Восхождение
Шрифт:
Он знал, что остальной отряд продолжит сражаться и искать Джиллиан еще пять минут, но самому Гоуло не хотелось опоздать к отлету.
Со вздохом сожаления он прервал охоту в лабиринте комнат и поспешил обратно к лестнице.
Грейсон нервно мерил шагами пассажирскую каюту безымянной яхты, украденной у него на Омеге. Он посмотрел на часы и понял, что времени осталось меньше десяти минут.
— Ты и ты, — приказал он, ткнув пальцем в сторону двух солдат, помогавших охранять корабль, — выбирайтесь наружу и ищите способ отсоединить стыковочные зажимы.
Он собирался тянуть время до последней секунды, но это не значило, что и все необходимые приготовления следует оставлять на потом. Солдаты устремились к шлюзу, а Грейсон и пилот, доставивший их сюда на кварианском судне, остались сидеть в молчаливом ожидании.
Неожиданно снаружи донесся отчетливый тяжелый хлопок. Заинтересовавшись, Грейсон осторожно направился к шлюзу и увидел, что посреди стыковочного ангара стоит маленькая девочка, полностью скрытая скафандром.
— Папочка… — произнесла она.
И хотя голос ребенка искажался дыхательным аппаратом, Грейсон мгновенно узнал его.
— Джиджи, — произнес агент, припадая на колено и протягивая руки.
Джиллиан двинулась к нему знакомой ватной походкой и подошла достаточно близко, чтобы отец мог коснуться ее. Прекрасно осознавая состояние дочери, Грейсон опустил руки, избегая этого. И вот тогда, к великому его удивлению, девочка сделала еще один шаг и обняла его.
Только прижав Джиллиан к груди, отец впервые увидел бойцов, которых буквально секунду назад отправил наружу, — они лежали на палубе, придавленные опрокинутым погрузчиком, при помощи которого квариане перемещали особо тяжелые грузы. Шеститонная махина, казалось, просто упала на них, раздавив как муравьев.
Сладость объятий была нарушена подошедшим сзади пилотом.
— С-сэр, — дрожащим голосом, заикаясь, произнес он, глядя на изувеченные трупы солдат, — что с ними произошло?
— Некогда объяснять, — отрезал Грейсон, отпуская дочь и распрямляясь. — Давай на борт и прогревай двигатели. Пора улетать.
— Мы не можем улететь, — сказала Джиллиан, и ее отец был удивлен, услышав эмоции в голосе девочки. — Надо дождаться моих друзей.
— Друзей? — ласково спросил Грейсон.
— Генделя, Кали и Лемма, — ответила она. — Лемм — кварианин.
— Солнышко, мы не можем их ждать, — мягко сказал отец.
Девочка скрестила руки и на шаг отступила — еще один жест, прежде ей не свойственный.
— Без них не полечу, — не терпящим возражений тоном произнесла Джиллиан.
Грейсон удивленно моргнул, но потом кивнул:
— Ладно, солнышко, как скажешь. Давай сходим за ними.
Как только Джиллиан отвернулась, собираясь отправиться вглубь «Иденны», агент быстро зашел ей за спину и снял с пояса крошечный станнер. Хватило одного разряда, чтобы девочка безвольно повисла на руках отца.
Испытывая некоторую вину за то, что ему пришлось использовать оружие на собственной дочери, он все-таки не мог себе позволить тратить впустую драгоценное время. Поэтому Грейсон просто подхватил Джиллиан и занес на корабль.
Там он бережно уложил ее на кровать в спальне и снял с нее шлем. В течение нескольких секунд он смотрел в лицо дочери, но полностью насладиться моментом вновь помешал голос пилота:
— Сэр… Стыковочные зажимы по-прежнему держат яхту.
— Так пойди и отключи их, — приказал Грейсон. — Я больше не собираюсь оставлять свою дочь.
Пилот кивнул и оставил их наедине.
— Не волнуйся, Джиджи, — прошептал агент. — Я уверен, теперь о тебе будут хорошо заботиться.
ГЛАВА 24
Кали пробежала по опустевшему торговому залу и направилась к яхте, которую Джиллиан считала своим домом. Она была настолько охвачена желанием найти девочку, пока не случилось что-нибудь плохое, что даже не подумала проверить Генделя.
Доктор чуть сбавила шаг, миновав коридор, отделявший ее от стыковочных ангаров, и дальше пошла тихо, на случай если впереди поджидали агенты «Цербера». Осторожность окупила себя. Возле яхты и в самом деле стоял один из штурмовиков, одной рукой набиравший на панели код отключения зажимов, небрежно держа во второй автоматическую винтовку.
Звуки выстрелов могли предупредить остальных охранников, если такие имелись, так что Кали не могла просто воспользоваться своим оружием. Насколько ей было известно, броня стоявшего перед ней человека была оборудована кинетическими щитами, но они программировались с учетом скорости приближающегося объекта. В таких доспехах можно было спокойно присесть или похлопать приятеля по спине. А вот пулю они бы остановили. Даже самый резкий удар прикладом по голове не мог быть достаточно быстрым, чтобы сработали щиты.
Стараясь действовать как можно быстрее, Кали подобралась сзади, перехватив винтовку за ствол и удерживая ее наподобие бейсбольной биты. Подойдя достаточно близко, она пробежала три последних шага, набирая инерцию, и изо всех сил ударила пилота своей импровизированной дубинкой.
При этом топот ее сапог по металлической палубе был услышан солдатом, и он даже предпринял попытку защититься. В момент удара он уже наполовину развернулся, вскинул руку и втянул голову, поэтому приклад угодил скорее в плечо, лишь вскользь пройдя по боковине шлема. Но Кали хватило силы выбить оружие из рук противника, и оно со звоном покатилось по полу. Сам же солдат зашатался, на мгновение утратив равновесие.
Доктор размахнулась повторно, но разделявшее их расстояние было недостаточно большим. Несмотря на то что в этот раз удар пришелся в шлем, его силы не хватило, чтобы вырубить охранника. Слегка оглушенный, мужчина попятился, нащупывая пистолет в набедренной кобуре.
Прокрутив винтовку в руках, Кали перехватила ее так, чтобы иметь возможность нанести прямой удар тяжелым прикладом в лицо. Ее выпад пришелся как раз в нижний край лицевого щитка, раздробив противнику зубы нижней челюсти. Голова штурмовика дернулась назад, и мужчина рухнул на палубу. В следующее мгновение Кали прыгнула на него и, вкладывая в размах всю силу обеих рук, обрушила оружие на его голову.