Вор платит по счетам
Шрифт:
– Все нормально, – ответил Панкратов. – Этот твой Жорик – то ли грек, то ли еврей, то ли грузин – принял меня как родного. Как будто я когда-то занял у него тысячу баксов, а теперь, неожиданно для него, приехал ему их отдавать.
– Где он сам?
– Сейчас подойдет, он машину паркует.
Неожиданно сзади Потапова раздался восторженный голос:
– Серега!
Потапов повернулся и увидел, как к нему летит маленький толстый мужичок, обладатель мясистого крючковатого носа, больших карих глаз и пышной шапки курчавых волос, сильно прореженных временем и не слишком ухоженных хозяином, так что волосы торчали в разные стороны, как множество маленьких антенн. Впереди себя мужчина нес свисающий через ремень брюк бурдюкообразный живот.
На толстяке были надеты легкие ботинки, светлые, сильно помятые парусиновые штаны и белая рубашка, из-под мышек которой растекались темные пятна пота.
– Серега, дружбан, как я рад тебя видеть! – развел пухлые ручки в стороны толстяк и, подбежав к Потапову, сомкнул их на талии Сергея, уткнувшись ему своим мясистым носом в грудь.
– Здравствуй, Жорик, давно не виделись! – ответил Сергей, обнимая его и слегка отворачивая в сторону лицо, так как мелкие проволочки волос щекотали ему ноздри.
Толстяк отпрянул от Потапова, продолжая держать его в объятиях, и, задрав голову, посмотрел на Сергея своими радостными лучистыми глазами:
– Серега, друг, хорошо, что ты живой и здоровый!
– Да, я тоже этому рад, – ответил Потапов, улыбнувшись. – Как у тебя дела, как бизнес, как семья?
– Ой, да какой бизнес! – всплеснул руками Жора. – Так, слезы одни. Работаем потихоньку, чтобы штаны поддержать…
– Да ладно, не скромничай, – пожурил Потапов. – Я слыхал, что ты расширился, прикупив соседний дом у армянина Ашота.
– Да, этот армяшка собрался в Америку к дяде и продал мне свою хибару за баснословные деньги, – запричитал Жора. – А казался таким приличным соседом!
Потапов улыбнулся. Он давно знал прижимистость Костакиса, который никогда ничего не покупал за баснословные деньги.
– Дочки-то как, растут? – спросил Сергей.
– А куда им деваться? – вытаращился на Потапова Жорик. – Растут – и едят, соответственно, все больше и больше. Я жду не дождусь того момента, когда выдам замуж этих бездельниц и сниму это ярмо со своей слабой шеи!.. На лето я отправил их в Россию к папе, пусть поживут там. Младшая, знаешь ли, неважно говорит по-русски.
– Ну да, конечно, – понимающе кивнул Сергей и, иронично поведя бровью, добавил: – Значит, теперь они объедают своих дедушку и бабушку, а у тебя, наверное, появилась пара комнат для сдачи туристам?..
Взгляд Жорика из лучисто-задорного превратился в философски-задумчивый. Он пожал плечами и собирался что-то сказать, но Потапов спросил:
– Ну, а Мария-то у тебя, слава богу, здорова?
– А что будет этой женщине? – снова эмоционально всплеснул руками Жора. – Эта женщина чувствует себя хорошо только тогда, когда пьет мою кровь и ест мою печень!.. Если в какой-нибудь из дней она не сумела позудеть мне в ухо, у нее начинает болеть голова. Это не женщина, а тяжелая ноша, которую я несу скорбно и смиренно!
– Полагаю, что Мария в ночное время тоже подвергается серьезным перегрузкам! – усмехнулся Сергей, окинув взглядом дородное тело грека.
Жора плотоядно улыбнулся и сказал:
– Это единственное время суток, когда эта женщина кротка и покладиста.
Неожиданно в поле зрения грека попала стоящая чуть в сторонке Ольга. Глаза его снова залучились, на лице расплылась радостная улыбка.
– Кто это? – слащавым голосом пропел Жорик.
– Это Ольга, – произнес Потапов, поворачиваясь к девушке.
Но грек уже отпрянул от Потапова и, выставив вперед руки для приветствия, отправился к Закосовой.
– Ольга, – ласково произнес он, пожимая своими большими пухлыми ручками ладонь девушки. – Я уже почти люблю ее! Где ты взял такую красавицу? Какая она вся романтичная и юная!
– В Альпах подобрал, – буркнул Потапов, неодобрительно глядя на Жорика и Ольгу.
– В Альпах… – машинально произнес Жорик, продолжая окидывать восторженным взглядом девушку.
Смысл сказанного до него не дошел, поэтому он просто произнес:
– Здравствуйте, меня зовут Георгий. Для вас просто Жора.
– Очень приятно, – смущенно произнесла Ольга, пытаясь освободить свою ладонь из цепких лап Костакиса, но грек продолжал удерживать ее в своих руках, при этом радостно улыбаясь.
Потапов несколько раз откашлялся и, подойдя к парочке, произнес:
– Кстати, Жора, Оля студентка, филолог, как и твоя старшая дочь. По-моему, они даже ровесницы, обеим по двадцать лет.
Костакис не отреагировал на слова Потапова, хотя улыбка его несколько померкла.
– А младшей, судя по семейной фотографии, которую я видел, – вставил Глеб, – года четыре…
– Жора, какая она у тебя по счету, пятая, кажется? – уточнил Потапов.
Жора прекратил улыбаться, выпустил Ольгину руку и, повернувшись к Потапову, сообщил:
– Четвертая. Пятая только на подходе!..
– Правда? – удивленно произнес Потапов. – В таком случае поздравляю.
– Спасибо, – сухо ответил грек, пожав потаповскую руку, но тут же, спохватившись, зашустрил: – Что же мы здесь стоим, пойдемте к машине и поедем домой! Мария, наверно, уже приготовила что-то вкусненькое для гостя. Меня так редко кормят вкусным, лишь по особым случаям… …Уже едучи в большом белом джипе «Ниссан Патрол» по автомагистрали Ларнака – Лимасол, Потапов, прерывая нескончаемую болтовню Костакиса, спросил:
– Глеб сказал уже тебе, что мы на Кипре по делам и ненадолго?
– Да, конечно, – проговорил Жора, – не волнуйтесь, я все устрою. Вы получите лучшие номера. Питание за мой счет. Жора помнит добро, которое ты сделал мне.
– Ты тоже не волнуйся, – произнес Сергей, – мы за все хорошо заплатим.
– Нет, нет, никаких денег! – Жора даже отпустил руль автомашины, замахав руками. Но тут же схватился за него снова и добавил: – Ну, если ты настаиваешь, я, как человек небогатый, могу принять от тебя чисто символическую плату.