Восьмое правило волшебника, или Голая империя

Гудкайнд Терри

Оуэн пробрался через кипящую вокруг схватку к женщинам.

— Скорее! — прокричал он им. — К воротам! Бегите!

Оживленные его приказом, женщины побежали через лагерь. Достигнув места схватки, некоторые женщины вместо того, чтобы бежать, прыгнули на спины солдат, сражавшихся с Оуэном и его людьми. Они кусали их сзади, били по головам, выдавливали глаза. Солдаты, не стесняясь, расправлялись с ними, и несколько женщин были сразу же жестоко убили. Но это не остановило их подруг по несчастью от присоединения к битве.

Если бы они только прибежали

к воротам, то смогли бы спастись, но вместо этого женщины с голыми руками бросались на солдат. Они слишком долго пробыли в рабстве у этих людей. Кэлен могла только представлять, через какие муки прошли эти женщины, и не могла сказать, что осуждает их. Она сама еще с трудом могла передвигаться и заставлять свое тело быть послушным ее воле, иначе бы присоединилась к ним.

Обернувшись на звук, Кэлен увидела мужчину, идущего к ней. Она узнала его сплющенный нос. Наджари — правая рука Николаса. Тот, кто принес ее в лагерь. Когда мужчина подошел, на его лице заиграла грязная ухмылка.

Мать-Исповедница могла бы использовать свою силу, но опасалась ей сейчас доверять. Вместо этого она выхватила из-за спины меч и вонзила его в живот Наджари. В остолбенении, с широко раскрытыми глазами, гигант стоял прямо перед ней. Она чувствовала вонь его дыхания. Кэлен повела рукоять меча в сторону. Рот насильника широко раскрылся. Он задыхался, боясь сделать глубокий вдох, боясь пошевелиться и причинить себе еще большую боль. Кэлен стиснула зубы и описала рукоятью меча полукруг, рассекая его внутренности.

Когда негодяй сполз с меча, она заглянула в его испуганные глаза. Захрипев от боли, мужчина рухнул на колени, пытаясь соединить руками края смертельной раны. Он и не предполагал, что Кэлен знала о том, чего он хотел, что обещал ему Николас. Насильник. Теперь поверженный. Раскидывая свои внутренности по земле у ее ног, Наджари упал лицом вниз.

Кэлен повернулась для новой атаки. Ричард был занят, прорубаясь сквозь солдат, пытавшихся окружить его, пока он защищал ворота. Другие освободители — воины Ричарда — зашли к ним сзади, отрезая путь врагу к отступлению, как учил их лорд Рал.

Неподалеку Кэлен увидела Оуэна. Парень стоял посреди убитых и сражающихся, глядя через бушующую битву на человека, только что вышедшего из одной из дверей под балконом. У амбала была редкая черная борода, бритая голова и кольца в ухе и ноздре. Его руки могли толщиной сравниться с деревьями, а в ширине плеч он в два раза превосходил Оуэна.

— Лучан, — сказал Оуэн сам себе.

Он смотрел через открытое пространство в окружении укреплений, мимо людей, застигнутых жаром битвы, сквозь крики и сверкание клинков, сквозь мелькающие в воздухе мечи и секиры, но словно ничего не видел. Его глаза сверлили подходящего человека.

Лицо молодой женщины появилось в темном проходе за спиной Лучана. Он повернулся и прорычал ей приказ уйти обратно, пока он позаботится о маленьком человечке, пришедшем из ее деревни.

Когда Лучан повернулся, Оуэн стоял перед ним.

Амбал рассмеялся и поднес кулак к губам.

— Почему

ты не бежишь обратно в свою дыру?

Бандакарец ничего не ответил, даже не повел бровью, услышав издевательский тон врага. Он просто с ненавистью, как Ричард его учил, несколько раз всадил кинжал в грудь мужчины, прежде чем тот успел отреагировать. Лучан недооценил Оуэна. Это стоило ему жизни.

Женщина выбежала из дверей и остановилось перед телом бывшего хозяина. Она смотрела на него, на руку, отброшенную в сторону, на другую, лежащую на окровавленной груди, на невидящие глаза. Она подняла глаза на Оуэна.

Кэлен подумала, что это, видимо, Мэрили, и испугалась, что она не примет Оуэна, не простит ему содеянного.

Но она бросилась к Оуэну и обняла его.

Женщина опустилась на колени рядом с телом и взяла окровавленный кинжал из руки Оуэна. Она повернулась к Лучану и всадила кинжал в его грудь полдюжины раз с такой силой, что кинжал погружался по рукоять. Наблюдая за ее бешеной, исступленной яростью, Кэлен не могла и помыслить, как измывался над ней этот зверь.

Ее гнев прошел, и Мэрили снова испуганно прижалась к Оуэну.

Кэлен необходимо было добраться до Ричарда. Она была свободна, и способность двигаться вернулась к ней. Женщина стала пробираться по кромке битвы, держась ближе к стенам, мимо людей, которые, видя ее, думали, что она станет легкой добычей. Но они не знали, что ее отец, король Вайборн, учил ее пользоваться мечом. Не знали, что один из лучших воинов мира, муж Матери-Исповедницы и Искатель Истины Ричард Рал, отточил ее умение до смертоносного искусства, обучив жену использовать ее небольшой вес и достичь смертельной скорости. Короче, эти люди совершали последнюю ошибку в своей жизни.

По открытому пространству от бараков к месту сражения приближалась толпа проснувшихся и вполне готовых к бою солдат. Все они направлялись к Ричарду. Кэлен точно знала, что их слишком много. Люди лорда Рала не могли остановить атаку солдат. Враги лавиной стремились к Ричарду.

Кэлен услышала оглушающий треск, похожий на молнию, стены укреплений вспыхнули огненным светом. Она отвернулась и прикрыла глаза. Ночь озарилась и превратилась в день и в то же мгновение темнота, чернее любой ночи, опустилась на лагерь.

Сверкающая добела раскаленная молния Магии Приращения, шипя и сверкая, пронеслась сквозь трескавшуюся черную пустоту Магии Ущерба, создавая неистовую двойную молнию, присоединяющуюся к ужасной цели.

Казалось, полуденное солнце упало среди них. Воздух превратился в пылающий жар и свет. Как ни старалась, Кэлен не могла дышать перед лицом такой силы.

Ярость Ричарда собрала обе данные ему магии в единое целое. Во взрывоопасное мгновение ужасная вспышка света высвободилась и опустошающим потоком пронеслась по внутреннему пространству укреплений, испепеляя солдат Имперского Ордена. Тихая и темная ночь опустилась на лагерь. Ошеломленные мужчины и женщины стояли среди моря тел, внутренностей и неузнаваемых останков вражеских солдат.