Воспитанник орков. Книга первая
Шрифт:
Не сказать, что парень особо испугался, но ему все-таки стало не по себе. Высматривая – что бы такое ухватить, нащупал ногой какую-то палку, быстро нагнулся. Ощущая в руке некую тяжесть, слегка успокоился – оружие неважное, но и с таким можно натворить дел. Сойдя с дороги, Данут прислонился спиной к стене, ожидая противника. В рассуждении, что на это уйдет время, присел на корточки, чем расстроил планы неизвестных, потерявших в сумерках жертву.
Данут сидел. Терпения, выработанного на промысле, на рыбной ловле, ему было не занимать, чего нельзя было сказать о злоумышленниках. Первыми не выдержали
– И куда он делся? – озираясь по сторонам, спросил первый, словно в надежде услышать подсказку из темноты. Потом, уже в голос, крикнул: – Эй, Аристун, дикарь пропал!
Из-за сарая донесся недовольный глас атамана:
– Куда он мог деться? Мимо нас он не проходил. Упустили, суки!
– Кто упустил? Он мимо нас тоже не проходил! – принялся отругиваться «загонщик».
О, да это старые знакомые. Атаман уличной своры Аристун и его шайка. Подождав, когда из-за сараев проявится еще три силуэта и, вся шайка соберется вместе, Данут встал.
– Ну, здесь я.
Кажется, появление Данута удивило и, даже слегка напугало малолетних бандитов. Но хозяевам улицы надо было держать фасон. Да и поквитаться хотелось за прежнее унижение. Первым, как и положено, вперед выдвинулся атаман:
– Ну что, дикарь, смелый говоришь, да? Силушка, говоришь, так из тебя и прет!
– Ничего, мы ее сейчас всю выпустим! – хохотнул еще один бандит, вытаскивая нож.
Кажется, у всех было оружие. Данут, который в этот момент вовсе не жаждал крови, а любил всех на свете, миролюбиво прокрутил палку, на краткий миг превратив деревяшку в крылышки стрекозы. Прекращая вращение, доброжелательно предложил:
– Парни, мне от вас ничего не нужно. Идите-ка вы …
Он бы сказал, куда именно им идти, но произносить вслух это слово, после встречи с прекрасной девушкой, язык не поворачивался. Благо, парни сами догадались.
Луна, когда она нужна, обязательно прячется в тучки и юные бандиты не смогли, как следует, оценить искусство намеченной жертвы, но по звуку догадались, что жертвой-то станут сами. Они уже приготовились тихонько раствориться в сумерках, но тут на Данута вместо доброжелательности накатила злость. Не то на самого себя – ишь ты, распустился из-за какой-то смазливой девчонки, не то на гоблина – мог бы и во второй раз предложить пообедать.
– Э, ножи-то свои мне оставьте. Что, не хотите?
Визг рассекаемого воздуха смешался с глухими ударами и визгом тех, кто не успел побросать оружие. Крики и стоны отрезвили парня и он невольно попридержал палку, не стал бить ни по голове, ни по другим уязвимым местам. Ну, не убивать же дураков из-за собственного плохого настроения?
Тех же, кто догадался скинуть клинки на землю, Данут трогать не стал. Пусть бегут. Провожая взглядом бывших бандитов, превращающихся в ревущих подростков, парень собрал «трофеи» и, насколько позволяла луна, вынырнувшая так же внезапно – хоть такая от нее, от крутобокой, польза – осмотрел добычу. А ножи-то дрянь. Выкинуть, что ли? Подумав, Данут решил прихватить их с собой – лежат, хлеба не просят…
Немного повеселев, юноша выбрался из руин и быстрым шагом отправился домой. Он уже почти дошел, когда услышал свист распоротого воздуха, но уже не успел ни присесть, ни увернуться от арбалетного болта. Единственное, что смог – немного уклониться
Юноша понимал, что уже не успеет стереть ухмылку с лица мерзавца, едва различимую при бледном свете луны (опять появившейся некстати!) как вдруг, улыбка сменилась недоумением. Арбалетный болт, вместо того, чтобы продырявить тело парня, улетел прочь, а несостоявшийся убийца повалился на колени, давясь беззвучным криком. А за его спиной возник человек невысокого роста, в сером плаще, хладнокровно вытирающий об одежду арбалетчика – уже мертвого! – короткий меч.
– Можешь спрятать, – сказал незнакомец, кивая на нож, зажатый в руке Данута.
Но парень, дважды за один вечер, встретившийся со смертью, не торопился. Как знать, а что сейчас выкинет спаситель? Хотя, если бы тот собирался убить, разве не проще ему было дождаться выстрела?
– Впрочем, можешь оставить, если тебе с ним спокойнее. Пойдем.
Незнакомец повернулся и пошел, не заботясь о собственной спине, ни о том, последует ли за ним молодой человек. Последует. Куда же он денется?
Глава восьмая
Слухи и домыслы
– Так ты говоришь, норги прошли сквозь туман, высадили разведку, а уже потом напали на Ошт? – в который раз спрашивал спаситель, неспешно потягивая из кружки пиво.
Данут, удивляясь самому себе – он до сих пор не вспылил, не выругался, уже не в первый раз пересказывал странному человеку историю, начиная с того момента, как он ушел проверять отцовские борти.
Гилберт, как звали нежданного спасителя, завел его в какой-то неказистый дом на окраине города и, первым делом, осмотрел рану, порадовав, что кость не задета, промыл ее жгучим бальзамом с запахом крапивы и тмина, наложил повязку. Судя по тому, как мастерски незнакомец наматывал бинт, ловко завязал узелок, дело для него было сплошь и рядом знакомое. Ну, а потом, спаситель предложил скромный ужин – сыр и черствый хлеб, присовокупив к этому немного пива. Откупоривая бочонок, Гилберт с сомнением принюхался к его содержимому, нацедил немного, попробовал и, только потом налил гостю.
– Неделю стоит, но пить еще можно.
Убранство комнаты, где они были, выглядело нежилым. Вроде бы, все на месте – стол, два табурета, кровать, но был какой-то налет запустения и безликости. Изрядное количество пыли и, ничего примечательного – ни безделушек, ни ярких ковриков, способных дать представление о хозяине. Комната напоминала номер гостиницы (в которых Данут, по правде говоря, был всего один раз, когда надо было получить плату с приезжего купца, но и этого вполне достаточно) или, внутреннее «убранство» лесной зимовки, где люди живут по неделе, а то и по месяцу, но домом не считают.