Восход Акроникса
Шрифт:
Жрец свернул на соседнюю тропу, огибая изрезанный странными фигурными письменами каменный клык и пояснил:
– Ты явно не часто путешествуешь между полисами друг. Алтари Поминовения или как их ещё называют Камни Поминовения, это вотчина Бога Вечной Переправы. Любой путешественник, ищущий защиты или возможности безбоязненно переночевать, может прийти к нам и принеся небольшую жертву, остаться здесь.
– Навсегда?
– не удержался Викар.
Из-под капюшона послышался легкий смешок:
– На один день. Впрочем, никто не мешает на следующий день принести новую жертву, - пояснил жрец.
– И какую же жертву просит ваш бог?
– Любую: еду, одежду, оружие, не важно. Главное, чтобы был Дар.
Викару очень хотелось добавить с ехидцей о возможности человеческого жертвоприношения, но побоялся, что дружелюбный до этого момента собеседник не оценит подобного юмора. Поэтому он решил узнать поподробней о том, что ему предстояло сделать, то, что в принципе и привело его сюда.
– Скажи, а для того чтобы души обрели покой, тоже нужно подношение?
– Разумеется, - вопрос нисколько не смутил проводника, - пойми, эти ритуалы не наша прихоть. Мир находится, как бы под куполом, позволяющий душам входить в него, но не выпускающий их наружу после смерти человека. В итоге, мы помогаем душе переродиться в самом мире.
– В другом человеке?
– перебил Викариан. Он почему-то всегда думал, что после смерти, боги забирают усопшего к себе, ну или, в крайнем случае, тот отправляется куда-то далеко, навсегда покидая Кеплер.
Внезапно Жрец впереди остановился:
– Циклы жизни и смерти, реинкарнация и мир нематериального, были сформированы давным-давно, ещё до Рубикона, - он жестом остановил, уже открывшего рот ради очередного вопроса Викара и с улыбкой в голосе продолжил, - я понимаю, что у тебя много вопросов друг мой и я готов ответить на них все, на проповеди и после неё. Но, сейчас мы уже на месте.
Он отошел в сторону, пропуская молодого человека вперед. Оказалось, они достигли вершины. На макушке холма располагался широкий круг, выстланный тем же самым белым затвердевшим песком. В него вливались все извилистые тропинки, подводя путников к стоявшему в центре, довольно крупному, алтарю. Ни гравировки, ни надписей, вообще ничего не было на обсидианово-черном теле сакрального камня. Верхняя часть жертвенника представлял собой плоский полумесяц, с куполообразным изгибом краев и изогнутым широким основанием.
Викар неуверенно ступил вперед. Он оказался пред самой широкой частью алтаря и замер не зная, что же делать дальше. Видимо нужно было принести жертву, но как? Здесь не было ни чаш для подношений, ни ритуальных кинжалов, ничего. Заболтавшись о каких-то незначимых вещах, он благополучно забыл спросить, что же он должен сделать, чтобы души его родных обрели покой.
Поняв замешательство Викара, стоявший по левую руку жрец попытался помочь:
– Жертва не обязательно должна быть большой. Если тот, кого ты любил, ушел из жизни по естественным причинам, хватит простого букета живых цветов, просто положи их на алтарь, подумай о том, кого ты потерял и произнеси имя.
Но, стоило Викару вспомнить маму и двух братьев, их смерть и то, что с ними сделали в бессмертии, как ком подкатил к горлу:
– Нет, - через силу выдавил он еле слышный хрип, - их смерть не была ... естественной.
Боль, отступившая на время дорожных забот и тревог, вновь напомнила о себе. Рана, как оказалось и не думала затягиваться, лишь ждала возможности вновь напомнить о себе. Рядом послышался скрип кожаной хламиды. Вик обернулся и посмотрел в узкую щель между воротом и капюшоном. Там, в глухом полумраке, он разглядел озабоченный взгляд.
– Как они погибли?
– голос жреца выдавал сочувствие утрате и неподдельное желание помочь. Вряд ли это было праздное любопытство.
– Магия, черная магия, поднявшая существо из костей и мертвого огня, костяного голема, - пояснил Викар. Он не особо разбирался в магии, поэтому описывал то, что тогда увидел.
– Оно убило их, а потом начало изменять уже мертвые тела.
Он сглотнул и опустив голову, наклонился вперед чтобы опереться на жертвенный камень.
– Стой!
Громкий окрик заставил Викариана застыть и с удивлением взглянуть на своего провожатого
– Не опирайся на алтарь, если не хочешь лишиться части руки, а то и чего поболе, - быстро пояснил тот и уже тише продолжил, - друг, боюсь венка из цветов или шкуры животного тут не хватит.
Вик развернулся к нему. Неужели весь этот путь оказался напрасным. Он стал лихорадочно вспоминать, что у него есть, что он мог бы отдать Богу Вечной Переправы ради свободы своей семьи. Книга, грибы, кожаные шкуры, одежда, пара фруктов. Но, ведь ему сказали, что подобного мало. Наконец, он спросил:
– Так что же мне делать?
– Три души, три пути из клетки зла. Их надо заменить равноценными жертвами.
– Жрец взглянул прямо в глаза Викару и тот с убийственной ясностью понял, о чем говорит служитель.
– Человеческая жизнь...
– едва слышно произнес парень.
– Не обязательно человеческая, - быстро поправил его собеседник.
– Любое животное, что было живым и имеет силу души равную или более мощную, чем у твоих родных. Людей убивать совершенно не обязательно, ведь пустошь вокруг нас изобилует различными животными вроде оленей или дьяволо-волков ... Да они опасны, но боюсь, друг мой, иного выбора у тебя нет. Ничто не появляется из неоткуда и не исчезает в никуда. Сущности, закованные в цепи злой магии не могут просто исчезнуть. Необходимо, чтобы кто-то иной занял их место. Иначе силы бездны просто разорвут душу несчастного и спасать будет уже нечего.
Жрец с грустью посмотрел на Викара, а потом подошел и положив руку на плечо доверительно продолжил:
– Я вижу, что ты сбит с толку и не понимаешь, что же тебе сейчас делать. Послушай моего совета: преподнеси жертву ради защиты на сегодняшний день и переночуй в лагере просителей, у подножия Когтей Жнеца. Поешь, отдохни, наберись сил. К тому же сможешь послушать проповедь и задать те вопросы, что хотел пока мы шли сюда. А завтра, на свежую голову, решишь, что же делать дальше.
Совет был более чем разумным и Викар, проведя рукой по лицу, будто срывая с него налипшую паутину сомнений и отчаяния, уверенно кивнул. Он быстро забрался в сумку и отыскал там несколько особо крупных грибов, едва умещавшихся в его ладонях: