Ворон
Шрифт:
Проводив девушку домой, Рантар так больше и не решился украсть ее поцелуй и быстро покинул общежитие. Готовясь к великой битве, он не учел одного, о чем впоследствии пожалел: женщины, как ураган, непредсказуемы. Ему казалось, что знакомство с его родными ей польстит, наведет на определенные мысли и покажет серьезность намерений. Однако вместо смущенной, но приятно удивленной леди Асти получил разъяренную, готовую к обороне фурию.
Теперь он чувствовал себя отвратительно – хотелось напиться и забыться. Запрокинув голову к небу, Рантар вдруг вновь невыносимо остро ощутил свое одиночество. Он
Когда он уже дошел до собственного кабинета, из тени, слегка прихрамывая, вышел Лепорт. Его недовольное лицо стало тем бальзамом, который щедро оросил душевные раны Асти. Как известно, групповое страдание облегчает боль каждого по отдельности.
– Заходи, – пригласил Рантар. Им было что обсудить – последние дни оказались насыщены событиями.
Мысли декана боевиков плавно перетекли на трех болванов, решивших устроить кражу чуть ли не на глазах всего университета. Пока сам Асти занимался делами государственной важности, просиживая в кабинете начальства и выслушивая недовольства по поводу обстоятельств дела о поимке культистов, три приключенца поперлись вершить справедливость.
В итоге и серого дракона не достали, и от разгневанного декана материалистов не скрылись. Лао вмешиваться не пожелал, покрывая свою ведьму, и адепты провели несколько незабываемых дней в саду Изменения в виде деревьев. Керфус, превращая их, лишь частично заблокировал болевые ощущения, а после напустил жуков и прочую живность, аргументируя тем, что все мы твари и должны жить в гармонии с миром.
Это стало последней каплей в океане терпения Рантара, он сорвался и ничуть не сожалел о своем поведении. Давно уже он не сражался с противником подобного уровня и получил не только ранения, но и удовольствие. Бой – его стихия, себя не обмануть. На месте Зула он представлял Лепорта. В какой-то момент магический поединок перерос в обыкновенную драку, где Рантар с огромным удовольствием съездил по морде воображаемому Теодору, а потом еще раз и еще. Магия была забыта, и оба декана, как мальчишки, утонули в азарте, отпуская злость на свободу.
Асти так далеко увела фантазия, что по холеному узкоглазому лицу схлопотал и Лао. Его проклятая ведьма, даже будучи в темнице, сеяла хаос и разрушения, а степной лис с восхищением смотрел на ее чудачества. Похоже, что и Керфус видел кого-то иного на месте Рантара, потому что каждый раз он называл новые имена.
Когда они выдохлись, то вполне довольные друг другом отправились пить темный эль и обсуждать адептов. Сговорились на том, что Зул отпустит его дурней и сотрет им память о мучениях. Асти же, в свою очередь, пообещал заглядывать в гости, дабы выпускать время от времени пар, или присылать своего заместителя – Теодора Лепорта. Мол, тот тоже с удовольствием поучаствует в дружеском поединке с мастером трансформации.
Рантар перевел взгляд на Лепорта и с удовольствием отметил его бледность, усталость и общий нездоровый вид.
– Ну, чего мнешься, заходи, говорю, – повторил Асти.
– Воздержусь. – Лепорт был лаконичен.
– Чегой-то вдруг? Кто еще накапает тебе в блюдце лучшего келарского?
– С начальством больше не пью.
Лепорт поморщился и прижал руку к левому боку. Рантар поймал себя на мысли, что ему совестно: все-таки декан материалистов самый настоящий безумец, который обожает чужую боль.
– Очень зря, – пожал плечами Асти. – У меня в кабинете стоит ящик вина из семейных погребов.
– Пожалуй, отка…
– Да брось, дружище, – перебил Рантар. – Как-никак праздник.
Лепорт замер на полушаге, на его лице появилась шкодливая улыбка, заставившая Асти поднять щиты.
– Я тут вспомнил.
– Что именно? – осторожно уточнил декан боевиков, прикидывая, как лучше встать, чтобы оказаться под прикрытием несущей стены здания, мало ли.
– Замочимоль сегодня видели в очень странном состоянии. Охрана университета отметила его помятый вид и утверждает, что профессор выглядел так, словно провел ночь с демоном похоти и вожделения. С чего бы вдруг?
Рантар активировал заглушающие чары.
– А после разговора с кукольником наш любвеобильный снова превратился в незаметную летучую мышь.
– Та-а-ак… – протянул Асти, закрывая дверь кабинета.
Когда он размашисто шагал к Лао, ему в спину раздался крик Лепорта:
– Командир, так что там с келарским? Праздники ведь…
Это немного остудило пыл Асти. Он решил, что для начала спросит, и уж потом начнет швыряться заклинаниями. Вопреки намерениям, в кабинет Лао он не попал, перед самой дверью его перехватила Красная.
– Приветствую декана боевого факультета, – поклонилась она, и серьги ударились о фарфоровую шею.
– Пошла прочь.
– Как вам будет угодно, – вновь поклон, – но господина нет на месте.
– И где же он? – процедил Рантар, с ненавистью разглядывая дверь кабинета: хитрый лис затеял игру и не потрудился сообщить об этом.
– Его вызвал император во дворец Северного ветра.
В отличие от Асти, Лао являлся подданным двух государств.
– Он просил что-нибудь передать?
– Да, – кивнула Красная. – Господин вернется, когда поспеет вишня, а рябь на воде превратится в шторм.
– Ясно, – соврал Асти, развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел обратно.
– Ты быстро, командир, – удивился дожидающийся его Лепорт.
– Заходи, – бросил Рантар, и Теодор проследовал за ним в кабинет.
Всю ночь там горел свет. Мужчины пытались разгадать слова Лао. В итоге пришли к выводу, что вероятнее всего степняк вернется к Драконьим бегам, к тому же в Стране Ветров явно что-то назревает.
А еще Лепорт по-своему извинился за произошедшее. Он пьяно облапил Асти за плечо одной рукой, при этом роясь в кармане штанов второй. Рантар сначала хотел двинуть ему хорошенько, но после решил, что у подчиненного и так жизнь не удалась. И потому пересилив себя, ожидал продолжения. Каково же было его удивление, когда Лепорт достал маленькую записную книжонку. Отцепился от начальства и принялся увлеченно ее листать, на лице Теодора читалось такое довольство.
– Ща, командир… Сделаешь мне так же больно. Вот, смотри, – сунул он в нос Асти чье-то изображение.