Вор-маг империи Альтан
Шрифт:
— Послушайте…
— Свея. Свея-травница.
— Послушайте госпожа Свея. Так сложились обстоятельства, что Мне пришлось стать хозяином Кассандры. Сейчас я направляюсь на юг. Там есть ордена магов и их школы, что специализируются на подобных заклинаниях. Как понял, наложить можно легко, но вот снять только при обращении к знающему магу. Как назло в окрестностях никого похожего нет, да и уходить пришлось в большой спешке — кое-кому не по душе пришлось то, что кассандра осталась жива, хоть и продолжала быть рабыней.
— Вашу историю мне слышать
Свея отошла в угол комнаты и вернулась с огромными ножницами. Нечто подобное я видел у бабуле в сарае, ими она стригла овец.
— Вы поаккуратнее, а то таким монстром еще и пораните.
— Не бойся, все нужное оставлю на месте, — усмехнулась травница и ловким движение распорола на мне повязки. Потом отлепила куски ткани спереди и перевернула на живот, чтобы снять остатки повязки со спины. В этот момент я настолько хотел провалиться сквозь землю от стыда и смущения, что это желание могло бы и исполниться, если приложил бы к нему толику магических сил. Все-таки под повязкой у меня ничего не было, хоть и измазан был темной, уже подсохшей мазью преизрядным слоем.
— Вот и замечательно. Сейчас в баньку и будешь как новенький.
До бани мне помогли добраться обе женины, но внутрь травница не пошла:
— Пусть твоя шаенка тебя отмывает, небось уже успел и ее рассмотреть во время покупки и сам ей показаться во всей красе, а я уж на тебя во время лечения насмотрелась. Да и не один ты у меня — другим тоже помощь требуется.
В бане я просидел целый час. От помощи Кассандры я отказался (мне показалось, что немного огорчил ее своим отказом от ее помощи — к чему бы?)и поэтому пришлось оттирать от себя очень приставучую мазь самому. Вместо мыла тут стояло ведерко со щелоком и несколько веников вместо мочалки.
— Эх, хорошо-то как! С легким паром! — проорал я в восторге, когда смог отмыться и отпариться. После кадушки ледяной воды при выходе из парилки, так вообще едва сдержался, чтобы не заорать благим матом. Отбросив кадушку в сторону, я приоткрыл дверь и самым вежливым голосом попросил:
— Кассандра, красавица ты моя, подай мне пожалуйста мою одежду, а то неохота светиться голяком по двору.
Я приоткрыл дверь чуть пошире и мне в лицо полетел ворох одежды с сапогами. Блин, еле успел поймать, а то все шмотки сейчас лежали бы в луже воды.
— А можно было бы и потише подать, в конце-то концов, хоть капля вежливости и уважения к старшему должна иметься, — пробурчал себе под нос как можно тише, чтобы девушка не услышала. И чего она такая…взъерошенная с самого утра? Дни начались?
Одежда была почти один в один, как моя но только посветлее, а так фасон идентичный. Натянув последними сапоги, я притопнул пяткой по полу и поднялся с лавочки. Выходя на улицу, я открывал дверь аккуратно — не дай бог еще и мой мешок решит подать мне своим экстравагантным способом. Но на улице Кассандры не оказалось. Обнаружил ее дома, сидящей возле печки, внутри которой стояло несколько горшков.
— Тут
— Хоть бы помогла, что ли… демоны! — выругался я, когда здорово обжег себе ладони о раскаленную поверхность горшков — Я тут может помираю от старых ран и сил совсем не осталось, а ты сидишь и ничего не делаешь.
— Вон ухват лежит, — ткнула пальчиком девушка, указывая на непонятную загогулину у края печи, — А раны твои все зажили, и Свея сказала побольше двигаться. Вот и давай — старайся.
С трудом справившись с операцией по доставанию горшков из печи и установки их на стол (сам не представляю, как не разбил ни одного), я уселся перед ними и приподнял глиняные крышки с каждого. Так, борщ, каша, вроде как с мясом, бульон, очень жирный просто до консистенции киселя сваренный. Я съел все, хотя в каждую посудину побольше литра входило. Когда упрятал ложку обратно в мешок, Кассандра поднялась со своего места и проговорила:
— Поел? Замечательно, теперь нам пора собираться.
— А отдохнуть? После этого обеда просто необходимо часок-другой вздремнуть, — вскинулся я на подобное предложение. Меня, действительно, после такой еды неимоверно стало клонить в сон. Но девушка была непреклонна. Сунув мне в руки мешок, она почти за шиворот заставила покинуть гостеприимный дом травницы.
— А закрыть дом? А убрать горшки — я там все кинул, как поросенок.
— Закрывать не стоит, Свея сказала, что никто к ней не залезет, да и брать нечего. А насчет уборки тоже просила не волноваться — завтра сама наведен порядок. Нам надо торопиться, есть на это причины.
Дом травницы стоял на самом конце поселка, поэтому и свидетелей нашего ухода не оказалось. Пока мы пробирались с деревенской стежки на общую дорогу, ведущую на имперский тракт, мне удалось разговорить спутницу о причинах подобной спешке. Оказывается, очарованные ее красивой и экзотической внешностью, к ней подкатили свои я…, гм, сердца и руки местные «первые парни на деревне». Сначала она выразила свое недовольство и несогласие в словесной форме, но после через чур активного уламывания одним ухажером, применила силу в весьма щадящем режиме. В итоге, один «казанова» с парой приятелей лежат по домам и зализывают шишки и вывихи. В конце они пообещали отомстить, и Кассандра опасалась, что их злость перекинется на меня.
Хмыкнув после окончания рассказа, я ее полностью уверил, что никакие деревенские увальни мне не страшны, даже в теперешней форме. Во время движения по тропинки, среди вещей спутницы я заметил один предмет, которого раньше не было. У нее за спиной висел короткий лук со слегка изогнутыми плечами и полный стрел колчан. Чтобы умерить мое любопытство, девушка пояснила, что приобрела это оружие у местного охотника. По ее словам, подобный лук очень дорог и в любой оружейной лавки с нее содрали бы в два раза больше, чем она заплатила здесь.