Восхождение Примарха
Шрифт:
— Объясню, зачем нужно это упражнение. Во-первых, оно помогает войти в различные медитативные практики, а магам это просто необходимо. А, во-вторых, стимулирует ваши магические каналы, проходящие в организме параллельно кровеносным.
— Это один из способов прокачаться? — спросил я.
— Подними вот этот мяч в воздух, — распорядился мастер.
Я поднял, почувствовал, что это мне далось гораздо легче, чем те же яйца день назад.
— Теперь вон тот снаряд.
Я поднял.
— И тот мат. Ага.
— Воздух!
И действительно, такого чувства ветра, проходящего сквозь меня, я не испытывал ещё ни разу.
— Выполняй это упражнение регулярно, и твои магические каналы станут упругими, эластичными и станут проводить в несколько раз больше маны, — улыбнулся мне Ван Ли.
— Ура! — хлопала в ладоши Карина. — Ты теперь не нулевик!
Несмотря на то, что день выдался ветреным, народу перед Москвариумом собралось много. Настолько, что я даже испугался сначала, что не увижу Громову, если она уже вдруг пришла и ждёт меня у входа.
Но мои опасения оказались напрасными. Её фигуру с развевающимися платиновыми волосами я увидел ещё издалека. Она стояла немного в стороне, с тем расчётом, чтобы мой взгляд обязательно упал бы на неё за несколько сотен метром.
— Привет, — сказал я с лёгкой улыбкой. — Думал, это мне придётся ждать тебя.
— Это место принадлежит моему роду, — едва обозначив ответную улыбку, ответила Катерина. — Люблю бывать тут. Привет.
Разговаривала она странно. Словно обдумывая каждое слово и выдавая его неторопливо, как самое драгоценное сокровище. Я так понял, что именно из-за этой манеры её считали высокомерной и надменной. А, по мне, довольно милая особенность.
Перчатки сегодня на ней были светло-серые. Это ещё одна особенность, которая подчёркивала её индивидуальность. С перчатками она не расставалась нигде: ни в помещении, ни на улице, ни в автомобиле, и на людях всегда появлялась в такой паре, которая идеально шла к остальному её образу. Исключением не был и сегодняшний день: светло-серый костюм с юбкой ниже колена с тёмно-синими вставками идеально дополняли перчатки и тёмно-синие ботфорты.
— Зайдём внутрь? — предложила она. — А то что-то ваша стихия разгулялась сегодня.
— Даже непривычно, — согласился я. — Пойдём, конечно, покажешь мне всё тут.
А посмотреть было на что. В синей, словно с картинки, воде резвились дельфины, касатки, тюлени, моржи и ещё множество разной живности, которую я даже не знал по названиям. Минут на тридцать-сорок я полностью выпал из окружающей действительности, залюбовавшись кусочком моря, перенесённым в сердце громадного мегаполиса.
— Отойдём в тихое место? — предложила мне спутница.
— Да, конечно, — я встрепенулся, осознав, что думать забыл про дела, которые, собственно, и привели меня сюда.
Скорой
— Смотри! — сказала она и указала на водную гладь.
Я присмотрелся и ничего не увидел. Разве что небольшие бугорки на поверхности.
Обернувшись на спутницу, я увидел, что на лбу у неё выступил пот. Она очень сильно старалась, но… Сразившее её проклятье работало в полную силу.
— Ничего? — я специально придал своему голосу вопросительные нотки. — Лёгкий бриз?
— Вот именно, ничего, — Громова нахмурилась. — Я даже домой заехала только переодеться, а затем сразу сюда. Уже больше двенадцати часов пробую. Скажи, как ты сделал, что у меня вновь появилась сила?
Чёрт! Ну попал! Придётся что-то срочно выдумывать. А вот обманывать её мне ой как не хотелось.
— Это условие для того, чтобы ты рассказала интересующую меня информацию? — напрямую спросил я.
— А?.. Нет, конечно, нет. Просто это волнует меня куда больше, чем смерчи на море.
— Смерчи на море? — переспросил я.
Сейчас самое главное, чтобы она не догадалась, что я отчаянно тяну время, чтобы придумать что-то удобоваримое в ответ на её вопрос.
— Да. У меня же состоялся долгий разговор с отцом после нашей вечеринки. Он рассказывал, как любит меня, а я то под проклятие попаду, то под нападение отморозков.
— Мой ещё не знает. Видимо, не доложили.
— Узнает. Так что лучше сам первый скажи.
— Хорошо, так что там? — от нетерпения я подался ближе к ней, чтобы не пропустить ни слова.
Она, приняв это за некий знак, склонилась к самому моему лицу.
— Так вот, чтобы сбить Генриха Громова, моего отца, с этой темы, я спросила его о том, не было ли в последние дни каких-либо странностей на море, — она говорила полушёпотом, но по поверхности воды в бассейне её слова всё равно разлетались по всему помещению и возвращались эхом от стен.
Она перевела дух и едва заметно отстранилась от меня, чтобы лучше видеть моё лицо.
— Он сначала смутился, а затем спросил, откуда я это узнала? Оказывается, он больше всего боялся, что информация просочиться в СМИ. Оказывается, прямо на стандартном фарватере, по которому ходят и круизники, и баржи, и танкеры, вдруг появилось несколько смерчей. Конечно, служба оповещения сработала, и всякие спасательные катера были брошены на место происшествие… Вот только никто и понятия не имел, как бороться со смерчами на море, когда их сразу почти пятьдесят штук в линию.
— Ого! — я попытался представить эту картину и не смог.