Воскресный роман
Шрифт:
– Антипова замуж собралась, - добавила в тон Иванова.
– Ты же говорила – она замужем, - удивленно сказала Лера.
– Это она второй раз собралась. С первым разошлись.
– Лихо!
– А тут в первый никак не женишься, - уныло протянул Дрон и, пихнув Вересова к Лере, расселся на диване. – Может, все же пора заказ делать? Я б тост толкнул.
– Слава яйцам! – обрадовался Кир. И тут же посмотрел на Митрофаненко и зачем-то пояснил: - Я сегодня без обеда.
– Сочувствую, - сказала Лера и отодвинулась от него к Климову.
– Только без спиртного,
– Вот какой от тебя прок, Вересов?! – Дрон демонстративно отвернулся от друга и пригласил официанта.
Потом все дружно ели, пили, слушали Новицкого и прочих, желающих высказаться по существу. Разбредались по несколько человек на перекур, снова возвращались и пересаживались с места на место. Лера говорила с Климовым, подсевшей к ним Ивановой, слушала Антипову, опоздавшую на полтора часа, ловила на себе частые взгляды Карины и посматривала на часы, размышляя, когда уйти будет прилично или незаметно.
Время шло. Минутная стрелка медленно ползла, увлекая за собой часовую. Было слишком шумно и слишком много всего. Будто она встретилась не с людьми, с которыми семь лет в одном классе просидела, а с абсолютными, за редким исключением, незнакомцами. И от этого дурацкого ощущения хотелось куда-нибудь деться. Едва она собралась это сделать, оставшись на какое-то мгновение без компании так, что можно было улучить момент для побега, как возле самого ее уха раздался голос Вересова:
– То есть вести я себя не умел, да?
– Ты хочешь убедить меня в обратном? – посмотрела на него Лера.
– Еще ни разу ни одному человеку не удалось убедить другого в том, с чем он не согласен. Потому даже пробовать не буду. Мы с тобой сегодня вроде боксерских груш.
– Не думаю, что только мы. Каждому досталось.
– Ага. Два прогульщика, - хохотнул Кирилл. – Ты так и не сказала, кем работаешь.
– Ты много прогулял?
– Партизанка! – поморщился он. – Нормально прогулял. Лет шесть точно. Может, семь.
– Я не партизанка. Но, честно говоря, не понимаю, какая разница – бухгалтер я или библиотекарь? Или менеджер по персоналу. Или методист.
– Никакой. Просто здесь что-то типа выставки пуделей. Все хвастаются, у кого стрижка лучше. А ты молчишь. Хотя это на тебя как раз похоже.
– У меня обычная профессия, как у множества других. И я точно не пудель, - рассмеялась Лера. – А ты? Пудель-медалист?
Забавно, но ему показалось, что за этот вечер она впервые смеется. От этого ее лицо преобразилось и стало куда больше похожим на то, что он помнил. Только, вроде как… ярче, что ли. Лера Митрофаненко. Нужно быть идиотом, чтобы не понимать, что она в него влюблена с пятого класса, когда они оба еще только попали в их экспериментальную углубленку. Кирилл идиотом не был. Во всяком случае, ее отношение к нему в те времена просек. И пользовался.
Странно было сейчас ее встретить, спустя столько лет. И странным был собственный вполне искренний интерес.
– Не, я брак в породе. Или что-то вроде того.
– Ты дружишь с кошками? – она продолжала смеяться.
– Хуже. Я с пуделями дружить не хочу.
– Это потому, что ты в пуделях нифига не смыслишь! – подлетел Новицкий. – Валерик! Танцевать пошли! Там конкурс на лучшую пару наша общественница сейчас объявлять будет. Антипову заревнуют, Саенко беременная, а Ринка все равно сейчас за Киром примчится. Остаешься только ты, пока Климов тормозит.
Он схватил Леру за руку и потащил к танцполу. Вересов только и успел, что рот раскрыть, чтобы попытаться возразить. Но смысла кричать им что-то в спины уже не было. Зато была отличная возможность посмотреть на Митрофанушку в полный, так сказать, рост. И увиденное ему тоже понравилось. Интересно осознавать, что кто-то, кто играл непонятную, но все-таки роль в твоей жизни, живет своей. И, видимо, неплохо живет. А Кирилл Вересов давно уже не пуп земли. И даже не стремится.
Решительно настроившись держать оборону в случае появления Кудиновой, он достал сигареты и зажигалку. И отгородился ими ото всех. Только наблюдал со стороны за Митрофанушкой и Новицким. И, если честно, даже немного веселился.
– Идем покажем им, кто здесь лучший? – появилась прямо перед ним Карина, будто из сигаретного дыма материализовалась.
– Я не претендую на лавры.
– Я претендую. Но мне нужна пара, - она взяла из его рук сигарету и затянулась.
– Карин, мы не в одиннадцатом классе, и это не выпускной.
На выпускном они отличились. Выиграли все, что можно было выиграть. Потом отмечали вдвоем, запершись в какой-то подсобке.
– В том-то и дело, что не выпускной. Сейчас будет гораздо интереснее, - она заглянула ему в глаза, – и разнообразнее.
– А муж твой как? Возражать не станет? – хохотнул Вересов. Уж то, что Кудинова второй год замужем за каким-то там престарелым дипломатом, даже до него донеслось. Через Новицкого, естественно.
– Не станет, - проворковала Карина, в такт музыке приблизилась к нему и положила руку на плечо, – у нас с ним соглашение.
– Знаешь, на слово «соглашение» у меня стойка. Профессиональная. Карин, ты извини, но я реально на сегодня не настроен. День был сложный.
– Как знаешь, - пожала плечами Кудинова. – Но, блин, обидно… Новицкий придуривается, а им с Митрофаненко еще и приз всучат. Ну ты только посмотри на них!
Кир бросил взгляд на танцпол. Андрей с Лерой выдавали гремучую смесь танго и ламбады. Как это удавалось Дрону – было загадкой, но Лера легко отвечала на его движения, как если бы они репетировали этот танец не менее полугода. Ее губы были растянуты в веселой улыбке, а рот Дрона постоянно шевелился рядом с ее ухом.
– Актерище, - рассмеялся Кирилл.
– И макаронница, - усмехнулась Кудинова.
– Народу нравится.
– А тебе?
Кир взглянул на озорно подпрыгнувшие хвостики Митрофанушки. Потом взгляд его скользнул ниже. По линии шеи к груди, еще ниже – к бедрам и, наконец, туда, где вокруг ног свободно развевалась юбка. Улыбнулся и сказал: