Воронье
Шрифт:
Питчер из Юты промазал с первым броском. Наверно, что-то ему помешало. Зрители пришли к тому же выводу. Баррис ел свой суп. Показали повтор. Цветной комментатор возразил: никаких помех не было. Сегодня Нелл сказала Баррису: «Я люблю тебя, дорогой». Она помахала ему рукой, сидя в своем большом кэдди, как королева Голливуда, и сказала во всеуслышание всему миру: «Я люблю тебя, дорогой».
Он прожевал кусок тоста, поджал губы и привел их в прежнее состояние. Он попытался представить, что могло бы быть. Господи, если бы только он
Он прикинул, были ли за последние сорок лет хоть четыре минуты, когда он не думал бы о Нелл Ботрайт.
«А могу ли я сейчас?.. Безнадежно — я слышу, как забивают гвозди в крышку моего гроба, но… может, наконец, я позволил бы ей прийти?»
«Оплошность или накладка, — бормотал цветной комментатор, — но в одном можете быть уверены: об этом мгновении будут говорить годами. Это ключевой момент — не в этой обыкновенной игре, а действительно ключевой момент в мировой серии Университетских игр…»
Я люблю тебя, дорогой.
Может ли это быть правдой? Ну хоть на мгновение? Ты же можешь заново испытать привязанность к человеку, которого когда-то любила, разве не так? Внезапный прилив чувств, словно та часть твоего сердца, которое ты наглухо закрыла, снова открылась?
Однажды, еще в колледже, она сказала: «Ты просто потрясающ, Баррис». Но он заслужил эти ее слова всего лишь умением набрасывать деревянные кольца на горлышки молочных бутылок. Но он верил, что Нелл в самом деле так считает. Она не льстила ему и не флиртовала с ним. В этот один-единственный момент она в самом деле любила его.
Или после сорока лет размышлений на эту тему он продолжал верить — так и было.
Внезапно он услышал взрыв громкой музыки, который заставил его подпрыгнуть. Он не понял, откуда доносились звуки. Но не из телевизора. Не из телефона и не из микроволновки. Так что за чертовщина?
Снова. И тут только он понял: дверной звонок.
Теперь он давал о себе знать так редко, что Баррис и забыл, как он звучит.
Он вышел в переднюю и открыл дверь. На пороге стояла девушка. Лет двадцати или около того, блондинка. Стройная, с хорошей фигурой, но с простым невыразительным лицом.
— Офицер Джонс? — сказала она. — Вы меня помните?
— Конечно, — соврал он.
— Меня зовут Черилл. «Возрождение веры».
Ага. Наконец-то он вспомнил. Та девушка из церкви.
— Ах да. Что, снова наступило время?
— Сэр?
— «Вознесение сердца»?
— О нет, сэр. Мне просто нужно поговорить с вами.
У нее был серьезный голос.
— Полицейские проблемы? — прикинул он.
— Я звонила в участок, но они сказали, что вы ушли домой. Я затрудняю вас?
— Отнюдь.
— Я решила поговорить именно с вами потому, что знаю вас. Вы единственный офицер полиции, которого я знаю.
Он смутился — стоит ли приглашать ее войти? Если станет известно, что к тебе в дом зашла молодая девушка, то чужие языки не
— Итак, — сказал он, — чем я могу вам помочь?
— Вы знаете, где я работаю?
— Вроде у Чамми. Вы по-прежнему там?
— Да.
Этот универсальный магазин располагался рядом с трассой I–95. Похоже, что он стоял там с давних пор. «Неужели вся ее карьера связана только с ним?» — подумал Баррис.
Хотя кто он такой, чтобы судить о чужой карьере? Особенно учитывая его собственную.
— Словом, так, сэр. Я думаю, мне кое-что известно.
— Простите?..
Эта девушка ходила в класс изучения Библии, который вела Барбара. Баррис прикинул, не собирается ли она обрушить на него какое-то религиозное откровение. Типа того: сэр, откуда нам известно,что Иисус воскрес во плоти? Если она спросит что-то такое, придется признать, что от него нет никакой пользы.
Но тут она удивила его:
— Я думаю, мне кое-что известно о джекпоте.
— Простите?..
— Выигравший билет был продан в нашем магазине.
Ага. Вот как.
— И что это за парень, который выиграл? Не Ботрайты, а другой парень?
— Какой другой?
— Шон Макбрайд. Разве вы не видели объявление по телевизору?
— Нет, — сказал он. — Я был на пресс-конференции, но я там работал. Ну, вы понимаете, обеспечение безопасности. Снаружи, на стоянке. Так что по сути я ничего не знаю. Что, появился какой-то другой победитель?
— Угу. Ботрайты разделили выигрыш с этим парнем Шоном Макбрайдом. Сказали, что он друг мистера Ботрайта. Они говорят, что он, мол, дал деньги мистеру Ботрайту на покупку билетов.
— Вот как…
— Но дело в том, — продолжила она, — что этот парень был в нашем магазине в четверг утром. То есть на другой день послерозыгрыша. Я помню, потому что именно тогда телевизионщики явились в магазин. И он спросил меня, что тут происходит. Он даже не знал, что прошел розыгрыш джекпота. Мне пришлось рассказать ему.
Баррис поднял руку:
— Подожди.
Она застыла в молчании.
— Я пытаюсь уловить смысл во всем этом, — сказал Баррис. Он наморщил лоб. — Этот парень пришел… когда?
— В четверг.
— Послерозыгрыша?
— Вот именно, сэр. Об этом я вам и говорю. А вчера я смотрю телевизор, и он снова там. И говорит, что он старый друг мистера Ботрайта. И что половина джекпота принадлежит ему. Но я… я хочу сказать… я думаю… — Она запнулась.
Баррис подсказал ей: