Восхождение
Шрифт:
Предатель склонился ниже, небрежно поигрывая оружием.
— Кто ты?
Пилот не ответил.
— Я спросил, как тебя зовут! — повторил выродок, ударив Гайло рукоятью пистолета по голове. Перед глазами плененного кварианина поплыли звезды. — Кто ты?
И вновь пилот промолчал.
Пистолет еще раз обрушился на его затылок, и Гайло едва не откусил язык. Пилот ощутил привкус крови во рту и чуть было не потерял сознание.
— С тобой говорит Гоуло'Мекк вас-Усэла. Спрашиваю в последний раз: кто ты?
Гоуло… член экипажа «Усэлы».
— У тебя нет права носить это имя! — крикнул Гайло, и его слова эхом отразились от стенок шлема. — Ты — вас-Нэдас! Гоуло нар-Таси!
Кварианин без корабля; Гоуло — сын никого. Преступник. Одиночка. Изгнанник.
В этот раз удар пришелся в лицевой щиток и оказался достаточно сильным, чтобы по стеклу пробежала трещина. В нос пилота ударил незнакомый, пугающий запах неочищенного воздуха — воздуха, переполненного бактериями и вирусами.
Прилив адреналина, вызванный чистым, первобытным ужасом, придал силы мышцам Гайло, и он сумел стряхнуть с себя пленителей. Он поднялся на колени и уже был готов вскочить и броситься бежать, но та пуля, что ранила его в бедро, превратила ногу пилота в бесполезную груду плоти.
В итоге он просто повалился вперед, ударившись лицом о стальную палубу трюма. Кто-то тут же насел на него сверху, выбивая воздух из легких. Еще секунда, и Гайло ощутил болезненный укол в области шеи, а затем его сознание окутал теплый голубой туман.
Пилот почувствовал, как его переворачивают на спину, но был уже не в силах сопротивляться. Он просто лежал на полу, устремив пустой взгляд на лампы под потолком и не имея возможности ни пошевелиться, ни произнести хотя бы слово. Туман становился все более плотным, готовым поглотить и его, и весь мир. Последним, что услышал Гайло, прежде чем провалиться в небытие, был голос кого-то, принадлежавшего к человеческой расе:
— Ты разбил его маску. Вряд ли мой шеф обрадуется, если этот урод подхватит какую-нибудь заразу и сдохнет.
ГЛАВА 9
Джиллиан медленно и неуверенно пробиралась через кафетерий. Остальные дети болтали и веселились; девочке непросто было отрешиться от беснующейся в помещении бури бессмысленных, пугающих, чрезмерно громких звуков.
Она несла поднос с обедом, осторожно балансируя и постепенно приближаясь к пустому столику в дальнем углу. Именно там она и сидела каждый день — в полном одиночестве и предельно возможном удалении от гомона беснующихся подростков. Особенно громкие звуки — пронзительный смех или звон падающего подноса — заставляли ее голову дергаться, точно от пощечины. Но девочка изо всех сил старалась не уронить свою еду.
Вначале Джиллиан оставалась в классе, когда раздавался звонок на большую перемену и все дети сломя голову бежали в кафетерий. Гендель или мисс Сандерс всегда приносили ей обед, чтобы она могла спокойно поесть в благословенной тишине одиночества. Но те времена прошли.
Джиллиан пыталась освоиться в обществе.
Ей было тяжко осознавать, насколько сильно она отличается от остальных, и более всего на свете ей хотелось бы стать нормальной. Но другие дети пугали ее. Они были слишком быстрыми. Слишком громкими. И они постоянно прикасались друг к другу: мальчишки хлопали друзей по спинам и плечам, толкались и пинались. А еще они смеялись над непонятными ей шутками; девочки становились тесным кружком и, приставляя к губам ладонь, шептали что-то в самое ухо собеседницы, а затем хихикали и визжали, держась за руки или подхватив приятельницу под локоток. И Джиллиан несколько раз видела, как они расчесывают друг другу волосы. Она часто задавалась вопросом: каково это — жить в мире, где физический контакт с чужой плотью не заставляет твои нервы взрываться огнем или кричать от невыносимого холода?
Хорошо, что никто хотя бы не пытался издеваться или подшучивать над ней, во всяком случае в глаза. Обычно ее старались избегать, обходить стороной. Но Джиллиан все равно порой ловила на себе их взгляды — смущенные, недоверчивые, презрительные. Она казалась им чокнутой, от которой стоит держаться подальше. И все же она не оставляла своих попыток. Каждый день Джиллиан подвергала себя мучительному путешествию через кафетерий, медленно и осторожно двигаясь с подносом к своему столику. Она надеялась, что со временем ей станет проще, что регулярное повторение этой процедуры позволит легче переносить чужое общество. Но пока результаты заметны не были.
Добравшись до своего места, девочка опустилась на тот же самый стул, на котором сидела каждый день, и прислонилась спиной к стене, чтобы иметь возможность видеть весь кафетерий. Устроившись, она начала медленными, ровными движениями отправлять еду в рот, испуганными и полными тоски глазами наблюдая за другими детьми. Не в силах понять их мир, она все же надеялась однажды стать такой же, как они.
Ник наблюдал за тем, как Джиллиан идет по центральному проходу кафетерия. Когда она поравнялась с их столиком, он громко и визгливо залаял, точно собака, которой наступили на хвост. Девчонка дернулась, но больше никаких признаков того, что обратила на него внимание, не подавала. И к его глубокому сожалению, даже не выронила поднос.
— Ха! А я что говорил? — ликующе засмеялся Сэшон.
Ник хмуро протянул ему свое шоколадное пирожное — ставку в этом споре.
— Да что с ней вообще такое? — задал он вопрос, обращаясь сразу ко всем шести мальчишкам, собравшимся за его столом.
— У нее что-то с мозгами или вроде того, — ответил один из них. — Гендель как-то раз упоминал об этом.
Услышав это имя, Ник поморщился. Он все еще злился на начальника охраны за то, что тот посадил его под домашний арест.
— Интересно, что в нашем классе делает умственно отсталая? — Ему и в самом деле хотелось это знать.
— Она не отсталая, тупица, — ответил Сэшон. — Просто странная.
— Готов поспорить, она даже не биотик, — продолжал Ник, наблюдая за Джиллиан.
Та тоже смотрела в их сторону, но он не мог понять, направлен ее взгляд на него или на кого-то еще в зале.
— Она никогда не пропускает тренировки, — возразил один из мальчишек.
— Ну да. И просто сидит там на одном месте. Она ни разу даже не попыталась выполнить упражнение.