Восход Черного Солнца
Шрифт:
Тум. Тум. Тум. Теперь выстрелы прозвучали почти одновременно, и на сей раз все три нашли свои цели – враг оказался достаточно близко, чтобы даже без должной меткости угодить в цель. Остальное же довершит электричество.
Последний оставшийся целым крылатый монстр сумел заметить неладное, и резко развернулся, бросаясь в бегство. Я размахнулся и послал ему в след кошачье оружие, но промахнулся. Зато не промахнулся усиленный трисп ворона.
Рин озарилась сиянием полученного двадцать пятого уровня, в то время как Матиас получил сразу несколько. Но даже так он был всего лишь шестнадцатым. Сайрису же не перепало ничего, не смотря на то, что половину врагов он лично отправил к Мортис. На его нынешнем семьдесят втором это уже не так просто.
– Падальщики, - пояснил Сай. – Прилетели, сочтя нас дохлыми.
– Так ты специально сказал не вставать, чтобы приманить их к нам? – в словах хафлинга был такой неподдельный упрёк, что я улыбнулся.
– Бро, ты получил два уровня, и наша подруга еще на один подросла. Что не так?
– Ну так-то все так.. – растерялся Матиас. – Просто предупреждать надо.
– Ладно-ладно. В следующий раз скажу. А то Лину тоже должно быть обидно, что своими руками ни одной тварюшки не завалил. Такой-то трофей для юного мясоеда!
– О боги, ворон… просто пошли внутрь, пока сюда не прилетело их столько, что трофеем станем мы сами.
* * *
Отблески белесого света кристаллов, что снизу у маяка создавали ощущение сияющего неба, здесь казались безжизненными пятнами белизны, что искажала тени и делала вид каждого из нас немного иным.
Каменный уступ по которому мы шли, был странным местом. Это была идеально ровная каменная площадка метров десяти в ширину, на которой природа уже начала растить сталагмиты. Выглядело это необычно – тонкие острые шпили, не успевшие дорасти даже до роста Сайриса, они торчали, словно колья посреди площади.
Змеиное логово было рядом. Мы видели его очертания неподалеку, даже я отчетливо видел разбитый купол и искусные колонны, вызывавшие мрачные ассоциации с храмом безбожников в Геотерме.
– Чего скис, дружище? – весело спросил Сай. – От тебя прям физически чуется негатив.
Все же навык чтения чужих эмоций совсем не подходит этому мрачному грубому типу.
– Вспомнил одно похожее место, - не стал скрывать свои мысли я.
Ворон ничего не стал говорить, лишь похлопал меня по плечу и направился к Серпентарию. Следом поспешила Рин и Матиас. Я обернулся к своей каменной армии. Все время сражения с крылатыми монстрами они просто стояли рядом, уставившись в никуда. Даже более смышлёные Бирюза и Ларимар притворялись простыми булыжниками.
– Пошли уж. Вот вам, - с этими словами я призвал бирюзу. Одного заклятия на всех более чем достаточно, чтобы повысить им настроение и боевой дух. Вот бы меня сейчас видел кто в Геотерме.
Хотя нет, если вспомнить мой нынешний вид, то лучше не стоит.
Я обернулся зверем и начал передвигаться короткими перебежками вокруг друзей. Каждый раз остановившись, я замирал и прислушивался к миру вокруг. Выискивал угрозу, хлопки крыльев и стук сердец затаившегося врага. Пытался выискать возможную засаду чудовищ нюхом, но все оставалось так же пустынно и безмолвно, как и прежде.
Крылатых монстров я видел издали еще несколько раз, и каждый раз мы готовились к битве, но ворон был прав – это падальщики, не готовые рискнуть жизнью в борьбе со здоровой и сильной добычей.
Ближе к выбитому в камне строению стали попадаться и другие признаки рукотворности этого места. Сначала это были странные круги и символы, выложенные белым камнем поверх тропы. Следом за ними нам встретилось несколько статуй.
Наученные горьким опытом, мы внимательно их осмотрели, но ни мое чутье, ни чутье ворона не дали нам прав усомниться в том, что это действительно лишь элемент архитектуры.
Большинство скульптур не сохранилось. Единственный уцелевший каменный образец изображал укутанную в балахон с глубоким капюшоном фигуру. Подойдя ближе, мы увидели, что под капюшоном мастер очень точно изобразил волевое и хищное лицо со вставленными в качестве зрачков янтарными камнями.
Ассари из детей Змея.
В руке статуя сжимала обломок копья. Если не ошибаюсь, у них это что-то вроде священного оружия. Все асу владели магией, и не снившейся сиин, но с детства учились обращаться с копьем. Часто впоследствии копья становились их магическими артефактами, подобно посохам волшебников. Хотя и посохов они не чурались.
– Лучше взгляни-ка сюда, Лин, - тихо позвал друг.
Напротив уцелевшей статуи и останков ее сородичей была огромная резная арка, в верхней части которой находились сложные и необычайно искусные картины. К сожалению, здесь свет от кристаллов заслонялся мощной колонной сросшегося сталагната, ворон понял мое желание и без слов, доставая из инвентаря Ловец Цвета.
Яркое и теплое пламя аспекта Рин чуть осветило область вокруг нас, а вскоре к нему присоединился и обычный факел в руках Матиаса. В его плавном сиянии нам открылось то, что скрывалось под самой аркой – наполовину вросшая в монолитный кусок камня гигантская фигура некоего прежде могущественного ассари, золотистые глаза которого кто-то благополучно изъял. Дурной знак.
Я взял артефакт в руки, обернулся в зверя и взобрался на половину колонны, чтобы внимательней рассмотреть узор.
Мысли мои подтвердились. Гномы не имели никакого отношения к Серпентарию. Ассари сами выстроили это место. Вырубили его в скале, и если хоть сотая доля легенд об этом народе правда, сделали они это с помощью магии.
Подвесив артефактный фонарь за прицепленную вороном цепь на один из каменных выступов, я принялся разглядывать послания, оставленные строителями змеиного логова.
На камне искусно были вырезаны смешивающиеся друг с другом сцены, общей чертой которых было – величие. Слева направо были три картины – в первом ассари в балахоне протягивал напоминавший фрукт артефакт изображенным бесформенной массой склонившихся перед ним в почтении разумным. На второй по центру находился такой же змей, тянущий вверх копье, и все вокруг него падали ниц, дрожа в страхе перед владыкой. На третей же, справа, находился последний, третий асу, что единственным из троицы откинул капюшон. Он протягивал разумным подле себя раскрытую книгу с иероглифами, и те склонялись, видя непостижимую мудрость и ум.