Восемь секунд удачи
Шрифт:
Рука, конечно, не сама по себе существовала, она тянулась от тела мужчины неопределенного возраста. Ну то есть, скорее всего, мужчины. Хотелось верить, что это не женщина ухитрилась отрастить столь роскошную растительность.
В общем, определить пол возможно только по короткой рыжеватой бородке. Начиная от верхней губы и кончая макушкой передняя часть головы человека, спрятавшегося в ящике, представляла собой бугристую поверхность, сложенную запекшейся кровью, обрывками мягких тканей и, похоже, осколками костей. Ни носа, ни щек, ни глаз, ни бровей, ни лба — ничего. Будто срезали все ножом, перемололи в мясорубке и попытались вернуть на место, не сильно озаботившись красотой
Возможно, это не единственные повреждения. Одежда ; залита кровью до такой степени, что лишь по отдельным чистым фрагментам можно понять, что мужчина одет в клетчатую темно-красную рубашку. Ниже пояса картина яснее, там нехорошего тоже хватает, но не опознать затасканные джинсы сложно.
Как человек с такими ранениями может не просто находиться в сознании, а безошибочно целиться в лицо невидимой цели, Читер не понимал. Но и без пристального взгляда нет сомнений, что это не цифра какая-нибудь и не новичок, это кто-то из серьезных иммунных, а раз так, лучше не дергаться, мало ли какие сюрпризы способен устроить этот калека.
Поэтому, не дожидаясь момента, когда молчание станет до такой степени напряженным, что чей-то указательный палец может сам по себе согнуться, Читер постарался придать голосу самую непринужденную интонацию и произнес банальное:
— Доброе утро.
Секунд пятнадцать ничего не происходило, ни малейшей реакции. Даже захотелось поверить, что раненый только что отмучился, застыв в столь странном положении. Но тут рот раскрылся, показав распухший язык в окружении неполных рядов зубов, и незнакомец хриплым, крайне неприветливым голосом спросил:
— А с чего это ты вдруг решил, что оно доброе? — И, не дожидаясь ответа, добавил: — Я вот думаю, что оно недоброе. Хреновое оно. Для меня это точно, а для тебя недолго устроить. Ну так что? Устроить?
На такие вопросы лучше отвечать своими вопросами, чем Читер и воспользовался:
— А ты поблагодарить меня не хочешь?
— Да запросто. Давай снесу тебе башку. Это ведь легкая смерть, а легкая смерть здесь почти что радость. Да только зачем патроны на безмозглых переводить… И вообще, парень, с какой такой стати я должен кого-то здесь благодарить?
— А ничего, что я тебя спас? Здесь крутились четыре мертвяка, они тебя чуяли.
— Дерьмо в твоей тупой башке чуяли, а не меня… спасатель хренов. Ты видел, чтобы они ломились в багажник? Нет, ни хрена такого ты не видел. А знаешь, почему они в него не ломились? Потому что они знать не знали, что я там отдыхаю. Ты, парень, получается, прервал мой утренний сон. В курсе, вообще, что утренний сон — самый сладкий? Да единственное, чем приятно это говенное место, так тем, что здесь не надо в шесть на работу подниматься. У тебя живчик есть?
— Предположим.
— Предполагать ты можешь, что тебя сегодня жестко поимеют три двухметровых негра по цене одного, а то и бесплатно, а мне прямо отвечай… и без тебя настроение ни к черту.
— Живчика полно.
— Ну так давай делись, разве не видишь, хороший человек пить хочет.
— А где твое «пожалуйста»?
— Мил-человек, пожалуйста, подгони мне чуток живчика, пока я тебе башку на хрен не снес и не наплевал в обрубок шеи.
Наглый незнакомец ухватил флягу безошибочно, будто без глаз способен видеть, а затем отхлебнул столь изрядно, что едва до дна не осушил.
Довольно отрыгнул, протянул назад, одновременно опуская дробовик:
— Живчик у тебя так себе, моча скунса и та повкуснее, когда свежая. Даже не знаю, что на твоем памятнике написать, если что… Как звать-то тебя, добрый самаритянин?
— Читер.
— Читер?! — неожиданно
— Серьезно.
— А ты в курсе, что так только придурков называют?
— Меня и без Читера придурком называли. Я так понимаю, это местный милый обычай.
— Считаешь это милым? Значит, ты не совсем пропащий. Да и живчик у тебя есть, а он, черт побери, мне нужен, здоровье поправить надо. Давай дружить, что ли? Зови меня Март. Просто Март. Понял?
— Понял.
— Слышь, Читер, а пиво у тебя есть?
— Нет.
— Вот черт! Да знал бы, сразу пристрелил, друг из тебя никудышный.
Глава 11
ЖИЗНЬ ШЕСТАЯ. ОПЫТНЫЙ ПОПУТЧИК
Пригнувшись над смятой каской, заполненной водой, Март небрежно плескал из нее на то, что осталось от его лица, и даже пытался при этом насвистывать простенькую мелодию.
Читер, возясь с пулеметными лентами, счел своим долгом предупредить:
— Я воду из лужи набирал, там всякой живности полно.
— Да? А я-то, наивный юноша, думал, что ты за дистиллированной успел в аптеку сгонять. Ты, Читер, когда-нибудь видел знойную дамочку по прозвищу Крошка?
— Не помню такую.
— Уж если бы видел, запомнил, не сомневайся. На фейс она ни то ни се, а вот все, что ниже шеи, это почти два центнера отборнейшей роскоши. Знойная дамочка, но, как ты понимаешь, сильно на любителя. На, так сказать, ценителя больших размеров. Такие вот они, крошки, бывают. И как-то раз она познакомилась с парнем, который сильно затронул тонкие струны ее нежной души. Но это получилось не взаимно, сам, наверное, понимаешь почему. И вот Крошка решила, что ей надо заняться своей фигурой. Только вот сидеть на диете ей не хотелось, качать в спортзале ягодицы тоже сочла недостойным делом. И заказала она у ребяток одних… Черт, что же она там заказала… Ладно, пусть это будут тайские таблетки для похудения. Редкая хрень, встречалась только на одном никому не нужном кластере, где мертвяков много, они сильны и традиционно злы. Но и ребята не только что из яиц вылупились, выполнили ее заказ в кратчайший срок. Крошка эти таблетки все сожрала, да только не помогли они ей. Знаешь, почему не помогли? Потому что никакие это не таблетки. Ну ладно, пусть выглядят таблетками или там капсулами, только там не химикаты разные и не травки полезные. Там, Читер, личинки глистов. Или яйца, я и сам не знаю, как такое дерьмо выглядит. Эти черви должны заполнять твой кишечник и жрать все, что ты в себя закидываешь. Нет, они и хозяину прокорм оставляют, но на этих остатках не разжиреешь. Только Крошка не учла то, что глисты работают в старой жизни, а здесь ни солитеры в тебе не выживают, ни бактерии, ни грибки. Только полезные микроорганизмы, все остальное дохнет сразу. Мы ни гриппом не болеем, ни ангиной, мы полностью иммунные, потому так и называемся. Так что можешь из сортира зачерпывать и этим добром промывать свои рваные кишки, ничего худого от такой антисанитарии не случится. Чем это ты там звенишь?
— Патроны из ленты вынимаю.
— А много их там?
— Две ленты по пятьдесят штук.
— Все заберешь?
— Все.
— А спина не лопнет?
— Не знаю. Проверим.
— Проверим? Мы с тобой особо не общались, но вижу в этих словах намек на какие-то совместные планы. Посвятишь в них?
Читер, чуть подумав, вновь ответил вопросом на вопрос:
— А как ты догадался, что я новичок? У тебя ведь глаз нет. Какое-то особое умение?
— Чтоб придурка разглядеть, глаза не нужны. Это я не хамлю, это вас, любопытных и одновременно глуповатых, так принято называть.