой адрес. Ты хорошо ко мне относилась до момента, как стало понятно какого рода энергия мне покровительствует.
– Это дьявольская энергия!!!
– Ой да ладно ты! А я хорошо помню тот осмотр и как ты на меня посмотрела, когда я спросила было ли у Эвы то, что происходит со мной. Ну это все ме-ло-чи!
– Алиса снова улыбалась, - Давай перейдём к главному: к Эндрю. За Винсента мне беспокоиться нечего, ведь пока он похож на Феликса, его царственный зад в безопасности. А вот мой сын... знаешь, я ведь очень восхитилась твоей предусмотрительной заботе о Матильде в день рождения Энди, однако она странным образом заразилась и чуть не умерла вместе с плодом. Благо, что Сьюзен куда профессиональнее в вопросах спасения жизни, и её не интересует кто чей сын и, кто на кого похож. А вот ты заранее ненавидела ребёнка того человека, который убил в итоге Феликса. Там, где я пять лет жила без Винсента, роды тоже принимала Сью, уж не знаю, как так совпало, но меня рядом не было, и её убило Некромантией, которая постоянно кружится над мальчиком.
– Это след его ужасного отца!
– Согласна! Но это пройдёт, уж поверь мне. Это пройдёт, потому что я буду рядом и потому что у него есть малютка-носочный-кролик, Артемис, а теперь ещё и Винсент. Это четыре ключевых фактора, которые обеспечат ему жизнь без Некромантии.
– она потёрла виски устало, - А теперь воспоминание о том, чего не будет: 4 февраля 2018 года...
– начала она и запнулась, - День рождения того, кого с нами не было. Энди 4,5 года, мы смотрели альбом, где я вклеила фотографии Винсента и статьи о нём. Энди обнимал кролика и говорил, как сильно любит папу, которого ни разу не видел, а я говорила, как сильно он на него похож. Он действительно невероятно будет похож на Винсента... но не внешне, хотя эти торчащие волосы...
– её чёрные глаза стали влажными, - Ты сидела в кресле и всё это время фыркала, поэтому Энди спросил, что не так. И тогда ты сказала ему, что он совсем не похож на Винсента, ведь его настоящий отец - дьявол, который гниёт и изрыгает смерть, и... что Эндрю будет таким же, а как Винсент... он никогда не будет.
– Нет! Я такого не сделала бы...
– Теперь не сделаешь, уж поверь и не перебивай!
– Алиса хищно посмотрела и продолжила, - Эндрю сбежал, но я нашла его. Ты не представляешь, как больно ему было, а ведь он такой маленький... он просто не заслужил такого! Я едва убаюкала его, а во сне стёрла это воспоминание, но он всё равно сильно изменился. Он начал спрашивать о Винсенте ещё больше, требовал, чтобы я больше уделяла времени обучению, а не играм, но ведь ему даже 5 лет не было тогда! Он стал похож на Винсента настолько, что...
– она покрутила пальцем у виска, - Я стала всё чаще сходить с ума. В мой последний день Элайджа пришёл в замок, а Энди зашёл в кабинет и... вышел прямо лицом к лицу отважно, хотя не помнил, тот разговор об отцовстве. Он пытался меня защитить и для этого начал самостоятельно покорять огонь, он отчаянно хотел быть похожим на Винсента, а не на Элайджу.
Линда ничего не говорила, её просто колотило от эмоций и чувств, в глазах было безумие и боль, а Алиса наблюдала за ней властно и безжалостно.
– Знаешь, это всё на половину моя ошибка. Когда я приняла Энди как своего сына, ему была неделя. Я не стала тогда разбираться кто так вредит моему малышу, я оградила его ото всех, кроме Арти, а потом очень медленно начала подпускать к нему одного человека за другим, пока не поняла, что ты - не тот человек, которому бы я доверила ребёнка. Но и тогда я не могла вырезать тебя из жизни Мордвина, ведь ты воспитала человека, которого я люблю. Энди рос, а я говорила ему, что ты его приёмная бабушка, но он игнорировал тебя с упорством... с упорством Блэквеллов! День рождения Винсента был семейным праздником, поэтому в этот день ты всегда была частью нашей семьи, но после тех слов...
– Алиса наклонила голову в бок и стала напоминать играющего с добычей хищника, - У тебя ведь такое слабое сердце! Знаешь я ведь точно это знаю, потому что я держала его в своей руке, а оно так слабо билось!
– она сдержано хихикнула и посмотрела в сторону комнаты сына, из которой донеслось жалобное кряхтение, - Я готова подержать твоё гнилое сердечко и сейчас, Линда Трей, но не хочу портить настроение Винсенту ещё одной историей предательства близких ему людей.
– Он тебе не поверит! Ни за что мой мальчик тебе не поверит!
– Мне и говорить ничего не надо, Линда. Я доподлинно знаю откуда взять скрытые тобою доказательства того, что я рассказала, ведь я прожила уже то, о чём ты ещё только думаешь. А теперь... теперь я тебя отпущу, но не дай бог мне тебя ещё раз увидеть. Я бы на твоём месте, немедленно собрала вещи и рванула бы в Ординарис, потому что если ты появишься в Сакрале, то я узнаю об этом и снова тебя убью.
Последнее было сказано сквозь зубы и с такой яростью, что Линда вырвалась из угла, который блокировала Герцогиня, и быстро помчалась прочь, а Алиса...
... Алиса стояла на месте и смотрела на канделябры вдоль стен коридора. Свеча, что находилась ближе к Алисе таяла медленней всего, но с каждой последующей свечой воск капал всё интенсивней, стекая по основанию, словно слёзы. Девушка грустно хмыкнула и её глаза в миг приобрели серую радужку, а лицо было преисполнено боли. Она тихо пошла по коридору за угол и увидела сгорбившегося мужа, который сидел на пуфе и прятал лицо в ладонях, а плечи его дрожали в беззвучном плаче. Алиса встала между его ног и обняла его с трепетом, прижимая к груди, а он отчаянно прижимался к ней.
– Прости... прости, я не хотела, чтобы ты услышал, - тихо прошептала она и поцеловала его в лоб, поглаживая пальцами волосы, - Винсент, прости меня, умоляю!
– Тебе не за что извиняться...
– сдавленно заговорил он, - Ты прости. Я как ребёнок...
– Ты и есть ребёнок.
Она долго его успокаивала, долго гладила его больную голову, пока он не заговорил:
– Линда всегда говорила, что я похож на папу, но...
– его голос сорвался, и он продолжил шёпотом, - Я ведь даже не думал, что она имеет ввиду нездоровую любовь к моему отцу.