Восход Черной Звезды. Эра осторожности
Шрифт:
И это было все.
— Минутку! — закричал Форрестер. — Тайко!
Неожиданно вмешался джоймейкер.
— Человек Форрестер, это была запись.
Форрестер грубо выругался. Он прогулялся по офису, тщательно высматривая что-нибудь, что помогло бы ему найти Тайко.
— Ладно, черт, — сказал он, — из моих знакомых кто-нибудь еще жив?
— Человек Форрестер, Эдвардино Рой доступен для связи. Является ли он одним из тех, о ком вы спрашивали?
— Не думаю. Впервые слышу об этом… Погоди. Это не один из избивших меня?
— Да, Человек Форрестер.
— Хорошо, я не хочу его видеть. Запомни это, джоймейкер, — сказал Форрестер. — Я предпочитаю дождаться Тайко.
Три или четыре раза ему казалось, что перед ним люди, но когда он приближался, то в ответ слышал:
— Мы не люди, Человек Форрестер. Мы специально подготовлены для дополнительного обслуживания холодильных агрегатов.
Перед ним была молоденькая блондинка в бикини, по всей видимости, из сферы обслуживания. Кроме этих подобий людей в Шогго никого не было.
Он растерянно бродил, в недоумении покачивая головой.
За долгие дни самоизоляции чувство вины притупилось. Он не боялся разоблачения и унижений; сирианин использовал его как слепое орудие, правда, если бы не было Форрестера, то нашлись бы другие. Он переживал за этот мир. 2527 год принес ему разочарование. Реакция населения на угрозу смерти не укладывалась ни в какие определения. Это было повальное безумие…
Разумеется, он понимал, что они принимают смерть как развлечение. Смерть была явлением бессмертия. Так же, как в двадцатом веке, люди скрывались от ужасов войны в нейтральных странах, так сейчас они прятались в дормах.
Мир 2527 года, по мнению Форрестера, был просто труслив.
Форрестер напряг легкие и закричал:
— Вы все слюнтяи! Мир без вас лучше! — И голос его эхом отразился от фасадов домов.
— Человек Форрестер, — сказал джоймейкер, — вы обратились ко мне?
— Нет! Замолчи! — ответил Форрестер. — Стоп. Вызови такси.
Когда оно прибыло, он отправился на ховершоссе, где раньше он и Джерри Уитлоу прятались, пребывая среди Забытых Людей. Но Забытые Люди, похоже, тоже исчезли. Он никого не увидел, и никто не отозвался на его призывные крики.
— Доставь меня домой к Эдне Бенсен, — скомандовал он, и такси послушно залетело на стояночную площадку среднего уровня дома, где они жили.
Здесь тоже никого не было. Ни на улицах, ни в холле, ни в квартире, куда, согласно распоряжению, проводил джоймейкер Форрестера.
Он приказал джоймейкеру открыть квартиру, заказал еду и грустно присел на диван в детской комнате. Закончив есть, Форрестер сказал:
— Джоймейкер, свяжись еще раз с Тайко.
— Да, Человек Форрестер… Новых сообщений не поступало, Человек Форрестер.
— Оставь меня в покое! Укажи на приоритетность, как ты любишь делать для меня.
— Вы не имеете достаточной классификации для приоритетных сообщений, Человек Форрестер.
— Может, я собираюсь его убить, — хитро сказал Форрестер, — ты ведь должен его предупредить, правда?
— Да, Человек Форрестер, но вы не имеете предварительных бонов и гарантий. Пока вы не начнете юридическую процедуру, ваше заявление не будет эффективным. Желаете зарегистрироваться, Человек Форрестер?
— Ладно, — сказал Форрестер, представив себе всю эту тошнотворную бюрократию, — пожалуй, нет. Как я еще могу связаться с Тайко?
Джоймейкер ответил:
— Я имею видеосообщение от него, которое могу передать через экран видеостены, Человек Форрестер. Но оно не является адресованным вам лично.
— Воспользуйся экраном, — приказал Форрестер, — и побыстрей!
— Да, Человек Форрестер.
Когда видеостена засветилась, то возник на ней отнюдь не Тайко Хирониби. Это была высокая крупная женщина начальственного вида. Она сказала:
— Девочка Голдилокс и террор медведей!
Джоймейкер меланхолично заметил:
— Неисправность, Человек Форрестер. Выясняю причину.
Форрестер напрягся.
— Что за дьявол! — закричал он.
Голос продолжал.
— Медведи! Думай о медведях. Громадные, жестокие существа, косматые, воняющие звериным потом и гнилью. Медведь может убить человека — крак, раздавил голову, шмяк, сломал спину, зип, вырвано сердце.
Каждое слово женщина сопровождала давящими, ломающими, вырывающими движениями рук.
— Эй! Я не просил колыбельных историй.
Джоймейкер произнес извиняющимся тоном:
— Человек Форрестер, технические неполадки анализируются. Я предлагаю посмотреть вам эту пленку до конца.
Тем временем женщина продолжала декламировать:
— Маленькая девочка, такая же, как и вы. Еще меньше. Меньше, чем вы в детстве. Назовем девочку… выберем ей имя… назовем ее Голдилокс. Рыжие волосы, золотые локоны. Маленькая, беззащитная девочка.
Форрестер рявкнул:
— Убери это с экрана!
— Человек Форрестер, — сообщил джоймейкер, — я не могу. Пожалуйста, потерпите.
— И вот эта девочка сделала плохую вещь! — кричала женщина. — Представьте себе, она пошла туда, куда ходить было нельзя, туда, куда запрещали ей ходить мама и папа. Представьте себе, она их не послушалась!
Форрестер лег на диван и мрачно сказал:
— Если ты не можешь это отключить, то приготовь мне выпивку, пока я жду. Виски с содовой.
— Да, Человек Форрестер.
Видеостена показала настоящих медведей, больших и свирепых гризли. Женщина продолжала:
— И Голдилокс попала в логово медведей — страшных, когтистых, острозубых! Но их не было дома. Их нет, а она ест их пищу. Она сидела там, где сидели они, легла там, где ложились они, и уснула. Она спит, а медведи вернулись домой!