Восхождение Светлого
Шрифт:
Вкусивший Персика не был равным даже простым людям, что достигли совершенствования.
И хотя император помнил времена, когда не считал лесть и подхалимство достойными уважения, с годами он, похоже, утратил чувствительность к ним настолько, что всего лишь одна насмешливая фраза бессмертного вызвала в нем гнев.
И теперь он собирался не только поглотить энергию бессмертного существа, но и покончить навсегда с темными на земле. При помощи заклинания, на разработку которого он потратил столетия, и Сосуда Вечного Равновесия он сможет воспрепятствовать появлению темных в его империи. Сосуд останется на земле, являя собой ту самую Инь, в которую император заключит энергию
Это было время Чжао Куанъиня, его судьба – стать величайшим императором, и к этому он стремился всю свою жизнь.
Он открыл глаза. В спальне помимо него сидели трое: генерал Гу, астроном Мо и старший евнух Го. Они сидели на полу, уважая личное пространство своего императора, и еще потому что в этой маленькой спаленке было больше негде пристроиться.
– Наследный принц и третий принц потеряли всякий страх, – проворчал генерал Гу, Светлый в возрасте с кустистыми бровями. – Они почти не скрываются! Сначала подкупили жен военных, обещая им более частую ротацию войск, а потом пообещали и самим военным один дополнительный выходной. И простите мои дерзкие слова, ваше величество, но многие уверены, что побег темных – ваша неудача, что вы потеряли хватку. И что после обретения бессмертия вас уже не волнует империя Чжао!
– Вы тоже так считаете? – спросил император.
– Нет! Мы прекрасно знаем, как вы радеете за свою империю! – тут же отозвались все трое.
Император величественно кивнул, принимая их слова.
– Какие новости у темных?
– В их деревне – Тенистой Прогалине – у меня есть свой человек. Мы знаем их численность, карту местности – все, чтобы сдуть их спесь одной активной атакой. Ждем только возвращения дурной темной, Лю Чживэй.
Император кивнул. Темные избрали себе символ свободы, и он был готов расправиться с ней у них на глазах. Что плавно подводило к следующему вопросу.
– Темное Солнце приближается, – ответил астроном Го. – Я не могу назвать точную дату, но, согласно моим расчетам, оно настанет в ближайшие два-четыре дня.
Император уже упустил четыре Темных Солнца, чтобы раздобыть Сосуд Вечного Равновесия, не зная, что затмение – единственное время, когда можно приблизиться к нему. Но последние исследования, наконец, раскрыли ему отгадку.
– Евнух Го?
– Указ о назначении вашего шестого принца наследным уже подписан, – тот уважительно поклонился.
– Что прикажете? – спросил генерал Гу. – Взять наследного и третьего принцев под стражу?
– Нет, – не согласился с предложением император. – Пусть восстают. Как только они открыто обнародуют свои планы, можно будет от них избавиться.
Император не испытывал горя при мысли о возможной потере своих нечестивых сыновей. Это в первые сто лет его жизни подобные предательства еще причиняли ему боль, сейчас же он просто не верил никому. У него лишь теплилась надежда, что один из принцев все же станет ему достойной заменой. Он назначил Чжао Сюя наследным не только по праву рождения, но и потому, что Сюй всегда был добрым ребенком, вот только, как оказалось, внушаемым. Что касалось его второй дочери, Чжао Сюин, – она обладала острым умом и справедливым духом, но отказалась от дворцовых интриг годы назад. Чжао Чжэнь, своего любимого сына и надежду, ему пришлось убить собственными руками, и с тех пор сердце его окончательно очерствело. В качестве искупления перед своей любимой женой и матерью Чжэня, император намеренно держал младшего сына Шэня взаперти во дворце много лет, чтобы того не убили по глупости во время разборок принцев. Да и при взгляде на него император неизменно чувствовал вину, поэтому для него работала пословица «с глаз долой – из сердца вон». Однако сейчас многое изменилось, и император возлагал на сына надежды. Возможно, в нем играла сентиментальность, но все чаще ему хотелось видеть младшего сына. Да, тот много дурачился, но обучение наследника престола после назначения должно было выбить из него все эти глупости.
– Атакуй темных, – поднялся император со своего места. – И объявите, что я болен, пусть принцы решат, что их пилюля Дыхание Тьмы сработала.
Наивные дети полагали, что они первые, кто пытался свергнуть его с престола. Этим они его особенно разочаровали: не видя картины целиком, замкнулись в своем маленьком мирке.
– Но, император! – вскричали все трое, беспокойно оглядываясь. – Начнется восстание!
– Некому будет защитить Запретный город, если мои войска уйдут, – встревоженно заговорил генерал Гу.
– Не умрите – вот мой единственный указ вам. Скоро я вернусь – и вся эта их возня не будет иметь значения.
Лю Чживэй
Чживэй проснулась от духоты: с одной стороны Ифэй крепко прижалась к ней и была такой жаркой, словно печка в зимнюю ночь; с другой лежал ее меч, все еще обернутый в шелка, и тоже излучал тепло. Столкнув с себя все еще спящую служанку, Чживэй поднялась с кровати.
Троица в виде Лин Цзинь, Сяо До и Сюанцина уже не спала. Все трое выглядели плохо, словно Чживэй каким-то образом вытягивала из них силы в пользу собственной энергии. Она даже на целую секунду всерьез задумалась об этом, прислушиваясь к себе.
Сяо До выглядел так, словно не спал несколько ночей подряд, и вел себя чересчур активно даже для него.
– Кто проснулся! – тут же завел он разговор, из-за чего Чживэй раздраженно цокнула языком. – Мы придумали, как пробраться в библиотеку! Пока ты спала, мы могли бы успеть прочесть все книги в ней, но не могли же мы тебя оставить. Ведь ты спала.
– Да-да, я поняла, – проворчала Чживэй.
Сюанцин заботливо поднес ей пиалу с чаем. Он выглядел невероятно бледным, в последний раз Чживэй видела у него такой оттенок кожи, когда вытаскивала его из пещеры. Похоже, ситуация с Драконом обострялась.
– Ты…
– Я в порядке, – тут же мягко ответил он. Тогда Чживэй попыталась забрать пиалу у него из рук, но он поставил ее на стол и отстранился. Он стал все больше избегать ее. Было ли дело в Драконе? Он пытался сдержать его таким образом или выполнял его указания? Можно ли было ему доверять?
В последнее время доверие давалось все труднее. Все больше казалось, что все вокруг что-то скрывали, и все больше раздражало, когда вместо прямого повиновения начинали обсуждать ее приказы. Она бы не отдала приказ, если бы не была в нем уверена! Разве это не очевидно?
Лин Цзинь сидела напротив, сжимая пиалу в обеих руках. Для воительницы у нее были невероятно изящные пальцы, подумала Чживэй.
– Нам все еще понадобится разрешение высокопоставленного чиновника или принца, – сказала она. – В противном случае придется проникать в библиотеку тайком, а это опасно.
– Мы притворимся придворными слугами, никто не обращает внимание на Темных слуг, – добавил Сяо До.
– Потому что есть примета, – села рядом с ними Ифэй, – что если очень долго смотреть в глаза Темному – это к неудаче! А это правда? А как вы в глаза друг другу смотрите? Тогда это неправда, наверное… Или правда! У вас ужасная жизнь, так это потому, что вы в глаза постоянно смотрите! Вам нужно немедленно прекратить!