Восхождение Примарха 3
Шрифт:
— Ты не переживай, — сказал Виктор. — Я буду использовать заклятия первого-второго уровня, чтобы не вынуждать тебя защищаться сверх силы.
— А на кой мне тогда артефакт? — поинтересовался я.
— Пусть будет, вдруг я всё-таки переусердствую.
Такая постановка вопроса меня позабавила, но зато я теперь понимал, что должен быть готов к воздействию и более высокого уровня.
Вообще боевая магия — это музыка в мире магии. Это танец тела и ума, плетущего защитные или наступательные заклятия. Успех, собственно, битвы зависит от того, насколько ты правильно
Виктор начал атаковать меня довольно слабыми волнами, не выше первого уровня. Но зато их сразу же появилось много-много, и отбиваться оказалось неожиданно тяжело. А нужно было ещё и наступать.
Я решил, что именно боевая магия мне просто необходима.
Не изобретая чего-то из ряда вон выходящего, я ударил по Громову тучей маленьких смерчиков, которые он отбил, шутя, единым ударом. Так я особо и не ожидал, что он испытает хоть какие-то трудности с ними. Мне нужно было посмотреть, что именно он предпримет. И я увидел. Он протянул сквозь них холодную воду, и мои карманные торнадо просто замёрзли и распались.
Тогда он атаковал меня водными лезвиями. И тут я уже вспомнил абсолюта, который трепал нас на Патриарших. Только те лезвия выглядели действительно угрожающе, а эти… Они рассыпались от одного дуновения ветра.
— Отлично, — похвалил меня Виктор. — Можешь попробовать что-то посерьёзнее в атаке. Умеешь комбинировать?
Про комбинаторику в атаке я читал. Мне, как скрытому эфирнику, это знание нужно было позарез. Это когда одной стихией вызываешь некие подвижки в другой. И противник получает ущерб не от той магии, к которой был готов.
Мысля в подобном ключе, я присмотрел песок под нашими ногами. Был он не сглаженный водой, а изначальный — с очень острыми кромками. Полагая, что Виктор и тут будет готов, я приступил к обманному манёвру.
Я поставил перед собой воздушную стену, под её прикрытием формируя направленные воздушные потоки, рвущиеся снизу вверх. Стену я пустил на Громова, и он, конечно же, с лёгкостью справился с ней. Вот только он оказался совершенно не готов, что сразу же за этим ему в лицо ударят две струи песка, поднятые моими потоками.
В последний момент он всё-таки смог отшатнутся и поставить защиту. Но лишь от одного полностью, а от второго лишь частично.
Острые кромки песчинок, летящие с бешенной скоростью, взрезали кожу на его скуле, оставив царапину. На щеке Виктора выступила кровь.
Безусловно, я был виноват в произошедшем сам. Это же тренировочный бой, и о таких скрытых ударах нужно предупреждать, но я почему-то понадеялся, что Громов справится с этим легко.
Но вышло не совсем так, и я его подзадорил. Плюс к этому нас обоих уже поглотила горячка боя. Он начал колотить меня лезвиями и сосульками, которые я едва успевал отбивать. Причём, уровень этой магии был уже отнюдь не начальным.
И вдруг он запустил в меня целую тучу ледяной шрапнели.
Пятого уровня.
Он тут же закрыл глаза, осознавая, что натворил.
А я в этот же самый момент отчётливо понял, что совершенно забыл активировать артефакт. То есть,
Не отдавая себе отчёт в том, что именно делаю, я поставил перед ледяной шрапнелью эфирное зеркало с наклоном вниз. Чтобы все эти смертоносные осколки легли между нами.
И лишь потом вспомнил, что эфиром пользоваться мне категорически запрещено.
Но, что сделано, того не вернёшь.
Громов аккуратно открыл глаза и тут же удивился тому, что увидел.
— Тебе удалось защититься? — спросил он. — Но как? Артефакт же не работал.
— Секрет рода, — ответил я и улыбнулся. — Прости за порез, я не специально.
— Да нормально всё, — прикоснувшись пальцами к ране, сказал он. — Это я расслабился, что ты — второго уровня и слабый противник. И, по классике, недооценил. Будет и мне урок.
Мы пожали друг другу руки, и как раз вовремя. К полю из здания уже спешил преподаватель четвёртого курса. Я же счёл за лучшее ретироваться, пока у тренера не появились лишние вопросы.
Проходивший мимо тренировочной площадки Константин Антонович внезапно остановился. Он с абсолютной очевидностью засёк кратковременное использование эфира. Он не мог сказать, кто точно это сделал, так как эфирником он был откровенно слабым, но зато мог отправить информацию людям, которые этим интересуются.
Он достал телефон и набрал сообщение.
«Обнаружено точечное использование эфира. Магическая академия, тренировка четвёртого курса».
Нужно было подойти и уточнить, кто это сейчас сражался на тренировочном поле. Вот только за спинами студентов четвёртого курса ничего нельзя было разглядеть. Все под два метра ростом и косая сажень в плечах.
— А ты чего тут делаешь? — хмуро спросил Ренат Маратович.
Между ними глухая вражда длилась уже лет пятнадцать. Бывает такое, что люди не нравятся друг другу с первого взгляда, а потом всю жизнь обходят стороной. Либо стараются не замечать, как и в случае Константина Антоновича и Рената Маратовича. Но на своей территории терпеть не будут.
— Да так, — улыбнулся преподаватель нулевиков. — Шёл мимо, решил глянуть, что проходите.
— Шёл мимо, так и иди, — ответил на это тренер по боевой магии. — Нечего тут ошиваться. Лучше своих книжных червей дебет с кредитом учи сводить.
После чего оттеснил Константина Антоновича от прохода на поле и направился к своим ученикам.
Преподаватель в манжетах поверх пиджака пожал плечами и направился в своё крыло, решив не испытывать судьбу. А буквально через пять минут ему пришло подтверждение, что его информация принята. А ещё через десять пришёл запрос на личную встречу с куратором по Российской империи.
Это означало, что данные, отправленные им, были на самом деле ценные.
Константин Антонович, преподаватель, щеголявший в здании магической академии нарукавниками поверх пиджака, был крайне впечатлён их встречей с куратором. Всё было подготовлено по высшему разряду, так что никто не смог бы подслушать их.