Восхождение
Шрифт:
Сегодня он прибыл в одиночестве, надев на себя личину доведенного до предела папаши, торопящегося к своему смертельно больному дитяти. Эту роль несложно было сыграть, учитывая те чувства, которые он испытывал к Джиллиан. Но если Джиро успел разболтать слишком многое, правдоподобие уже не имело никакого значения.
Грейсон с трудом дождался, пока челнок закрепится на стыковочной платформе, а затем стремительным шагом направился в огромный, окруженный стеклянными стенами зал ожидания. Других посетителей сейчас не
Агент увидел, что с противоположной стороны прозрачной пуленепробиваемой стены его уже дожидаются доктор Сандерс и начальник службы безопасности проекта «Восхождение».
— Проходите, мистер Грейсон, — учтивым тоном произнес один из охранников, даже не пытаясь, как обычно, устроить досмотр вещей.
Грейсон решил, что это добрый знак.
— Ты уверен, что выдержишь? — прошептала Кали, обращаясь к Генделю, пока их посетитель проходил через пропускной пункт. — По-моему, тебя еще пошатывает.
— Все хорошо, — прошептал тот в ответ. — Кроме того, мне хотелось бы лично увидеть, как он отреагировал на последние новости.
Кали хотела ответить ему нечто вроде «Ты же не думаешь, что Грейсону все равно, что его дочь пытались убить?», но отец Джиллиан уже выходил из двери и мог их услышать. Поэтому она прикусила язык, очень надеясь, что Гендель проявит достаточно здравомыслия и отнесется к гостю с должным уважением.
— Мистер Грейсон… — Начальник службы безопасности отрывисто кивнул.
— Где Джиллиан? — с ходу спросил посетитель. — Я хочу видеть свою дочь.
Неудивительно, что мужчина выглядел куда хуже, чем при прошлой их встрече. Сегодня вместо привычного костюма он был в джинсах и простой рубашке с короткими рукавами, позволявшими увидеть его тощие, жилистые руки. Складывалось впечатление, что щетине на его подбородке уже несколько дней. Глаза его излучали отчаянный блеск, а сам Грейсон источал ауру нервозного ожидания, — что тоже было неудивительно, если учесть причины его прибытия.
— Да, конечно, — быстро ответила Кали, не давая Генделю возможности придумать какую-нибудь отговорку.
Она не собиралась держать Грейсона в дверях. У них еще будет полно времени на разговоры после того, как он повидается с дочерью.
Гендель раздраженно покосился на спутницу, но вслух сказал только:
— Следуйте за мной.
На всем пути до больничной палаты никто не проронил ни слова, хотя Кали видела, как Гендель играет желваками, выпячивая челюсть.
Подойдя к двери палаты, Грейсон застыл на месте. Он медленно поднял ладонь к губам, увидев свою юную дочь, лежащую на койке и подключенную проводами к десятку разных аппаратов.
— Ох, Джиджи, — прошептал Грейсон, и боль, прозвучавшая в его голосе, заставила сжаться сердце Кали. — Зачем вся эта техника? — дрожащим голосом спросил он мгновение спустя.
— Обычные мониторы, — пояснила Кали, стараясь придать голосу профессиональные, оптимистичные интонации. — Просто чтобы приглядывать за ней.
Двигаясь медленно, словно под водой, Грейсон вошел в комнату. Он присел возле кровати девочки и протянул руку, опустив ее не на лоб дочери, но на простыню чуть повыше ее плеча.
— Бедная моя Джиджи… что они с тобой сделали? — пробормотал он.
При звуке его голоса веки Джиллиан затрепетали и открылись, а потом девочка повернулась к отцу.
— Папочка, — прошептала она. Ее голос был слаб, но в нем нетрудно было различить подлинную радость.
Гендель и Кали держались в стороне, позволяя Грейсону пообщаться с дочерью.
— Мне рассказали о том, что произошло, — сказал он. — Я так испугался.
— Все хорошо, — заверила девочка, погладив его по руке. — Со мной все в порядке.
Трудно сказать, кого из взрослых больше поразил этот жест. За все те годы, что Джиллиан провела в Академии Гриссома, Кали ни разу не видела, чтобы ее воспитанница добровольно шла на физический контакт с другим человеком. При этом сама девочка как ни в чем не бывало спокойно убрала руку и прикрыла глаза.
— Я устала, — пробормотала она. — Хочу спать.
Уже через несколько секунд Джиллиан тихо посапывала. Грейсон еще некоторое время смотрел на нее, прежде чем подняться и повернуться к остальным. В воздухе повисло неловкое молчание.
Первой его нарушила Кали:
— Врачи говорят, что она скоро полностью оправится. Им нужно последить за ней еще буквально пару дней. Ее состояние пока еще вызывает беспокойство.
— Так, говорите, это сделал доктор Тошива?
Мгновение назад лицо Грейсона еще лучилось радостью от прикосновения дочери, но теперь на нем застыло тяжелое выражение едва сдерживаемой ярости.
Кали кивнула в сторону двери, намекая, что им лучше выйти в коридор, чтобы не потревожить спящую девочку. Оба мужчины поняли ее жест и покинули комнату, отойдя на достаточное расстояние от дверей. Впрочем, Кали отметила, что и отец Джиллиан, и начальник службы безопасности разом остановились, чуть-чуть не дойдя до поворота, из-за которого уже не видна была бы больничная палата.
— Джиро без разрешения проводил над ней какие-то эксперименты, — начал Гендель с того момента, что еще не был известен Грейсону. — Сейчас он находится в карцере.
— Продолжайте, — слегка кивнул отец Джиллиан.
— Он работал на некую организацию «Цербер»! — неожиданно выкрикнул Гендель, выплевывая слова.
Насколько Кали могла судить, он явно рассчитывал спровоцировать их гостя на какую-то реакцию.
— «Цербер»? — вопросительно произнес Грейсон мгновение спустя, чуть склонив голову набок.