Вороной жеребец Кагыр-Кана
Шрифт:
— Ты мужчина или нет? — яростно проговорил супруг дергающейся в кресле женщины. — Что ж ты с бабой связался? Ты со мной поговори, как мужик с мужиком, хоть на кулаках, хоть на пистолетах… А ее отпусти!
— Не тебе бы к моей мужской совести взывать, вор и убийца!
— Я не вор!..
Арсений опять коснулся кипятильником руки женщины. Хоть он и не был включен, она опять забилась в конвульсиях.
— А кто военное имущество распродает, а деньги себе забирает?.. Я же предупреждал вас, чтобы вы не врали…
Мужчина,
— Что вы с нами сделаете?
— Пока не решил. Меня интересует, за что вы убили Волкова.
— Мы не убивали. Погодите! Мы в самом деле не убивали…
— Это я и без вас знаю. Вы наняли наемных убийц. Что, по-моему, одно и то же. Так за что же?
Мужчина растерянно взглянул на женщину. Та с ужасом, но уже осмысленно переводила взгляд с одного на другого.
— Вы предпочитаете, чтобы на мои вопросы отвечала ваша жена?
— Да как вам сказать… Это все непросто… Тут много обстоятельств…
— Меня не интересует, что просто, а что непросто. И на ваши обстоятельства начхать. Повторяю вопрос в четвертый раз и в последний: за что? Не тяните время, иначе я включу-таки электронагревательный прибор и буду использовать его не по назначению.
Мужчина молчал. Зато что-то промычала женщина. Арсений взглянул на нее. Понял.
— Хорошо. Но один лишний звук — и я буду стрелять. Не в вас — в вашего мужа.
Алтаец рывком содрал лейкопластырь с ее рта. Она болезненно сморщилась.
— Так что вы хотите сказать?
— Вы нас убьете?!
— … вашу мать, — взъярился Арсений. — Вы мне уже осто…ли. Я спрашиваю: за что Витьку убили?
И воткнул вилку в тройник. Женщина заверещала. Арсений наотмашь ударил ее по лицу и она поперхнулась своим криком. Мужчина вскочил было с дивана, но у Алтайца в руке опять был пистолет:
— Еще шаг — и я тебе отстрелю яйца! — тот остановился, а Арсений продолжил спокойнее: — А когда я уйду, ты будешь умирать долго и мучительно. И это будет заслуженная тобой смерть. Потому что ты вор, убийца и подлец.
— На себя посмотри! — плюхнувшись на диван, зло бросил в ответ мужчина.
— Я у друзей жен не уводил. Тем более у тех, кто меня же облагодетельствовал, пристроив служить в Москве. И их же не убивал после этого. Так что актив не в мою пользу.
— Много ты знаешь! Он пригрозил меня в прокуратуру сдать.
— За что?
— Узнал о моих махинациях с вывезенным из-за границы имуществом. Тогда я бы получил с конфискацией.
— А откупиться не смог бы?
— У него документы были, да такие, что загремел бы не только я, а и кое-кто куда повыше. И он сказал, если меня не посадят, он отдаст документы в какую-нибудь газету и тогда мне точно будет уже не отвертеться.
— И вы его за это…
— Он еще жениться задумал, — подала голос женщина. Губа у нее от удара уже припухла. —
— Так вы его и квартиры лишили… Здорово.
Арсений призадумался. В принципе, все было ясно. Даже выстрел из гранатомета был понятен — если документы в сейфе, сгорят непременно. Не исключено, конечно, что Виктор их хранил где-нибудь в другом месте, у Наташи, например… Но это маловероятно. Они ведь знали, что Виктор человек порядочный, он не стал бы никого подставлять.
А что с этими делать? Может, отпустить? Совесть их и без него замучит… Замучит? Наоборот, всю жизнь будут радоваться, какими ловкими оказались. Дети пойдут, и их они растить будут такими же беспринципными как и сами. Фильм такой был: «Единожды солгав…». А единожды убив близкого человека?
Они смотрели на Арсения с надеждой и отчаянием. Мужчина явно выжидал момент, когда киллер повернется к нему спиной. Женщина глядела во все свои прекрасные глаза с мольбой… Вот эти же глаза когда-то глядели на Виктора, когда она ему говорила в загсе «Да». Они же лучились, когда она ложилась в постель к другу Виктора, в это время, как муж вкалывал, зарабатывая ей нынешнее благополучие. И они были столь же прекрасны, когда она поручала Виктора убить…
Арсений решился.
— Вы оба — сволочи и вонючее дерьмо. Жить вам нельзя. Но я человек добрый и дам вам шанс. Так и быть, сохраню вашу дрянную жизнь, если вы выполните несколько моих пожеланий.
Поначалу они слушали с надеждой. И Арсений начал изголяться. Он, не стесняясь в выражениях, высказал несколько непристойных сексуальных предложений в отношение обоих супругов. И добился своего.
Мужчина вскочил с места и ринулся на него:
— Ах ты, пидар!..
Арсений сдержал слово. Смерть их была мгновенной и безболезненной.
Глава 22
Эпилог. Герой в смятении
Арсений лежал на кровати. Время от времени он брал с пола бутылку, что-то наливал себе в стакан, выпивал, чем-то запивал, чем-то закусывал. Но не замечал этого. Он думал. Думал напряженно, размышлял о вещах, которые еще недели две назад его не волновали.
Как дальше жить? Что дальше делать? Чем зарабатывать? Бесспорно, Шеф его позовет. Что ему ответить? Опять идти убивать… Кого? Ладно еще как того мафиози возле бани, у того и самого руки не отличаются чистотой. Но ведь и у него могли быть свои Наташка с Юлькой. Каково им-то теперь? Кого впредь ему придется лишать жизни, кого оставлять обездоленными? История с Витькой заставила на многие вещи взглянуть иными глазами. Может быть, и в самом деле не столь уж неправы те чистоплюи, которые желают обязательно знать, за что конкретно нужно убить Человека?