Воспитание поколений
Шрифт:
Ильин создает три книги: «Человек и стихия», «Преобразование планеты», «Покорение природы». В одной рассказывает о достижениях и перспективах метеорологии, в другой — о великолепной работе русских и советских учёных над увеличением плодородия земли, в третьей — о преобразовании степей и пустынь орошением, о мирном применении атомной энергии.
Каждое из этих произведений публицистично по-своему, но все они говорят о напряжённом мирном труде. Книги Ильина о трудовом завоевании природы и покорении стихии противопоставлены тем призывам ставить науку на службу агрессивной
Достаточно сравнить небольшую книжку 1949 года «Завод-самоход», посвящённую истории станкостроения, с «Рассказами о вещах», которыми Ильин начинал свой литературный путь, чтобы увидеть, в каком направлении шла его эволюция.
В «Рассказах о вещах» ещё едва намечалась публицистическая тема. А в «Заводе-самоходе» Ильин говорит:
«Историю вещи трудно отделить от истории человека.
А жизнь человека неотделима от жизни его народа и всего человечества.
Вот почему в моём рассказе о станке идёт речь о войнах и революциях, о народах и странах.
Поговорите со старыми рабочими. Вы увидите, что в жизни каждого слесаря или токаря отразились и история его страны, и история его станка».
Мысль о любой вещи, любой научной работе для Ильина стала неотделимой от мысли о том, что эта вещь или работа должна дать народу и что даёт знакомство с ней читателю для формирования его взглядов, для становления его в жизни. Мост от рассказа о прошлом к рассказу о современности, о будущем Ильину внутренне необходим, потому что в каждой написанной им строке — он сын своего времени и своей родины.
Как велик был у Ильина запас творческих возможностей и сил, показывает написанная им незадолго до смерти, в соавторстве с Е. Сегал, книга «Александр Порфирьевич Бородин».
Впервые, на закате жизни, Ильин создал книгу, в центре которой стоит образ человека. Мастерство, с которым писатель решил новую для него литературную задачу, показывает, как широк был диапазон его таланта.
И снова от истории Ильин возвращается к современной науке и технике. Его последняя, оставшаяся незаконченной работа — «Народ-строитель» — посвящена пятой пятилетке.
Тему своей литературной жизни — человек и природа, советский народ и природа — Ильин развивал на самом разнообразном материале. Литературный метод, найденный уже в первых книгах, он постоянно совершенствовал и углублял.
В чём сущность этого метода, представляющего одну из самых важных и плодотворных линий развития советской литературы о науке?
Ответ на этот вопрос, небезразличный для уяснения некоторых особенностей того типа книг, которые мы называем научно-художественными, можно получить, остановившись подробнее хотя бы на некоторых произведениях М. Ильина.
2
Первые книги М. Ильина написаны об истории освещения («Солнце на столе»), истории часов («Который час?»), письменности («Чёрным по белому»). Эти темы не были новыми, неожиданными в детской литературе, они разрабатывались и прежде. Но, в отличие от прежнего типа популярных книг
Ильин показывал, как веками копились наблюдения над силами природы, как сперва неумело, примитивно, потом всё более совершенно и уверенно люди использовали эти силы, учились подражать природе и покорять её. Он показывал, как гениальный творческий вывод из суммы наблюдений вносил качественное изменение в материальную культуру человечества.
Эти произведения М. Ильина были как бы противопоставлены книгам ремесленников-популяризаторов, случайно, бессистемно применявших отдельные «беллетристические» приемы. Авторам таких книг не удавалось добиться образного раскрытия темы, потому что не было ни идейной, ни художественной цельности в замысле и в конструкции произведения. Идея, организующая материал, обычно вовсе отсутствовала, а метафоры и сравнения были только средством хоть немного смягчить сухость изложения научного материала.
Преодолеть же эту сухость мог только литературно одарённый автор, свободно владеющий методом и материалом той науки или той отрасли техники, о которой он писал.
«Только при непосредственном участии подлинных работников науки и литераторов высокой словесной техники мы можем предпринять издание книг, посвящённых художественной популяризации научных знаний», — говорил Горький.
В своих теоретических обобщениях, в формулировке требований к научной книге для детей Горький ссылался на первые успехи советской научно-художественной литературы, в частности на книги М. Ильина и К. Паустовского, которые он назвал «смелым и удачным опытом».
Собрание удивительных вещей и занятных историй проходит перед читателем в книге «Который час?». Ему предлагают прежде всего перелистать страницы, посмотреть картинки. Он сразу удивлён: почему такие разнообразные вещи — палка, самовар, петух, свеча, книга, колодец — собраны вместе, под одной обложкой? Оказывается, всем этим пользовались, чтобы измерять время. А как пользовались — об этом рассказано в книге.
Вот забавный эпизод. Монах-звонарь должен каждые три часа бить в колокол, чтобы в монастыре и в городе знали, который час. Измерял он время числом прочитанных псалмов. Его псалтырь был размечен по отрезкам времени. Это книга-часы.
Однажды монах заснул за чтением псалтыря, и жителей города разбудили солнечные лучи, а не удары колокола. В городе был спор — солнце ли встало среди ночи или с братом Августином что-то случилось.
А вот загадка: что означает фраза из комедии, написанной две тысячи триста лет назад, — «Приходи, когда тень будет в десять шагов»? Объяснение: час определяли в Древней Греции, измеряя ногами длину тени от столба. Можно такие часы сделать и портативными, и более совершенными — вспомним палку факира. Тут читателю предлагается приняться за дело, если есть охота: сделайте-ка сами такую палку-часы. М. Ильин рассказывает, какие и когда нужно произвести для этого измерения, как сделать насечки на палке.