Восьмое Королевство. Гайд новичка
Шрифт:
Если вдруг ветераны зовут тебя “эй” — не обижайся. Они не помнят твое имя не потому что презирают тебя. Просто проживи пару вылазок, и тогда войдешь в их круг. Воспоминания о погибших труднее отогнать, если ты помнишь их имена.
Я вернулся к Илье и доложился.
— Этот, с глистом, нашел дверку в стене, и нырнул в неё.
— Что не остановил? — хмуро посмотрел на Илья.
— Орать постеснялся, обстановка торжественная. Идти за ним? — так же хмуро посмотрел на него я. Илья потеребил коротенькую бородку под шлемом, и покачал головой.
— Ждем тут. И слушаем! — последнюю команду он дал, слегка повысив голос. Чтобы понятно было, что это всем. Вот не быть мне командиром. Я бы полез за новичком, еще бы и одного из ветеранов с собой
— Я могу свою саламандру за ним послать! — встрял новичок с огнеящеркой. Мы вчетвером посмотрели на него одобрительно.
— У меня “призыв” на неё уже откатился. Ну почти! — попытался он привести доводы в свою пользу. Видимо решил что мы боимся что его живая зажигалка потеряется, или погибнет. Мы продолжали на него молча и неодобрительно смотреть. Пока он, наконец не засмущался и не затих. Девушки явно были недовольны что мы не идем искать отбившегося, но молчали.
Вообще это надо уникумом быть — в первую попавшуюся дыру прыгнуть, когда ты на боевом задании. У нас был план, и надо было следовать ему, и солитеровод про это знал. Впрочем, насрать — как я уже говорил, обойдемся и без него.
— Почта! — мерзкий голосок кобольда чуть не заставил Евгения разрядить в проход, из которого мы пришли, свою способность. У него она была крутая. Лучше моей уж точно. Он выпускал нечто похожее на то полупрозрачное лезвие, которым рубанул нас Библиотекарь, в нашу первую встречу. Конечно, у него это было пока больше похоже удар ножом — но рубило очень неплохо! Правда не очень далеко, шагах на пятнадцати сила способности резко падала, и уже тридцати шагах его удар даже ткань не мог порвать. Зато он мог кинуть её два раза подряд, и откатывалась она за пару часов. Вот и сейчас он обернулся на голосок кобольда, и поднял руку в характерном жесте, как будто банковскую карту в банкомат вставляет.
— Неси сюда! — из темноты выбрался кобольд, и сам не понимавший, как близко он был к смерти. Его била мелкая дрожь, и двигался он рывками, по долгу прислушиваясь. А точно, он же не может тут в камень уйти. Поэтому боится. Илья пошел к нему на встречу, забрал квадратик письма, ревниво придерживая копье. Кобольд был из призванных. Это сразу было видно — в отличии от местных, диких, призванные быстро учились говорить, даже быстрее диких, видимо из-за связи с хозяином, но дикие обычно были мелкие. А этот был большой и гладкий, даже с невиданным для кобольда круглым животиком — отъелся на Королевских харчах. Призванные так и норовили удрать, не удерживаясь рядом с нами больше пары дней. Что не так уж и плохо — в Королевствах они могли окаменеть в любой момент. Их призыватели утверждали, что периодически призываются те же кобольды, что были раньше. Но была и плохая новость — призванные кобольды норовили удрать туда, откуда их призывали, вместе с чем нибудь полезным. Мы уже так потеряли несколько клинков из Арсенала. В планах штаба было взять Томик Призыва, который давал способность призывать ящерок, электрозмеев и кобольдов, сходить в библиотеку, и попытаться поговорить о нем с библиотекарем. Но все как-то не до того было. Поэтому, хоть использование кобольдов как посыльных и было удобным, но доверять им что-либо кроме бумаги, было нельзя.
Аслан утверждал, что это проклятье почты России преследовало нас через границы миров. Мы не нашли аргументов чтобы с ним спорить — в конце концов в нашем мире херовую работу почты тоже трудно объяснить чем-то другим, кроме как враждебной магией. Илья чиркнул карандашом несколько слов на листе в ответ, отдал письмо кобольду, который тут же стремглав побежал назад, и вернулся к нам.
— Все три группы идут по плану, потерь нет. Теперь фаза два, ждем три литра, и выдвигаемся.
Новичок с огнезмейкой тут же достал из мешка кожаную ведерную цвергскую флягу с водой — в силу специфичности его живности, у него был солидный запас воды в мешке. На случай если надо будет тушить то, что не должно гореть. Вынул пластмассовый мерный ковшик из магазина, трофей еще первых дней одного из королевств — этих ковшиков у нас было штук двадцать. Отмерил по верхней риске. Надпись над риской, как всегда на вещах Магазина, была просто имитацией письма, но мы решили что это примерно литр. В дне ковшика была маленькая дырочка, через которую вода тихонько капала, вытекая из ковшика примерно двенадцать минут, плюс минус минута. Чтобы это определить, мы трижды заливали туда воду, и считали вслух секунды. Забавно, я всегда думал что часы это последнее что может понадобиться в бою. Но для координации отрядов определять время оказалось просто необходимо.
Штаб разбил нас на три части, ожидая что Многоноги вышлют свой летучий отряд охотников, как это было у меня с Дианой. Хотя Лев уверял, что во всей крепости, не считая сторожащих входы “гидралисков”, нет никого кроме нескольких десятков похожих на гигантских мокриц “рабочих”. Но лучше было в этом убедиться самим.
Сейчас нам следовало отсидеть полчаса, и, если не придет другого приказа, отходить назад. Если придет кобольд, и скажет что ни на одну группу не напали, или напали только на одну, но она справилась сама или с помощью резерва штаба — то продолжать движение к Дверке. Дальше мы должны были пройти большое открытое пространство — уж не знаю как Лев про него выяснил — в конце которого будет огромная лестница. Тут повернуть налево, большую лестницу пройти, и найти другую поменьше. И вот по этой лестнице подниматься, пока не выйдем прямо к Дверке. Это была слабая часть плана. Разведчики Льва пробрались там, но объяснить путь уже не смогли. По их объяснениям было понятно, что там непонятная мешанина лестниц и переходов. Это было нечто вроде центральной лестницы в высокоэтажном торговом центре, там были даже шахты, подозрительно похожие на лифтовые. Вроде бы сбиться с пути мы не должны, но учитывая что кобольды могли кое где и через щель в камне путь сократить, полной уверенности не было. Поднимаясь по лестнице мы должны были встретить остальные группы, и выйти к Дверке всей толпой.
Рядом с дверкой находился загадочный кокон. на него Лев Пантелеймонович таращился лично, описал как “как есть осиный улей, только будто бы пауки строили”.
Наш исследователь с солитером вернулся когда третий ковшик почти истек. Державший ковшикочасы над флягой погонщик огнеящерок почти выдавивал последние капли. Илья задумчиво смотрел на это. Пора было скомандовать отступление, но очень не хотелось. Я его не торопил — в конце концов кобольды не радиосвязь, у нас был примерно пятиминутный люфт, как поправка на их бестолковость.
— Посмотрите что я нашел! — еще издалека начал наш исследователь, роясь в мешке. Девушки зашипели на него, как рассерженные кошки.
— Мозгов себе найди, придурок!
— Видишь щель, надо лезть, да? Типа ты же мужик?
Илья, откровенно наслаждаясь растерянным лицом этого излишне любопытного парня, выждал паузу, и неожиданно спросил:
— Ладно. Рассказывай.
— Ну… — на секунду еще больше растерялся тот, и машинально попытался погладить свою летающую змейку. Та шарахнула его статическим электричеством, от чего он вскрикнул и затряс рукой. И, с разрастающимся энтузиазмом, залез в мешок, и начал доставать:
— Там у входа лежит труп цверга. Он в доспехе, доспех истлел, но остались бронзовые части. Вот типо такой — он достал из мешка шлем, до жути похожий на мой, доверху заполненный тусклыми пластинками. Все было из бронзы. — А еще у него был арбалет, но он рассыпался…
— Почему цвергский? — перебил его я.
— Ну… — растерялся он — ноги короткие, кости широкие… Они крошатся когда их касаются, как из пыли сделаны. Я шлем снимал! О я же шлем себе нашел! Такой же как у тебя!
— Ты так долго там один труп мародерил? — недоверчиво прищурился Евгений.