Шрифт:
Тимур ЛИТОВЧЕНКО
Вопрошайка
В комнате перед телевизором "КВН" собралась вся семья и все соседи. Сидя в несколько рядов, смотрели "Судьбу барабанщика". Когда фильм закончился, серьёзная девочка с бантами из первого ряда спросила:
– Мама, почему у нас так мало детских фильмов про врагов народа?
Мама
Перед стареньким телевизором "КВН" сидел маленький мальчик и смотрел "Чудесницу". Вдруг он спросил:
– Мама, а почему у нас так мало мультиков про кукурузу?
Мама грустно вздохнула.
Перед телевизором "Электрон" сидела маленькая девочка и смотрела "Небесный тихоход". Когда фильм кончился, она спросила:
– Мама, а почему так мало делают комедий про войну?
Старший брат хмыкнул, а мама тихо сказала:
– Глупенькая ты ещё.
Старый телевизор "Электрон" пылился на журнальном столике. На диване лежал мальчик. В комнату вошёл папа и спросив сам себя:
– А что там по телеку? - принялся переключать каналы.
По первой программе кто-то призывал к единству. По второй говорили о возрождении национального самосознания. По третьей рекламировали новый цветной телевизор "Садко", который и без того в магазинах днём с огнём не сыскать. По четвёртой, с таким трудом настроенной, передавали месячной давности запись экстрасенса, который рекомендовал для полного исцеления всех недугов прижимать больные места к голубому экрану.
– Ух ты! - восхитился папа. - Глянь, чего делает!
Сын не реагировал.
– Будешь смотреть? - не унимался папа.
– Да ну его! - ответил маленький мальчик. - Вот я вчера по видаку у Толяна зырял "Крёстного отца"! Вот там мафия, хоть каратюг мало, а секса много.
Слова застряли у папы в горле.
Телевизор "Электрон" давным-давно сгорел, но и видеодвойка "Funai" также не работала. Не потому, что поломалась, а потому, что все видеокассеты были уже пересмотрены не десять раз и не двадцать, и боевик "Крутые парни из Айдахо", и детектив "Руки вверх!", и ужастик "Семя дьявола-III", и даже порнуха "Гиперяйца" всем приелись, а очередная серия латиноамериканского "мыла" должна была начаться через полтора часа.
На диване лежала девочка и смотрела в потолок. В комнату вошёл папа.
– Ты чего телек не смотришь?
– А что там интересного...
– А видак?
– Аналогично...
– Так в гости бы к кому пошла, к подружкам там или к этим твоим, ну, как их...
Он забыл мудрёное название, ассоциировавшееся с деликатной болезнью.
– Не-а!
– И почему ты ничего не хочешь?! - возмутился отец.
– Не знаю.
– А я хочу знать!..
– А я нет.
Такие ответы всегда приводили отца в полное замешательство. Он прекрасно понимал, почему мать не рискует даже заговаривать с дочкой. Что за молодёжь пошла!
И отец вышел из комнаты, сжимая виски и бормоча себе под нос: "Подумать только! Неужели это... конец?.."
Девочка же посмотрела вслед непутёвому "предку", а когда убедилась что папазер и мамазер не станут больше беспокоить её, перевернулась на живот, вытащила из-под подушки потрепанный блокнотик и принялась дописывать стихотворение про вечность, заключённую в капельке влаги, прикорнувшей в лепестке розы. Про вечность, которая исчезает вместе с утренней росой. Ведь через полтора часа начнётся не только "Семья Контрарес", но и литературная студия, а так хочется успеть доделать стихотворение и показать его ребятам!..