Восхождение
Шрифт:
Соответственно, среди гномов было всего двадцать две знатных фамилии, и на свои Состязания они выставляли только двадцать два Чемпиона. Прочие десять Чемпионов добирались среди Вольных участников, так что здесь им, наверное, было проще попытаться реализовать возможность участия в Состязаниях.
Гуляя по улице, Сареф осматривался. Собственно, улица, на которой их поселили, как раз включала в себя шестнадцать гостевых домов. Сареф, находясь на почтительном расстоянии, осторожно поглядывал в остальные дворы. Из людских чемпионов их семейство прибыло в Адвижен самыми первыми. Да и среди прочих рас пока никого не было видно. Только в одном дворе была пара эльфов, да во втором — шумная орочья гулянка. Наверное, большинство гномов, как местные жители, могли себе позволить прибыть в последний день и успеть отдохнуть к Состязаниям.
Двор эльфов, наполовину заросший наверняка искусственной живой изгородью, ясно давал понять, что принимать гостей там не настроены. Приближаться же к оркам Сареф тоже не рискнул. Конечно, здесь, в месте, где непрерывно действует фиолетовая категория безопасности, никто бы не причинил ему вреда, и всё же… Смотря на шумное застолье, где все веселились, как могли, Сареф чувствовал лютое отчуждение. Даже если бы кто-то из орков сейчас вышел и лично пригласил бы его туда, Сареф не мог бы заставить себя принять это приглашение. Потому что для такого времяпрепровождения он уже не годится. Он уже слишком давно ничему не радовался. Даже первая месть Исмарку не принесла того желанного удовлетворения, которого он ждал так долго. А уж то, какая месть ждала его впереди, и вовсе отделяло его праздника жизни настолько далеко, насколько это вообще было возможно…
Желая очутиться подальше от весёлого шумного орочьего двора, Сареф обнаружил, что он проходит мимо боевой арены, на которой через три дня, собственно, и начнутся поединки. И ему внезапно захотелось по ней прогуляться, посмотреть, сравнить её с людскими аренами. Наверняка она будет больше. И будет больше мест, ведь на событие такого масштаба наверняка приедет намного больше зрителей…
Но нет. На первый взгляд трудно было сказать, чтобы арена была больше обычного. Впрочем, наверное, это и не имело особого значения. Сареф до сих пор не особо понимал, как устроены Системные Арены, но за те четыре раза, что ему пришлось ездить на Состязания, он ни разу не стал свидетелем тому, чтобы кому-то из зрителей не хватило места.
На самих трибунах зрителей сейчас, конечно, не было. Зато небольшие группы гуляющих были на самом поле. Заинтересовавшись, Сареф подошёл поближе. Оказалось, что посетители кучковались вокруг выступающих актёров, которые наверняка приехали на подобное мероприятие, чтобы подзаработать. Вот молодой беловолосый мужчина в нарядном блестящем костюме жонглирует семью огненными шарами всех цветов радуги. Около него Сареф с интересом задержался.
Блондин, увидев Сарефа, внезапно приободрился. Сделав резкое замысловатое движение рукой, он направил цветные огненные шары в воздух, где они стали так стремительно крутиться, что словно превратились в цветных змей, которые яркими росчерками рассекали вечерний сумрак. А затем… он направил руку на него, Сарефа. И огненные змеи устремились к нему. Сареф сначала было испугался… но потом увидел, что цветные огоньки всего лишь кружатся вокруг его рук, ног и живота… и, стоило признать, это было довольно красиво. Этот эффект длился секунд двадцать, после чего огненные змейки снова вернулись к хозяину и, замедлив свой полёт, цветными шарами продолжили над ним кружиться.
Артист же довольно посмотрел на Сарефа. И когда тот с одобрением потянулся в карман, чтобы наградить его несколькими серебряными монетами… то в который раз увидел, как мерцает на левом плече клановая нашивка. Всё было понятно. Артист, разумеется, тоже увидел, что к нему приближается потенциально обеспеченный зритель, и потому устроил это маленькое представление в надежде на награду. И всё же… Сарефу понравилось. Так что блондин, наверное, заслужил свою пару серебряных монет.
Покинув первого артиста, Сареф увидел выступающую женщину с крокодилом. Вокруг неё были расставлены искусственные препятствия в виде лесенок и подвесных мостков. К сожалению, крокодил по ним не ходил. Вероятно, с этой частью выступления женщина уже закончила. Сейчас её питомец лежал, перевернувшись на спину, а женщина, вероятно, за умеренную плату позволяла маленьким детям пройтись по крокодильему брюху. Сареф лично наблюдал, как орчонок в богатых одеждах, сжав кулак и с сосредоточенным выражением на лице ступает на крокодила. И тот начинает смешно дёргаться, фырчать и дрыгать лапами. Напряжение сходит с лица мальчишки, и он с улыбкой проходит несколько раз туда-сюда. Хотя по первой его реакции не казалось, что ему было так уж весело. Но, судя по его одежде и осанке, орчонок был из знатных ханств, и потому стоило поддерживать репутацию, чтобы никто вдруг не подумал, что он испугался этого крокодила.
Сареф пошёл дальше. Бегать по мосткам крокодил, вероятно, уже не будет, а смотреть, как по крокодилу ходят маленькие дети, ему было не хотелось. А вот дальше… дальше зрелище обещало быть интересным. Там выступали ещё двое молодых людей с питомцем. Парень наигрывал на флейте замысловатую мелодию, а девушка танцевала… а по её телу быстро-быстро бегала огненная саламандра. В сумраке зрелище было просто потрясающим, казалось, что девушка кружилась с танцующим огоньком. И хотя саламандра ярко светилась, искрила, а в некоторые моменты даже вспыхивала ярким пламенем, непохоже, чтобы девушке, облачённой в яркий, блестящий и, стоило признать, довольно вызывающий наряд танцовщицы, было больно. С восторгом Сареф подошёл посмотреть на выступающих… ровно для того, чтобы через несколько секунд горько пожалеть об этом. Потому что слишком поздно он понял, кто именно это был…
Глава 3.7
Глава 7.
Сареф даже предположить не мог, что судьба снова сведёт его с этими людьми. Джаспер и Яника. Очередная болезненная оплеуха из прошлого. За что? За что с ним так? Разве он мало страдал? Разве мало вынес в свой адрес подлости и предательства? Разве не для того он всё это затеял, чтобы избежать ещё больших подлости и предательства? Так почему?!
И всё же Сареф не нашёл в себе силы уйти прямо сейчас. Он жадно изучал своих старых друзей и не мог не признать того, какими же они выглядели счастливыми. Яника с полной страстью отдавалась танцу с огненной саламандрой, и в толпе то и дело слышались восхищённые вздохи. А Джаспер наигрывал и наигрывал на своей флейте, и Сареф видел, с каким восхищением он смотрел на Янику. И глядя на то, с какой точностью Яника слушалась каждого музыкального движения, Сареф с горечью понимал, что они теперь — пара. Она выбрала его. Конечно, она выбрала его. Да и был ли у него, ущербного мальчишки, хоть какой-то шанс хоть когда-нибудь?
Сареф при этом прекрасно видел и все их недостатки. На блестящем жилете Джаспера то тут, то там виднелись выступающие нитки, надрывы, в одном месте даже не хватало блестящей медной пуговицы. Чёрные штаны выглядели старыми и вылинявшими, а уж за обувь и говорить не приходилось: башмаки, старые-престарые, истоптанные и державшиеся на одном честном слове. Меткий глаз Сарефа, используя высокий Интеллект, мстительно подмечал разные мелочи, даром что в сумерках подобное не каждый сумел бы разглядеть. Хотя здесь, конечно, спасало клановое благословление Джеминид на ночное зрение. Наверняка не лучше выглядела и одежда Яники. Конечно, из-за танца и мерцания Саламандры всех недостатков пока было не разглядеть, но факт, что девушка танцевала босиком на песке безо всякой обуви, уже о многом говорил.
Но Джасперу и Янике, прекрасно знавшим об этих недостатках, было на них плевать. Они были вместе, они занимались любимым делом, и десятки зрителей глядели на их выступление с немым восхищением, и им не было совершенно никакого дела, насколько стара их одежда и обувь. Лёгкость, увлечение, харизма, с которой выступали эти двое, с лёгкостью перекрывали все недочёты, и зрители одобрительно кричали, свистели и хлопали в ладоши.
Наконец, выступление было окончено. Саламандра лёгким прыжком оказалась на шее у Джаспера и свилась подобно огненному шарфу. Все снова зааплодировали, и в лежащую на земле бархатную лиловую шапочку дождём посыпались медные и серебряные монеты. Джаспер и Яника, поворачиваясь по кругу, улыбались и кланялись зрителям, благодаря за каждую монетку. И когда их взгляд упал на Сарефа, они оба застыли, словно громом поражённые. У него упало сердце. Он не успел уйти. Они увидели его. И, что было ещё хуже, даже сейчас, спустя долгие девять лет, они узнали его.
Понимая, что развернуться и убежать сейчас будет высшей трусостью, Сареф собрал в кулак всю силу воли и, улыбнувшись, вышел вперёд.
— Большое вам спасибо, дорогие артисты, — сказал он голосом, полным дикого ледяного дружелюбия, — вы замечательно выступали. Мне очень понравилось.
С этими словами он достал из кармана золотую монету, одну из тех, что у него остались со времени последней поездки в Райгос. Подойдя к шапочке, он опустил к ней руку и позволил монете самой соскользнуть вниз. Кто-то в толпе, увидев блеск золота, с одобрением присвистнул. Сареф же, развернувшись, быстро пошёл прочь. Он умолял небо, Систему, все высшие силы, чтобы этого оказалось достаточно. Чтобы это оказалось достаточным выкупом для застарелых воспоминаний, чтобы больше не было так больно на них смотреть, чтобы их счастливые образы больше не терзали его измученную память. Память о том, где ему когда-то было так хорошо… пока Система не наградила его достижением Брошенный.