Вороны любят падаль
Шрифт:
Он похлопал Андрея по плечу и оглянулся. Над горизонтом в раскаленном небе медленно вырастали красноватые плотные облака.
– Гроза будет, – сообщил Дмитрий Николаевич. – Давай, майор! Разъезжаемся порознь. Бывай!
Жмыхов дождался, пока «Мерседес» Орешина вырулил на дорогу, а потом полез за пазуху и оторвал от тела прилепленный там клейкой лентой плоский диктофон. Отмотал немного ленту. Нажал на кнопку воспроизведения и с угрюмым видом вслушался в игрушечный говорок, льющийся из динамика: «Ты у нас специалист. Ты и решай. Прикинь, насколько
Удовлетворенно кивнув, Жмыхов выключил диктофон и спрятал в карман брюк.
– Несмотря на ваше желание при любом раскладе остаться чистеньким, Дмитрий Николаевич, это вряд ли у вас получится. Если играет команда, то выигрывает команда и проигрывает тоже – команда. Одиночных результатов тут быть не может.
Он неторопливо зашагал к своей машине, где его ждал невыспавшийся Гусев, взлохмаченный и небритый. Видимо, он дремал, пока Жмыхов и Орешин разговаривали.
– Куда? – хрипло спросил он, когда майор уселся в машину.
– Все туда же, – мрачно сказал Андрей. – Косяки исправлять. Пока не найдем того висельника, живого или мертвого, покоя у нас с тобой не будет. Про сон и пищу можешь забыть.
– Шутишь? – хмыкнул Гусев, заводя мотор. – Так куда все-таки поедем?
– На то место, где ночью были. Еще раз все осмотрим. Чует мое сердце, упустили мы его!
– Сомневаюсь! Крови он много потерял, потом еще в воде сколько бултыхался. В воде, знаешь, как кровотечение открывается?
– Знаю. Поехали. Посмотрим ниже по течению, там, где лесной участок. Может, он туда уполз – раны зализывать.
– Не веришь, что достали мы его?
– Может, и достали, но все равно не верю! Ты меня понял, надеюсь? Мы должны его достать по-настоящему. Мы должны убедиться.
Гусев только кивнул. Они поехали вдоль извилистого берега реки и через полчаса остановились возле железнодорожного моста. За рекой был виден лесной массив, разделенный надвое лентой шоссе, по которому бежал бесконечный поток машин. Еще чуть ниже по течению был виден второй мост, пешеходный, возле которого стояла патрульная полицейская машина.
– Давай туда! – распорядился Жмыхов. – Что парни скажут…
Подъехали к патрульным.
– Привет, ребята! – Андрей вылез из машины и поздоровался с каждым за руку. – Как тут, спокойно? Никаких происшествий?
– Вроде спокойно, товарищ майор. Мы тут везде проехали – нигде никаких происшествий. Никто не обращался.
– Ладно, свободны, – кивнул Жмыхов. – Можете возвращаться. Мы тут еще сами посмотрим.
Проводив взглядом отъезжающий патруль, Андрей опять уселся в машину и велел Гусеву ехать на противоположный берег.
– Все-таки, я думаю, искать его нужно там. Крутой берег он, раненный, не одолел бы. Так что если выплыл, то заполз в какую-нибудь нору. А вообще, паршиво все. Сразу надо было его брать. Упустили!
– Прытким оказался, чего там говорить, – сочувственно заметил Гусев. – Никто не ожидал.
– За мостом останови, – приказал Жмыхов. – Ну, как поступим? Ты налево, я направо? Он где-то в лесу, чует мое сердце!
Гусев пожал плечами. В глубине души он не верил, что беглеца удастся найти. Если он утонул, то, скорее всего, тело обнаружат дня через три гораздо ниже по течению, а если выплыл, то давно уже смотался отсюда с попутной машиной. Конечно, если рана была серьезной, но не смертельной, то мог затаиться и где-то возле реки. Но на это, считал Гусев, надежда плохая. Искать стоило больше для того, чтобы успокоить себя.
– Ну, так я направо, – решил Жмыхов. – Будь на связи. Если через сорок минут никто ничего не найдет, встречаемся…
Он достал из кармана телефон, который в ту же секунду зазвонил, точно сработала какая-то невидимая кнопка.
– Да, слушаю! – Майор поднес трубку к уху и тут же изменился в лице. – Что?! Где она? Придержите ее у себя. Я минут через сорок буду. И ничего сами не предпринимайте. Это очень важно.
Гусев тоже изменился в лице – он с кислым видом следил за разговором, а потом спросил:
– Чувствую, сматываешься? А мне, что прикажешь – неужели по лесу лазить?
– Придется, – буркнул Жмыхов. – Остался бы сам, но обстоятельства из ряда вон выходящие. Вот уж воистину – голову освободишь, хвост увязнет. А сейчас вообще с двух сторон… Но ты не расстраивайся, я обязательно вернусь за тобой. Разрулю там – и назад. Ты только хорошенько тут поройся, лады? А я мигом!
Он прыгнул на сиденье водителя и рванул с места так, что из-под колес брызнули мелкие камешки. Гусев посмотрел вслед удаляющемуся автомобилю и плюнул себе под ноги.
– Ладно, налево так налево, – сказал он сам себе и направился к лесу.
Некоторое время он плутал в кустах, для проформы вглядываясь в усыпанную старой листвой землю. Но кустов и деревьев было много, и вскоре Гусев понял, какая непосильная задача стоит перед ним. Тут перед ним открылась укатанная и довольно широкая – автомобиль мог проехать без труда – лесная дорога, уходившая куда-то в глубину чащи.
– Я не Чингачгук, чтобы по кустам шарить, – убежденно заметил Гусев, с удовольствием выходя на дорогу. – Я нормальный русский человек. Налево могу сходить, но только по хорошей дороге.
Он двинулся туда, куда вела дорога, и через некоторое время вышел на лесной кордон, где его встретили лаем собаки. Их было две. Одна большая, лохматая, с рыжими подпалинами подскочила прямо к нему и весело залаяла. Вторая, в роду у которой, кроме беспородных кобелей, несомненно присутствовали и образцовые немецкие овчарки, щерилась на Гусева, не отходя от колена хозяина – нестарого человека с бородой, в защитном комбинезоне и тяжелых солдатских ботинках со шнуровкой. Тот возился в моторе старого «уазика» с брезентовым верхом. Заслышав лай, он неторопливо выпрямился и посмотрел на гостя.