Восемь ночей Сан-Челесте
Шрифт:
У него были очень сильные руки. Тонкие, длинные пальцы, если, конечно, при таком размере их можно назвать тонкими, и твердые, как камень, но невероятно чуткие. Уверенные.
У него были небесно-голубые глаза, я, наверно, впервые разглядела.
Руки действительно согрелись быстро, и, вместе с руками огнем вспыхнули щеки.
— Она хорошо держалась в небе, — сказал Патрик. — Для первого раза, так вообще отлично.
Рой поднялся на ноги.
Я выпила немного вина, расслабилась наконец. Казалось, я не пару глотков
— Как же я теперь вернусь домой? — почти смеясь, сказала я. — Там ведь нет драконов. А такое не забыть!
— Это вы еще на Сполохе не летали, сеньорита! — Кит подошел, встал рядом с Патриком, подальше от отца. — На Чернушке совсем не то, она неповоротливая. Только на Сполохе можно ощутить настоящий полет!
Он говорил честно и радостно. У него было такое по-детски открытое, живое лицо, веснушки на носу.
— А вот сеньорита надумает, мы ее и на Сполохе покатаем, — сказал Патрик.
— А можно? — удивилась я.
— Можно, — согласился он. — Только уши закладывает.
— Приходите! Я покатаю! — радостно пообещал Кит.
— Нет, — сказал Патрик. — С тобой не отпущу, мне потом перед Гильдией отвечать. Это вон с Роем пусть полетает. Тебе еще опыт нужен. Я сам-то на Сполоха уже не рискую. Они же одинаковые! — он кивнул на Кита. — Оба балбесы молодые, считай, одногодки. Только бы погонять. Что они тут вытворяют по ночам! В четыре крыла. Наперегонки!
— Ты летаешь по ночам? — сухо осведомился Рой.
И Кит подобрался. Улыбка сползла с его лица.
— Да, — сказал он, голос напряженно дрогнул. — Я был в управлении, отметился. Только в городе нельзя, а здесь ведь можно. Мне сказали только, чтобы людей не пугал. Поэтому я ночью. Все легально, у меня разрешение есть.
Он повел плечами, словно расправляя крылья.
— Я хочу летать! — сказал твердо.
Рой молчал.
По его каменному лицу невозможно было понять, что он думает.
— Приходите к нам еще, сеньорита, — вздохнув, сказал Патрик.
— Обязательно приду, — сказала я. Время ведь есть.
Я видела, как приехали какие-то люди, вроде военные. Верхом. Развлекаться? Они весело смеялись и показывали на драконов. К ним подошли люди Патрика, что-то объясняя, сам он повернулся, собирался было идти. Но один из его помощников уже направился к нам.
— Уолси! — крикнул он издалека. — Это к тебе! На Сполохе хотят!
Рой ощутимо вздрогнул, обернулся, не понимая.
— Это ко мне, — сказал Кит, словно извиняясь.
Патрик толкнул парня в плечо.
— Иди, покатай, Кит. Смотри только, чтобы не свалились. Давай-давай!
Рой подождал, пока Кит убежит, повернулся к Патрику.
— «Уолси?» — сказал он. Даже не вопрос, а почти проклятие выплюнул. Захотелось спрятаться.
Но Патрик устоял.
— Он взял твое имя, Рой. Как только двадцать один исполнился, стал совершеннолетним, так и взял. Вернул обратно. Отчим его из дома выставил. Теперь парень пытается справиться сам. Ничего, справляется, у меня полгода уже. На обучение себе зарабатывает. Он не сказал тебе? Не признает, что ты предатель.
Рой выругался. Очень тихо, сквозь зубы, но так, что стало невыносимо страшно. Отошел в сторону, долго стоял, повернувшись к нам спиной.
Что-то было такое…
— Хотите еще вина, сеньорита? — предложил Патрик. — Вы не обращайте внимание. Просто… не очень удачно вышло.
6. Вечер
Волны шумели.
Я стояла у самой кромки прибоя. Сбросив платье. Волны подкатывали к ногам, обдавая пеной.
И не решалась.
Высокие волны, серые, от поднятого песка. Я пробовала, но так бьют по ногам, что тяжело устоять.
— А вы не купаетесь? — на всякий случай спросила я, не оборачиваясь.
Он чуть усмехнулся у меня за спиной.
— Боитесь, сеньорита? Да. Хотите я с вами?
— Хочу.
С ним было бы не страшно.
— Хорошо, — сказал он. — Тогда я разденусь. Если, конечно, вид голого мужчины не смущает вас.
Я фыркнула, покачала головой.
— Слушайте, мне тридцать два года. Я в разводе. Ну, в смысле, прямо замужем не была, но с мужчиной жила пять лет, а потом он ушел… не важно. Сегодня всю ночь я трахалась с оборотнем. Вы думаете, меня можно удивить голым мужиком? Что я там не видела?
— Хорошо, — сказал он.
И я слышала, как начинает раздеваться. Глухо звякнули мечи в ножнах…
По дороге со скалы мы почти не разговаривали. Я шла чуть впереди, он за мной. «Простите, сеньорита, — сказал только, — вы не должны были всего этого видеть, это моя вина». «Я хорошо покаталась, — сказала я в ответ. — А ваша личная жизнь меня не волнует. Забудьте». Он молча кивнул. И больше не пытался заговаривать со мной, хмуро глядя под ноги. Потом я спросила что-то про Карнавал, он ответил — честно, подробно, но я видела, что мысли его где-то далеко. Не стала приставать. Это действительно не мое дело.
Я обернулась через плечо. Он уже стащил рубашку, сапоги. Почти снял штаны… а под черными кожаными штанами у него, оказывается, хлопковые подштанники. Вот же, а мне, значит, белье не положено. Хотя тонкая сорочка у меня тоже была. Ладно. Он глянул на меня, и я деликатно отвернулась.
Хотя посмотреть, должна признать, было на что.
Я таких мужиков еще не видела. Он даже не то, чтобы сильно мускулистый, у того же Марко мышцы куда рельефней… но словно из стали. Никакого жира вообще, каждая линия тела четко выражена. Но не как у перекачанного, раздутого и намазанного малом качка, а, скорее, как у бегуна-марафонца, только куда крупнее. Так заточено на выносливость. И грудная клетка шире талии, наверно, вдвое. Мощные плечи…