Воровство не грех, а средство выживания
Шрифт:
— Фух! Уже лучше, — сначала облегчённо выдохнула я, но потом спохватилась: — Стоп! Что значит, не к нему? А к кому? Ой, что-то меня вообще не в ту степь несёт. Я хотела спросить, что это вообще было! Откуда такой прилив любви? Да и в той гробнице такое же странное состояние было. Я до сих пор не могу понять, где сон, а где явь. Федот, а мы точно справились с заданием? Как-то всё оказалось слишком просто. Ты не находишь?
— У меня ощущение, что всё, напротив, довольно сложно. И это твоё состояние меня напрягает. У тебя даже цвет глаз изменился, они стали фиолетовыми. И от тебя исходит такая аура, которая притягивает и привлекает. Будто тебя чем-то сладким обмазали. Я видел, с каким трудом сдерживался Зэйден,
— Ты хочешь сказать, что сейчас я будто мёдом намазана и на меня все мухи слетаться будут? — машинально произнесла я и… получила утвердительный ответ.
— Самое ужасное, что я даже не могу понять, с чем это связано. В гробнице я ничего не ощущал. Совсем никакой магии не было, но на тебя, определённо, было воздействие, и твои глаза об этом слишком ясно говорят, — нахмурился Федот. — И как убрать последствия…
— Зи, ты уже пришла в себя? — в двери просунулась голова Крэда. Я кивнула. — Там пришли твои заказчики, требуют тебя. Только, мне кажется, они не верят, что ты вернулась, — подмигнул мне юноша и скрылся с глаз. Выражение его лица мне не понравилось: слишком много обожания было, когда он смотрел на меня. Ёпта, да я теперь ходячий феромон! Этого мне только не хватало. Не хочу я искусственного обожания!
— Естественно, не верят, — буркнула я себе под нос, вставая с кровати. — С их картой я бы точно не вернулась, если б отправилась одна. Только я поражена, что они так явно демонстрируют своё удивление. К тому же нафига вообще меня в тот мир посылали? Им этот перстень нужен, как козе баян. Наверняка другое на уме было.
— Вот и выскажи им всё, пусть знают наших, чтобы впредь не хитрить и не обманывать народ, — мстительно заметил колобок. Я кивнула и с решительным видом двинулась на выход. Перчатки я до сих пор не сняла, ведь мне ещё перстень передавать этим гадам. Хотя в голове и промелькнула мысль ничего им не отдавать — ведь они явно его не ждали, — но потом я решила всё же вернуть заказ, чтобы они от меня отстали, а то ведь с них станется послать меня ещё куда-нибудь.
Крэд, заметив выражение моего лица, шарахнулся в сторону, вопросительно посмотрев на Федота. Тот сначала отмахнулся, но потом пояснил:
— Зи в бешенстве, сейчас уму-разуму учить будет нерадивых заказчиков, — юноша кивнул и бросился за нами, ему стало интересно, как я это делать стану.
Ворвавшись в кабинет Зэйдена, где и находились змей с вампиром, я уставилась на них, как на врагов народа. Не давая и слова сказать, набросилась сразу с обвинениями, причём на вампира. От змея я ничего хорошего изначально не ожидала, потому и предчувствовала гадость, а вампиров всегда считала… более честными, что ли. Даже в книгах они мне импонировали. А сейчас данный конкретный представитель кровососущих вызывал гнев и отвращение.
— Вы оба, — ткнула я в них пальцем. — Затеяли аферу, из-за которой можно и по шее получить. Мало того что карта в корне не верна, ловушки срабатывают на дыхание и голос — в одну я едва не попала! — так ещё и в самой гробнице чёрти что творится. Вы ведь знали… нет, вы были уверены, что я не вернусь. И перстень вам не упал. Отвечайте: зачем вы меня туда посылали? — я просто кипела от гнева, мне казалось, что ещё немного, ещё чуть-чуть и я сама наброшусь на вампира и перегрызу ему глотку. Могла бы и на змея наброситься, но он был слишком омерзителен, к нему и прикасаться-то противно было, не то что всякую гадость в рот тянуть.
— Давай перстень, — протянул руку змей, а я… плюнула на неё. И сразу как-то стало легче. Гнев ушёл, его место занял холодный рассудок. Я скептически посмотрела на зашипевшего нага, вытирающего ладонь о свой хвост, словно я его обожгла чем-то.
— Я отдам его только после того, как услышу правду. Без неё вы ничего не получите. И не надо на меня так зыркать, я в своём праве: вы пытались меня убить. Отрицать это бесполезно. Федот не даст соврать, он меня спас дважды: не дал свалиться в пропасть и… оттолкнул от трупа, — я не стала говорить о своём желании целоваться с Владыкой, ограничилась только общей фразой. Незачем этим двоим вводить в уши все подробности. — Я жду вашего рассказа. О том, что вы были уверены в моей смерти, свидетельствует ваше удивление моему возвращению. Тут вы не отмажетесь. А от тебя, вампир, я не ожидала змеиного гадства. Хотя недаром говорят: с кем поведёшься — от того и наберёшься. Ты уже не вампир, а подлюка-змеегад!
Клыкастый не выдержал и бросился на меня. Я шарахнулась в сторону, а в следующую секунду на вампире повисли Зэйден и Крэд. Они скрутили гостя и силой усадили на стул. Зэйден осмотрел заказчиков, достал из стола свиток, развернул его и, смотря на гостей, зачитал:
— Пункт пятый устава гильдии. Заказчик обязан сообщить все нюансы, которые могут привести к осложнению в выполнении заказа. Если заказчик умолчал о чём-то или намеренно не признался об опасности, его надлежит признать виновным и отдать суду. В суде будут изложены все ваши действия. Вы действительно пытались убить девушку. Поэтому ни о каком заказе не может идти речи. Её жизнь была намеренно поставлена вами под угрозу. В ваших интересах рассказать нам всё. Тогда есть шанс, что мы отпустим вас с миром и не станем выдвигать обвинений.
— А можно я их покусаю? — оскалилась я, совсем не понимая, что со мной творится. У меня чесались зубы, хотелось погрызть что-нибудь твёрдое: хоть кость, хоть непробиваемую кожу вампирёныша. Особенно её, чтобы сделать больно этой кровососущей сволочи.
Никогда я не была такой кровожадной. И что на меня такое нашло? Мои желания меня же очень сильно пугали. То мне хотелось громко смеяться, то я вдруг впадала в ярость. Такие перепады настроения настораживали своей необычностью и подозрительностью. Я обеспокоенно посмотрела на Федота: уж кто-кто, а он должен меня понять, как никто другой. Колобок подлетел ко мне и обнял за шею. Мне сразу стало хорошо, спокойно и уютно. Словно я вернулась в своё тело и в свои обычные ощущения.
Вампир с нагом переглянулись. Затем посмотрели на свои светящиеся ладони, поняли, что отсюда им два пути: или на суд, или, если всё расскажут, на свободу. Они выбрали второе. Говорить начал Хэрм:
— Вот уже несколько веков мы периодически посылаем пищу Владыке. Он спит, но иногда и ему нужна пища. Ею должна быть молодая красивая девушка. Именно поэтому и не вернулись ваши воровки. Оттуда нет возврата. Они или попадают в ловушки и становятся пленницами Таранханмунтиидрака, или, доходя до гробницы в целости и сохранности, влюбляются в него и навечно остаются там в качестве жен. Их невозможно увидеть или почувствовать, так как Владыка выпивает их досуха, превращая в бестелесных призраков. Они незримой тенью витают над гробницей, усиливая магию любви, под которую ты просто обязана была попасть. Вернуться обратно нереально, так как преодолеть притяжение к сантрату невозможно. И я поражён, что тебе это удалось.
— Будь я одна, точно там и осталась бы! — рявкнула я. Рассказ клыкастого поразил, разозлил и снова вызвал жажду убийства. — Как от этой гадости избавиться? На мне сейчас тоже эта магия любви, я стала ходячим феромоном. Оно мне надо? Гарем из недалёких влюблённых субъектов я точно не планировала.
— Избавиться… Я не знаю, мы не изучали сей феномен — не на ком было. Но сейчас… — глаза вампира загорелись, он уже в мечтах наверняка разложил меня на составляющие и засунул под микроскоп, сделав подопытным кроликом. Вот тут-то мои нервы и не выдержали. С рёвом, от которого шарахнулись все, и я в том числе, я запрыгнула на клыкастого, схватила со стола какую-то статуэтку и врезала вампиру по башке, а потом ещё вцепилась в его шею клыками.