Ворота
Шрифт:
Грегори не выдержал веса своего сослуживца. Едва не сломав обе руки, он совсем не сумел смягчить удар падения, и рядовой Макбрайд, сильно ударившись головой и спиной о твердую поверхность, хрустнул всем телом, когда соприкоснулся с землей.
Тоненькая струйка крови стекла по его подбородку, и Грегори, сквозь темноту заметил, что острый камень, осколок крыши, вонзился Макбрайду прямо в затылок. Но, несмотря на это, рядовой Стивен Макбрайд улыбался. Он улыбался такой счастливой улыбкой, будто с нетерпением ждал своей смерти уже долгие годы.
– Что там? – нетерпеливо спросил Миллер, – Живо, оттащи его, чтобы я сумел спрыгнуть.
– Сержант, –
– Черт! Ладно, все равно оттащи его.
Грегори вцепился в плечи умершего товарища и, оставляя на земле кровавый след, потащил его прочь от зияющей в потолке дыры.
– Готово, сержант!
Миллер приземлился на каменный пол без каких-либо затруднений. Он умел правильно двигаться, ведь большую часть прожитой жизни развивал свое тело так, чтобы не пропасть в подобных ситуациях.
– Плохо дело, – сказал он, оценив обстановку, – Сам-то идти сможешь?
– В темноту? – Грегори удивился, – Ах, да, фонари.
– Некогда здесь время просиживать, рядовой! Идем, быстро!
– Но…
– Будем скорбеть позже, – Миллер опустил взгляд и сорвал с шеи Макбрайда его жетон, – Сейчас нам свои шкуры спасти надо.
– Да, сэр! Но зачем вы сделали это? Зачем вам его жетон?
– Вряд ли кто-нибудь спустится сюда, чтобы искать его труп, и никакой памяти о нем у нас не останется. То же и про капитана. Он навсегда останется спать в траве на том холме… Когда умирает один человек, этого никто не замечает. Опознавать трупы будут лишь, когда они погибнут в каком-нибудь большом сражении, как это, у храма… Жетоны павших товарищей я по возможности всегда беру себе… и ты мой возьми, Грегори… Сбереги его, если я умру.
– Да, сэр!
– Остерегайся плесени, – Миллер вздохнул, – На стенах ее слишком много, и она может быть ядовитой.
Они включили фонари, которые им выдали на базе, и, оставив мертвое тело рядового Макбрайда сгнивать в темном мраке подземного коридора, двинулись вперед. Окруженные лишь тьмой и поднимающейся в воздух при каждом шаге пылью, они углублялись под землю все дальше и глубже, и вскоре сержант заметил на пыльном полу следы босых ног.
– Что это? – испуганно спросил Грегори, – Я думал, здесь уже давно никого не было.
– Здесь он остановился, – Миллер задумался, – Постоял немного и пошел обратно. Странно…
– Мы пойдем дальше?
– Нужно же как-то выбраться наружу.
Грегори, молча согласившись, не стал продолжать разговор. Он никак не мог осознать, что уже два человека из их отряда погибли. Капитан Хилл говорил, что задание не будем трудным. Он говорил, что они справятся с ним за три дня и благополучно вернутся на базу, но обещания его не сбылись, а сам он погиб от пули в живот. Но он умер, как настоящий солдат, пал от руки врага, чего нельзя было сказать о рядовом Макбрайде. Юный Стивен умер, убегая от врагов, погиб при несчастном случае, пытаясь скрыться от вражеских пуль. «Нас всего двое осталось, – подумал Грегори, идя вперед, – Еще кто-нибудь погибнет?!»
По мере того, как они углублялись под землю, становилось все холоднее, но уже через десять минут извилистый коридор, уходящий лишь вниз, слегка изменил направление, немного поднялся вверх, и у него появились многочисленные разветвления.
– Если будем идти по следам, то не заблудимся, – сказал сержант Миллер.
Дальше коридор резко поворачивал направо, а за поворотом взору открывался просторный зал, освещенный солнечным светом, попадающим под землю сквозь искусственно созданную дыру в потолке, который тонул в свежей зелени мха, растущего вблизи дыры.
– Смотрите, там дверь, – чувствуя непонятный трепет, прошептал Грегори, – Что за странные линии на стенах?
– Царапины, – ответил ему сержант, – Словно кто-то много раз проводил по стене пальцем или какой-нибудь палочкой.
– Следы уходят за дверь.
– И дальше по коридору… нужно разделиться. Я пойду за дверь.
– Это обязательно? – Грегори засомневался, – Знаете, я прочел много разных рассказов, в которых герои разделялись и затем умирали по одному.
– Обязательно, – строго сказал сержант.
Грегори кивнул и, пожелав Миллеру удачи, пошел дальше по коридору. Пройдя совсем немного, он почувствовал приятный запах специй, и вскоре набрел на чье-то скромное жилище. Оно состояло из наспех сколоченного стола, старого спального мешка и некого подобия шкафа, в котором хранились местные специи и рис. Дорожка из следов в этом месте заканчивалась, и Грегори решил, что идти дальше просто неразумно и нужно возвращаться к сержанту Миллеру.
Путь обратно занял немного больше времени, чем рассчитывал Грегори, но сержанта Миллера, хоть и думал, что тот уже далеко, он встретил у самой двери. Подходя к ней, рядовой Уокер сначала увидел вытекающую из-под щели между дверью и полом кровь, а, открыв дверь, рассмотрел в неярком свете выхода, к которому вела поднимающаяся наверх лестница, нечто, что могло быть сержантом Миллером.
В бесформенной куче мяса, из которой, словно копья, торчали окровавленные кости, изредка просматривалась форма американского военнослужащего. Грегори точно знал, что это сержант Миллер, и знал, что должен забрать его жетон. Он, уже ничего не соображая, присел рядом с ним и погрузил руки в теплую кучу, состоящую из мяса, костей, кусков ткани и органов. Прошло десять минут, двадцать, тридцать, а Грегори, откладывая найденные жетоны капитана Хилла и рядового Макбрайда в сторону, все раскидывал куски Миллера по коридору, и только спустя час среди гнусно пахнущих кишок нашел то, что искал. Измазанный кровью и содержимым желудка, жетон был наполовину вонзен в почку. Стальная пластинка с выбитым на ней именем принадлежала сержанту Джону Миллеру. Рядовой облегченно вздохнул и повалился на пол.
Все произошедшее дальше Грегори помнил лишь обрывками. Он помнил, как вышел из-под земли в деревне, в которой они останавливались на ночь, помнил, что заметил голого пожилого вьетнамца, помнил ярость на его лице, помнил, как земля вокруг него вдруг взорвалась, помнил, как стал убегать от него…
Грегори бежал, но выбежать из деревни не мог. Куда бы он ни поворачивал, деревня все не заканчивалась и не заканчивалась, а старик ни на мгновение не останавливался и продолжал преследовать его, пока они, наконец, не встретились. Грегори замер на месте, и земля под его ногами взлетела вверх. Его откинуло далеко в сторону, а когда он открыл глаза после сильной боли от удара, увидел, что его левой ноги и левой руки нет. Не успел он понять этого, как старик оказался рядом с ним. Он одним легким движением закинул его к себе на плечи и унес обратно под землю, после чего Грегори потерял сознание.