Воры в законе и авторитеты
Шрифт:
– Другими словами, вы считаете, что каждый должен зарабатывать своими руками, своим трудом?
– Да, и своим умом. Отнять, пользуясь своим авторитетом. Это можно сделать один раз. Человек попал в оборот, ты хорошо знаешь его, заступаешься, используя свой авторитет. Говоришь на стрелке: отдайте, что забрали, или не трогайте. Но – только если это без цели наживы.
– Может быть, мой вопрос покажется наивным. Вот последняя ваша судимость, вышли в девяносто первом. Зрелый человек. Зачем вам была нужна такая мелочь – кошелек?
– Я сейчас скажу. Я лично два раза был на квартирной краже. Мы шли на квартирную кражу, когда знали, что там живет спекулянт. Раньше ведь не было такого понятия: «коммерсант», «бизнесмен». У него квартира была забита плащами, зонтиками японскими, часы «Cейко» – только появились. Тогда мы взяли тысячу таких часов. Мы знали, что в этой квартире заявки в милицию не будет. В простую квартиру к обычному гражданину никогда бы не залезли. В карман к простому человеку, работяге, я тоже не залезу. Я не крал в троллейбусе, я не крал в автобусе. Я крутился возле ювелирных магазинов, магазинов «Березка», в аэропорту встречал приезжающих и отъезжающих, в том числе в Шереметьево, куда иностранцы приезжали. Там уже валюта была.
– Но ведь есть и такие, кто по троллейбусам ходит?
– Есть! Начинали-то мы оттуда. И это само собой. Со временем и квалификация поднимается. Стараешься, если взять, так взять. Чтоб было за что сидеть. Был случай, когда я пацаном сел, у меня ни кошелька не было, только блокнот, в котором четыре проездных талона на общественный транспорт. Мне четырнадцать лет было. И когда попался, пострадавшая женщина орала: отпустите ребенка! А этот ребенок ей вырезал бритвой дыру в сумке. И вот сделали из меня квалифицированного вора, дали два года, хотя могли отпустить. Я воспитывался в детдоме, там меня и научили воровать. Кормежка там была плохая, персонал все растаскивал по домам. Были всегда голодные. Когда последний раз освободился, родителей моих уже не было, пока сидел – потерял. Две сестры есть. У меня дядя был, родной брат отца, прокурором республики. Ни разу к нему не обращались. Единственный раз моя мать попросила, когда он еще прокурором города был. Попросила, чтобы меня, малолетку, отбывать срок не везли в Россию, а оставили в Грузии. А у нас в Грузии в то время были сильные традиции. Тогда, например, не оглашали, что такой-то вот стал вором в законе. Если человек называл себя вором в законе – то он, значит, и был им.
– Так ведь любой жулик мог назвать себя вором в законе.
– Как мог любой? Если, не дай бог, кто-то позволил себя назвать вором, а сам никто и звать никак – он мог сразу попрощаться с жизнью. Если человек говорил, что он вор, – так это могли подтвердить и десять, и сто человек. Это значит, что в мире он уже имел авторитет. А без этого авторитета как он мог называть себя вором? Это потом пошло – коронование, положение.
Тут про Японца многое пишут. Когда в России все стало угасать воровское, стали воры выделять лидеров в преступном мире, которые могут подтянуть людей. И увидели в нем этого человека. Он имел сильный авторитет среди хулиганов, среди рэкетиров, да и он сам первый рэкетир был. И чтобы не угасло воровское, взяли, подтянули его в семью – на свою голову. И вот что произошло: он начал национализм внушать. Хотя грузинские воры первые его вором в законе сделали. А он сам нацистом и стал.
– Я слышал, что он, наоборот, дружил с грузинскими ворами. Жена у него – ассирийка.
– Он дружил с двумя-тремя. А в лагерях расписывал такие вещи, вот мы – воры российского уклона, а эти все – мандаринчики. И сами мы виноваты в том, что его боготворили на свою голову.
– Кто сейчас среди первых лиц в воровском движении? Есть ли самый главный?
– Так нельзя сказать. Таких нет.
– Ну а кто в первой пятерке?
– Так тоже не скажешь. Очень большая масса авторитетных людей.
– На Дальнем Востоке, скажем, Джем?
– Если брать по регионам, то можно сказать, там – Джем.
– А кто сегодня делает в Москве климат?
– Есть тут несколько человек, которые в лицо говорят все, что думают. Они не имеют никаких дач, живут, как действительно подобает ворам.
– Но они имеют влияние или их выдавливают не без помощи денег?
– Именно деньгами. Те, кто нахапал, давят, вот в чем дело. И мы боимся такого сброда. Эти баламуты подбрасывают на разборки всякую чепуху, мелочь, ерунду, чтобы мы двадцать четыре часа в сутки собирались, чтоб двадцать четыре часа качка шла, чтоб некогда было зарабатывать деньги. Специально делают головную боль семье. А сами тем временем деньги делают. И тут же, не брезгуя ничем, убирают конкурентов.
– По вашим понятиям с ними стоит бороться – вплоть до отстрела?
– Это не наши методы. Но мы сделаем все, чтобы каждого заставить ответить перед семьей за свои дела. Пусть скажет все, как есть, по-воровскому.
Удавка для «Автоваза»
АО «АвтоВАЗ» – акционерное общество открытого типа с 5 января 1993 года. 20 июля 1966 года принято правительственное постановление о строительстве в г. Тольятти автозавода. Создание завода тесно связано с итальянским концерном «FIAT». 19 апреля 1970 года собраны первые автомобили. Высший орган управления – общее собрание акционеров. 24 дочерних предприятия со 100-процентным капиталом и доля в уставном капитале 200 российских и 14 зарубежных предприятий. 4000 дилеров по продаже и обслуживанию. Крупнейшие за рубежом – «ЕвроЛада» (Германия), «Моторес Интернационалес» (Панама), «Лада Франс» (Франция). Выпускает 12 моделей автомобилей. Длина главного сборочного конвейера, состоящего из трех ниток, составляет 1,5 км. Каждые 22 секунды с конвейера сходит готовый автомобиль. Общее число работающих в АО «АвтоВАЗ» 210 000 человек, на ВАЗе – 110 000 человек. Численность населения города Тольятти – 720 тысяч человек.
В последнее время об «АвтоВАЗе» написано так много, что площадь всех публикаций наверняка покроет заводские просторы. А это ни много ни мало 600 гектаров. Журналистов, телевизионщиков часто приглашают на верхотуру 24-этажного голубого стеклянного небоскреба, чтобы оценить величие завода-гиганта, его корпуса, уходящие за горизонт. Символ ВАЗа – здание администрации – строили, когда рабочим нечем было платить зарплату. Но это было гораздо позже.
Счастливая юность и зрелость автозавода омрачились новыми временами. Воскресший в России капитализм прозвучал похоронным колоколом для многих заводов и фабрик. Но «АвтоВАЗ» выжил. В 1991–1992 годах с изменениями экономических отношений стали изменяться и отношения на ВАЗе – в первую очередь с поставщиками, с дилерской сетью продажи машин, ведь с отсоединением бывших союзных республик завод потерял огромный рынок сбыта. Неплатежи по поставкам машин растягивались на два-три года. Эти тяжелые экономические условия заставляли искать пути более эффективного оборота денег, дабы быстрее получить доходы. Смелые шаги дали результат: в 1993 году ВАЗ давал 60 процентов выпускаемых в России машин.
ВАЗ акционировался. Что значит акционировать предприятие, которое выпускало более половины всех автомобилей в России? Ни одной комиссии, даже на самом высоком уровне, не удавалось разобраться в хитросплетениях дележа бывшего госимущества. А при генеральном директоре Владимире Каданникове это было вообще маловероятно. Многочисленные фирмы и фирмочки, появившиеся вокруг завода, скрывали в своих учредительских документах известные и малоизвестные имена, многие из них многократно повторялись, растворяясь как нечто помещенное между двумя зеркалами.