Вопрос верности
Шрифт:
Эта победа стоила ран еще пяти курсантам.
Впереди ждал обратный путь. Времени вроде бы было достаточно, но усталость нарастала с каждой минутой.
– Проклятье, я больше не могу, – сказала шагавшая впереди Рита, в очередной раз едва не свалившись в вонючую жижу. – В глазах такая резь от зрительных усилителей, что хоть плачь…
Ночь наступила еще во время боя у «командного пункта», глухая и темная, как все на Хордане.
– Давай меняться, – предложил Оле. – Понятно, что первому хуже всего, а силы не бесконечны.
– Давай, –
– Договорились.
Но не успел сделать и шага, как болото вокруг вскипело. Несколько бугристых «кочек» выпустили по десятку щупалец, а те потянулись к форсерам, норовя обвить и задушить добычу…
– Эхх… – только успел сказать Андре, и тут его сцапали за шею.
Оле выстрелил. Плазмоид зашипел, врезавшись в слизистую тушу. Та задрожала, разразилась резким свистом.
– В круг! – крикнула Рита, точным выстрелом из ионного орудия свалила еще одну тварь, похожую на осьминога.
Андре максимальным усилием сумел порвать щупальце, и потерявший конечность хищник счел за благо отступить. За ним спешно последовали собратья. Только булькнула поверхность болота, поднялось несколько пузырей.
– Пакость какая… – просипел кто-то из курсантов. – Надеюсь, что они не ядовиты?
– Это мы скоро узнаем, – хмыкнула Рита. – И пошли. Оле – ты первый.
Болото скоро закончилось. Начались овраги, заросшие цветами с дурманящим запахом. Тут пришлось на ходу отбиваться от ночных охотников, крылатых и быстрых, потом обходить гнездо ядовитых насекомых, способных прокусывать даже броню из химерина.
Ночью лес выглядел совсем не так, как в светлое время. Ориентиры, попадавшиеся на глаза днем, словно прятались, так что звено несколько раз сбивалось с направления.
– В этой чаще кто угодно ноги переломает, – пропыхтела Рита, когда они в очередной раз заплутали. – Так, координаты учебного центра… а мы сейчас находимся… пять градусов к северу…
И они поворачивали, и шли дальше. Держали наготове пушки, вслушивались в каждый шорох и вглядывались во тьму до боли в глазах. Меняли друг друга во главе колонны.
Затем тьма поредела, наступило утро. Когда стало совсем светло, потратили двадцать минут на то, чтобы остановиться и позавтракать. Заодно – почистились от мерзкой слизи, налипшей на броню после схватки в болоте.
– Осталось немного, – подбодрила соратников Рита. – Пока мы в срок укладываемся, да еще и с запасом.
– Может быть, этот запас на дело пустить, то есть на сон? – предложил носатый курсант родом с Демона, откликавшийся на имя Иззи. – А потом со свежими силами добраться спокойно, не уродуясь.
– Вот уж нет, – покачала головой Рита. – Кто знает, какие неприятности ждут впереди?
И они пошли дальше.
А затем угодили в болото, которого вчера на этом месте не было. На то, чтобы преодолеть глубокую топь, утыканную логовами разных хищных тварей, потратили не один час. К учебному центру вышли, когда до контрольного срока оставалось сорок три минуты.
– А ты предлагал спать, – хмыкнул Андре и хлопнул Иззи по плечу так, что тот едва не присел.
Открылись створки ворот, и курсанты по одному протиснулись в них. За вторыми прошли через дезинфектор – камеру, где их облучили ультрафиолетом и облили чистой водой.
Эту процедуру проходили все, вернувшиеся из джунглей, чтобы не занести в учебный центр споры каких-нибудь грибов, семена ядовитых растений или личинки мелких животных.
А у выхода из дизенфектора курсантов встретил инструктор-воспитатель Гуго.
– Да, хороши, – покачал он головой. – Но зато живы и задание выполнили. А это, побери меня атавизмы, означает, что марш-бросок вам тоже зачтен. Поздравляю, вы выдержали испытания.
– Служу Пророку! – отозвался Оле, как положено по уставу, и эти же два слова повторили остальные.
Полтора года уроженец Фатума ждал этого момента, а когда он наступил, испытал что-то похожее на разочарование. Не было ни радости, ни восторга, только отупляющая усталость, и глубоко под ней – приятное чувство хорошо проделанной работы и выполненного долга.
– Да, бодрости в вас меньше, чем в дохлом псе, – усмехнулся инструктор-воспитатель. – Понимаю, что еле держитесь на ногах, но увы… Отдых, а также веселье по поводу сдачи зачетов отменяются. Идет война, каждый боец на счету. Через час за вами приедут из бригад. Так что бегом на склад, там сдадите оружие. Потом в казармы – заберете личные вещи. Через двадцать минут все должны быть собраны и готовы к выступлению. Поняли?
– Так точно, – другого ответа ситуация не предусматривала.
Пришлось рысью мчаться в сторону склада, расположенного у Западных ворот. Там стоять в очереди, стараясь не заснуть на ходу. Потом бежать в казарму, лавируя в толпе курсантов. Спешно выгребать из тумбочки вещи, судорожно пытаясь вспомнить, все это или еще что-то забыто?
Но в двадцать минут они уложились.
– Все здесь? – встретивший бойцов снаружи Гуго обвел учебное звено пристальным взглядом. – Тогда за мной – шагом, марш.
И они двинулись прочь от казарм, мимо жилых блоков, где обитали инструктора. Открылся расположенный перед штабом плац, заполненный выстроенными по звеньям курсантами.
– Похоже, мы дольше всех по лесу блуждали, – заметил Андре. – Остальные тут. Вон и стратег, и…
– Отставить разговорчики, – без особой строгости одернул его Гуго. – Наше место вон там, с левого фланга.
На плацу и в самом деле строился учебный курс целиком – почти две тысячи форсеров. Перед штабом стоял начальник центра, за его спиной находились инструктора-наставники, мрачные и торжественные. В руках каждый держал небольшую трубку из блестящего материала.