Вороньи крылья
Шрифт:
Нэмина вздохнула. Совет, конечно, хороший, но разговор явно не ладился.
Келен хмыкнул и спросил, как Нэмину и Дару угораздило стать напарниками? Причем, сочувствовал он именно Дару.
Девушка сделала обиженный вид, но рассказала об убежденности начальника в их исключительной везучести и попытке эту везучесть удвоить. Смеяться и доказывать что такого не может быть капитан не стал. На удивление Нэмины он одобрил начальника.
Потом разговор перескочил на пиратское прошлое капитана. Как оказалось — отсутствующие. Корабль ему достался в наследство от отца. А то, что существовали люди не желавшие это наследство отдавать и пришлось его угонять
А потом капитан спросил, что такая хорошенькая девушка делает среди нюхачей. Это не самая престижная и не самая высокооплачиваемая работа. Проблем от этой работы море. И Нэмина, по его словам, могла устроиться в жизни гораздо лучше.
— Я тень, — пожала плечами девушка. Вопрос был совсем не тот, который норовили задать все кому не лень. И хотя напоминал о главе стражи с его вонючим букетом, но намеком не был. Просто капитан Келен уверен, что стража не лучшая работа в империи.
— И что? — изобразил удивление Келен. — Девушки-тени не обязаны отрабатывать учебу, они вообще ничего делать не обязаны. Их учат только для того, чтобы они могли контролировать этот дар и не убили кого-то замахнувшись со злости сильнее, чем хотели.
Он был абсолютно прав. Количество девушек работавших тенями было исчезающее мало. Их и брали неохотно, и сами они предпочитали простое женское счастье в виде мужа и детей. Многие умудрялись выскочить замуж не поставив в известность своего мужчину о своем же даре. На других женились в надежде, что этот дар передастся по наследству, пускай не детям, но хотя бы внукам-правнукам и желательно мальчишкам. А вот ей не повезло. Ее окружали пугливые идиоты, завистники и прочий мусор, рассчитывавший на наследство. Нет, возможно там были и другие мужчины, просто обозлило Нэмину ухаживание именно таких типов, считавших себя идеалами и подарками. И она торжественно объявила о своем даре, столь же торжественно объяснила, что запуганной женушки из нее не выйдет, и попросила отца помочь с работой. После чего и была передана на руки папиному другу с напутствиями и обещанием оторвать голову, если семью опозорит.
Нэмина вздохнула, собралась с мыслями и все это рассказала. Нет, не пожаловалась — высмеяла неудачливых охотников за приданным, разбегавшихся, от посчитавших себя оскорбленными, братьев Нэмины, как тараканы. И шлепнувшуюся в обморок тетю, пытавшуюся сделать из племянницы идеальную девушку, на которой любой рад жениться.
— Вот так, — закончила. — Если кому-то сильно надо, найдут меня на работе, но похоже, мои ухажеры не рискуют искать тень. Точнее, тень с таким характером как у меня. Большинство из них даже в город вернуться не рискуют.
— Пугливые, — одобрительно сказал капитан Келен.
Интересно, что он там одобряет?
— Ладно, — проворчал. — Когда вернешься домой, буду за тобой ухаживать.
— А? — недоверчиво на него посмотрела девушка.
Когда они успели перейти на «ты» она не помнила. Вообще, эти «ты», «вы» чередовались и сменяли друг друга, похоже в зависимости от настроения капитана.
— Чтобы стало ясно, что это они трусы, а не ты отщепенка, — серьезно объяснил Келен.
И улыбнулся, пакостно, но почему-то обаятельно.
— Всего лишь? — неожиданно для самой себя спросила Нэмина.
— О! Прекрасную сину это огорчает? — прозвучало как-то тепло, хоть и насмешливо. Будто один из братьев говорил. — Ну-ну, приличные девушки так себя не ведут. Не спрашивают напрямую. У них все намеки, да намеки, морская черепаха знает, на что они намекают.
Нэмина хихикнула.
— Думаешь, ты достаточно хорош, чтобы я приняла ухаживания? — спросила высокомерно, как дочь самого императора.
Насмешничает он! И что ответит?
— Достаточно, — сказал уверенно. — Увидишь.
— Хм.
Очень-очень странно. Нэмина могла бы поклясться, что он отлично понял ее намек. И что это не самоуверенность. Он действительно считает, что прекрасной сине будет незазорно принять его ухаживания. А значит…
Что значит? Допустим, он действительно не пират, но это вовсе не делает его достойным и уважаемым в глазах очень многих людей. И о том, кто у тени-нюхача папа он тоже не может знать. Не похожа она на папу, да и на маму не сильно. Внешность у нее от бабушки по материнской линии, а семья там не из тех, чьи гербы висят на стенах Императорского Дома. Следовательно и о традиции приводить в семью мужчин не догадается. Да там и те, кто знает чья она дочь вряд ли догадаются, потому что мужчины в большинстве были хоть и без герба, зато достойнее большинства с гербом. За таких выдать замуж дочерей были многие не прочь. А значит…
А значит он уверен, что его ухаживания примет чья угодно дочь? А почему? Младших сыновей, даже очень родовитых семей, не сильно жалуют. А на одного из старших он не похож, Нэмина могла бы поклясться, видела портреты всех стараниями тети.
Очень и очень странно.
Дэнэен по городу шел как помещик по своим землям. Прохожие удостаивались именно таких взглядов, какие бы этот помещик бросал на крестьян. Ну, да, копошится там кто-то, ну и пускай себе копошится. А барин гулять изволят.
Марину распирал смех. Слишком уж выражение на физиономии не сочеталось с очередными драными штанами полукровки. Зато прохожие реагировали как надо. Терялись и спешили уступить дорогу. Волшебство какое-то.
— Мерзкий город, — соизволил заговорить барин, то есть Дэнэен.
— Почему? — удивилась Марина.
Как по ней, город был очень даже хорош. Симпатичный. А еще не жарко благодаря ветерку гуляющему по улицам, наверное построили правильно.
— Фальшивый, — сказал Дэнэен. — Насквозь. Под землей пустоты в которые скидывают мусор, в стенах пустоты, в которых прятали трупы, а может и до сих пор прячут. Женщины фальшивки, идет такое себе воплощение гордости, а на самом деле приценивается ко всему подряд, и мечтает в очередной раз наставить мужу рога и выклянчить у очередного любовника что-то ценное. Они тут именно для этого замуж выходят, потому что когда нет мужа — неинтересно, да и не принято. Цветы которые на виду настолько ухожены, что противно, а за глухими заборами заросшие сорняками сады.
— О, — сказала Марина.
Заросшие сады она уже видела. Заросший грязью дом, при живых слугах — тоже. Так что сомневаться в словах Дэнэена особо не хотелось. Хотя наверняка есть и достойные женщины, и ухоженные сады.
— Мне здесь не нравится, — заявил полукровка и посмотрел на Марину, как на отъявленную садистку, удерживающую его в этом городе насильно.
— Разбудим Илиена и иди куда хочешь, — пробормотала девушка.
Он сделал вид, что не услышал.
А потом они, наконец, дошли до порта. И Дэнэен заметно повеселел, особенно когда увидел «Вороньи крылья». Кораблем он откровенно любовался. Даже рот приоткрыл.