Восхождение
Шрифт:
Но мозг мой сработал с замедлением в несколько секунд, и когда я все понял – был уже возле стойки бара.
За стойкой стоял чернокожий здоровила лет сорока на вид – может, он был и моложе, я вообще не могу определять возраст черных, желтых, красных и других объектов не европоидной расы. Впрочем – у европейцев тоже все обманчиво, и я тому пример. Мне-то тоже сейчас больше тридцати пяти на вид не дашь, а может и того меньше. Впору начать краситься в седину, чтобы возраста добавить. А то ведь странно все это…
– Привет! – невозмутимо сказал я, сохраняя хорошую мину при плохой игре – Я хочу вызвать такси. Можно отсюда позвонить? Я заплачу вам!
– Нет –
Я ничего не сказал, хотя мог сказать очень многое, многосложное и яркое, повернулся через плечо и пошел на выход под внимательными взглядами десятков пар глаз. Меня никто не попытался остановить, и слава богу! И через минуту я уже шел по пустынной улице, по которой ветер переметал обрывки газет, блестящие обертки и какую-то шелуху – то ли от семечек, то ли от орешков. Ветер усилился, и похоже что намечался дождь. А может просто ветер разогнался как в аэродинамической трубе среди высоченных зданий, стиснутый боками уродливых каменных громадин – будто в длинном горном ущелье. Я даже вихрь увидел – небольшой такой, но вполне себе полноценный столбик вихря который бросил в мне в лицо пригоршню пыли пополам с мусором, как если бы сам недоброжелательный район выражал пришельцу извне свое неудовольстие, и требовал, чтобы я поскорее отсюда ушел.
Странно, конечно – буквально в двух шагах отсюда – громадные небоскребы, чистые улицы, дорогущие, сверкающие магазины и отели, Рокфеллер-центр с его мировым аукционом «Кристи», чистые, ухоженные люди в своих кабинетах и квартирах, чистая и красивая жизнь – центр мирового бизнеса. И тут же – грязные, заплеванные улицы, нищета и сплошной криминал. Стоит только отойти чуть в сторону, и контраст будет поразительным.
Хотя… чего я так уж распинаюсь – «странно»! Да ничего странного! Буквально в двухстах метрах от здания администрации Саратовской области, от Театральной площади, от улицы Московской (бывшей Ленина) – улочки, застроенные частными домами в которых нет даже канализации, нет выгребных ям! Люди выходят и выплескивают помои прямо на проезжую часть, и когда идешь по этим улицам летом (улицы Зарубина, Гоголя и т. д.), в воздухе витает сладкий, отвратительный запах мочи. А зимой на этих улицах намерзают целые желто-зеленые наледи, на которых машина скользит и норовит пойти юзом. Сам попадался на такой наледи, чуть в аварию не попал. И это в 2018-м году! Так что тогда говорить о чужих городах, если свои – ничуть не лучше? Совсем не лучше. Особенно в 1971 году.
Итак, куда теперь идти? Да куда глаза глядят! Где-нибудь все равно увижу станцию метрополитена, спущусь в него, и проеду… не знаю, куда проеду – но как-нибудь найду дорогу. Прогулялся, черт подери!
Они догнали меня перед спуском к станции метро. Пятеро, впереди здоровенный чернокожий с толстой золотой цепью на шее. Все молодые, крепкие парни ростом пониже меня и потоньше, но видно, что тренированные и крепкие. Любит этот народ бокс, а лучшие боксеры получаются из уличных хулиганов, драчунов. И единственный для черных способ выйти из нищеты – научиться как следует бить морды. И они это умеют. Потому сейчас речь уже шла не о том, чтобы остановить противников, а о том, чтобы спасти свою жизнь. Вокруг никого, пустынная улица, ночь, а в руке того, что с цепью – нож с узким, длинным лезвием, выкидной, наподобие «испанца».
– Эй, мужик! Стоять!
Так. У двоих похоже что стволы – у латиноса, что справа от меня, и у черного. Стоят далеко. Тот, что с ножом – тоже пока далеко для атаки. Двое остальных просто стоят, якобы расслабленные, но парни тренированные – зачем им ножи? Они сами, как ножи!
Вот я влип! Попробую «отбазариться», только шансов ноль – не так хорошо я знаю английский и жаргон местных гопников. Вернее – я совсем не знаю жаргона местных гопников.
– Слушаю, мужик! Чего хотел? – отвечаю я, мониторя перемещение противников.
– Денег хочу! – просто отвечает бандит, и довольно улыбается – у тебя ведь есть деньги, давай их сюда, они мне нужнее.
– Тебя как звать? – спрашиваю я как можно более миролюбиво – Должен же я знать, с кем говорю?
– А зачем тебе знать? – удивляется негр – кэш отдал, и валишь куда хочешь! Кстати – часы тоже сними. Мне они нравятся. Золотишко, да? Дорого отдал?
– Четыреста рублей – говорю я так же безмятежно – считаю, вполне недорого. Это русские часы. А я русский. Ты знаешь, кто такие русские?
– Русский?! Ах ты сука! – негр делает шаг вперед, и я тут же выставляю ладони вперед:
– Эй, эй, ты чего?! Чего тебе русские сделали? Я тебе чего сделал? Я только сегодня прилетел из России!
– Вы, суки русские, выжили нас с Брайтона! Я вас ненавижу! – негр угрожающе машет ножом – Порежу на куски, сука!
Вот зачем я сознался, что русский? Опять же – упорно живет в душе такой червячок, такая глупая мыслишка, что любой негр, узнав, что я русский, тут же заключит меня в объятия и облобызает: «Брааат! Братииишка!»
Вот же чертов дурак! В общем, попытка была сделана и не защитана. Скорее – наоборот. Дисквалификация. И что делать?
Дорогу к станции метро никто не перекрывает, но толку, если я туда побегу? Там тупик. Зажмут – просто расстреляют на месте, и пофигу им моя рукопашка. Значит, только вдоль по улице – вон туда!
И я срываюсь с места так, будто от этого зависит моя жизнь. И очень помогает бежать то обстоятельство, что от этого как раз и зависит моя жизнь. И кстати, тот, кто скажет, что я трус – пошел в задницу! Вы Спартаку это скажите, когда на том свете окажетесь. А я на тот свет не спешу!
Толпа ублюдков само собой помчалась за мной, радуясь новому развлечению. Нет ничегоинтереснее, чем погоня за жертвой, особенно если эта жертва ничего не может тебе противопоставить. Ты сильный, смелый, могучий – растопчешь это жалкого белого человечка и потом хохоча будешь рассказывать, как из него потекло дерьмо, когда ты топтал его ногами. Хорошее развлечение! Хорошая ночь!
Как и ожидалось – они вытянулись в цепочку. Так всегда бывает. Кто-то медленнее бегает, кто-то просто ленится и рассчитывает добежать, когда первые уже начнут пинать лоха. Ну а мне теперь нужно выбрать момент и свалить первого набежавшего, забрать у него нож и завалить второго. А вообще лучше было бы скрыться куда-то так, чтобы ни одна сволочь не смогла найти! Ну нельзя, нельзя мне их мочить! Я не в своей в стране! Да и в своей – не так все просто! Не убивают у нас людей на каждом углу!
Я завернул за угол, тут же остановился, готовясь принять первого бегуна, и тут… о господи! Ты послал мне небесную кавалерию! Нет, ну должна же быть и у меня удача? Почему бы и нет?
В общем – как они тут оказались, что тут делали – я не знаю. Спали, наверное. Ну как наши менты в ночном патруле – забьются куда-нибудь в тупик, чтобы никто не видел, и дремлют, включив рацию на полную катушку. Вызовут – так вызовут, а не вызовут – к восьми часам на развод и сдавай оружие в оружейку. Патруль отдыхает!