Восход Черного Солнца
Шрифт:
Взглянув на фигуры живых кристаллов, я отметил, что моя цель начала постепенно замедляться. Эта ходячая жеода не стала трескаться и рассыпаться. Вместо этого существо чуть скорректировало свой маршрут, вялыми конечностями отводя себя в разросшийся вокруг пары светящихся грибов участок растительности.
Едва не угодив под ноги следующему за ним кристаллу, он осел в центре этой крошечной полянки и засветившись чуть ярче стал частью местности. В прямом смысле – его название, данное великим отцом, полоса здоровья и уровень просто стали на глазах бледнеть, пока не стали частью
Двое его сородичей будто и не заметили этого. Тоже интересный момент, заставлявший задуматься. Нападение на одного монстра из группы, а эти трое очевидно были частью единого отряда, должно было заставить этих двоих броситься на меня, как на обидчика. Но и этого не произошло. Почему?
Должно быть, в отличии от проклятия Сайриса, бирюзовая искра не убивает их, а… превращает в часть пещеры? Отсутствие опыта за убийство тоже говорило об этом. Мою способность кристаллы не рассматривают как угрозу себе. Но.. это правда так просто? В чем подвох?
Бирюзовая искра.
Уже не особо таясь, я вышел к кристаллам. Неповоротливое создание, пораженное способностью, застыло статуей самому себе. Застыло навсегда, не став делать очередной шаг. В отличии от самой крупной кристаллической сущности, это не имело ничего общего ни с разумными, ни вообще с чем-то живым. Просто с пяток тоненьких заменителей ног и одна большая массивная конечность, напоминавшая неправильной формы чуть заостренный с одного конца молот.
Третий враг все же бросился в мою сторону, но не от применения способности, а просто потому что обнаружил нас и как любой порядочный монстр, решил прикончить. Я бросил в его сторону все еще горевший темной бирюзой рейлин, затем позволил быстро замедлявшемуся прямо на глазах последнему из троицы пару раз замахнуться на меня своей раздвоенной лапой, напоминавшей клешню краба. Но прямо в замахе его огромная, гипертрофированная боевая конечность откололась у самого основания и повалилась на землю. Существо сделало еще шаг, нижняя конечность звонко хрустнула, и монстр повалился вперед, разбиваясь о неудачно оказавшийся на пути камень.
Я неверяще посмотрел на свою правую руку и на всякий случай применил способность еще пару раз – на толстую колонну сталагната рядом и себе на ногу. Как и раньше, применение к себе и к местности не давало никакого эффекта. Марево просто скользило к ним, достигало и развеивалось ничего не делая.
– Молодца, - громко хлопнул стукнул меня по спине ворон, радуясь победе. Было видно, что идея с обходом опасной локации ему сильно не нравится, но он не видел ей альтернативы. Теперь, благодаря моей новой способности, она есть.
– Ничего не понимаю, - признался я. – Но кажется, это работает.
Сказал я это по большей части Сайрису, однако от меня не укрылся долгий и тяжелый взгляд Рин. Что-то в нем было.. не знаю, как описать. Просто что-то. Словно она поняла нечто важное, скрытое пока для нас с вороном. И это мне не понравилось. Не очень приятно, когда кто-то другой знает о твоей силе больше, чем ты сам.
Он позеленел, - констатировал будущий ворон, тем временем изучая тело поверженного мной живого осколка. Потребности в дыхании у кристаллических существ не было, а потому я мог лишь догадываться о том, что на самом деле с ним произошло.
– Сам ты зеленый, - буркнул я. – Кто-то слышал о цветосенции? Я получил это, когда остановил первого.
Ворон отрицательно помотал головой. Но смотрел я сейчас только на Рин, ожидая ответа.
Его не было. Архонка задумчиво буравила взглядом ставшие бирюзовыми обломки камня. Просьба Моры, смена внешнего вида и статуса кристаллических монстров, и теперь этот новый навык, не имеющий описания. Все это звенья одной цепи.
– Саринфа. Почему ты решила, что мой навык может влиять на живые камни сразу, без обкаста оружия? Я при вас применял этот навык к себе, вам обоим и к монстрам Подземья.
– Но ведь сработало же, - по-детски улыбнулась Рин, разводя руками.
– Это не ответ, - поддержал меня Сайрис. Будущему ворону это тоже показалось подозрительным.
Поняв, что отговорки нас не устроят, Сари задумчиво пожевала губы. Мы не стали ее торопить, и вскоре услышали:
– Боюсь, у меня не найдется того ответа, который ты ищешь. Я просто предположила, что название твоей способности стоит понимать буквально.
– Бирюзовая искра? – повторил я название своей способности.
– Что ты имеешь ввиду? Дело в.. цвете?
Рин кивнула, но больше ничего не произнесла, и пришлось снова тащить из нее информацию, прилагая усилия. Благо, допрос на себя взял ворон, опередив меня всего на пару секунд:
– Ты можешь пояснить толком, что это значит?
– Нет, ненастоящий ворон, - тяжело вздохнула девушка с нотками усталости. – Этот вопрос тебе стоило задавать стражу, с которым вы пришли.
Мора. До ответов ей тоже придется снизойти, если она хочет получить желаемое. Тем более что воплощенный речной дух сама мне дала способ связи с ней. Но делать это я буду не здесь и не сейчас.
– Выкладывай, что знаешь, - продолжил ворон. – Что-то я тоже пока нихрена не въехал, чего ты несешь.
– Это одна из регалий, - нехотя ответила архонка. – Ну, как имя, прозвище, привязка к стихии, божественный аспект или класс. Но до этого я не знала, что им можно управлять, как способностью.
Наши взгляды вновь встретились на туше самого большого из каменных осколков. Существо поменяло цвет. Но почему оно от этого утратило агрессию? Почему жеоды становятся хрупкими?
– Не понимаю, - покачал я головой. – Как это работает?
– Я знаю об этом очень немного, Лиин. Только та информация, что была у ворон в крепости, а они охотились на пустотников. Возможно, потому Сайрис так легко убивает кристаллических монстров. Если они уязвимы к цвету…
– Почему тогда они не перекрашивались после проклятой магии в лиловый?
– Ну, тут-то все просто, - хмыкнул ворон. – Не знаю как там ваши цвета, но пустота жрет души. У камней они были очень хилыми. Я даже их вкус в бою не почувствовал. Но это все лирика, Лин. Если ты можешь выщелкивать их по одному своей абилкой, не агря других, то эту локу мы пройдем быстро.