Воспламененные луной

Монро Люси

– А другая? – спросила она.

– Я не хотел жить, не умея контролировать свое превращение.

– И?

– И я нашел желанную партнершу и ночь охоты я провел с ней.

По разгладившимся линиям на его щеках можно было сказать, что он не особо доволен или горд тем моментом.

– Она была волчицей?

– Да. Мы оба были слишком юными. Она была одной из тех редких волчиц, которые

рождались без контроля над своим превращением, что унижало ее.

– Так вы согласились позаботится о проблеме друг друга.

– Да. Из-за этого я потерял двух близких друзей.

– Почему? – Сабрина не понимала ужасного последствия, если девушка была готова. Если только не… – Она раскрыла свои чувства к тебе, которые ты не разделял по отношению к ней?

Сабрина хорошо понимала это из-за собственной симпатии.

Он горько рассмеялся.

– Не совсем. После той ночи она чувствовала себя неудобно рядом со мной. Если быть честным, признаюсь, что также находил ее компанию обременительной, хотя это не имело никакого смысла для меня.

Почти забавно было наблюдать за его озадаченностью. Он не давал терзать себя слабому чувству, но и она тоже самое делала.

– Ты сказал о двух друзьях? Один из них был ее братом?

Или может быть ее отцом?

– Один из моих близких друзей оказался ее истинным супругом. Он вызвал меня на поединок после того, как понял, что я лишил ее невинности.

– Ты не убил его.

– Нет, но наша дружба закончилась в тот же день.

– Мне очень жаль, - жаль, что он потерял друга, но Сабрине все же не давало покоя, что у него был секс с другими женщинами. Она не могла поверить Барру, что он не продолжает общаться с ними, как утверждает.

– И я сожалею, что не остался девственным, как ты, - от искренности в его голосе некоторые мучившие ее отрицательные эмоции улеглись.

– Это не имеет значения, - призналась она.

– Но это так.

– Да.

– Могу лишь обещать свою верность тебе и дальше.

– Не надо, - пожалуйста. Ее глаза умоляли об этом, хотя она не произнесла ни одного слова.

Он сощурил глаза.

– Ни у кого из нас нет выбора.

– Ты действительно веришь в это? – спросила Сабрина, от части боясь его ответа.

– Да. А ты нет?

– Нет, - если она не поверит, то сможет покинуть его кровать и спальню быстрее, чем он моргнет. Ее истинного супруга не существовало, а если он и существовал, то не был бы волком.

– Один из нас неправ.

– Да.

– Ты уверен,

что это я.

– Да, - и часть ее, самая глупая, даже была расстроена этим фактом.

Барр улыбнулся.

– Давай узнаем?

На один момент ужас, не знакомый ей ранее, парализовал ее. Что, если он прав? Что если он суженый, которого, как она была уверена, не существовало для нее? Но он не мог быть им. Редко когда волк и птица связывали жизнь друг с другом. Многие из тех Вер-воронов, кто находил супруга из волков, заканчивали жизнь изменой и смертью.

Ее ворон настаивал, что разделенная близость с этим мужчиной не принесет ей вреда; Сабрина обязана довериться своей птице. Ворон никогда не приводил ее в заблуждение, ни разу.

– Давай, - она протянула руку к нему, опрокидывая на себя, чтобы возобновить те изумительные поцелуи.

На этот раз он придвинулся к ней, скользил своим языком по ее губам. Он возвышался над ней, заполняя ощущениями, пока ничего, кроме него, не стало существовать для нее. Упирающее в ее тело твердая плоть была такой же большой, как и он сам. Сабрина понятия не имела, как они могут подходить друг другу, но это была проблема, которую она с удовольствием выбросить в его объятиях. Когда их тела соприкасались, она сдалась на милость огню, что бежал по ее венам.

Хотя у Вер-птиц не запрещено входить в сексуальную близость с кем-нибудь из кланов, у нее не было такого рода опыта.

Его рука скользнула между ее ног, касаясь ее в том месте, что его рот заглушил ее крик. Настолько сильной была радость, а удовольствие - огромным, что она не смогла удержать их внутри.

Большой палец скользнул в нее, не глубоко, но достаточно, чтобы она не смогла проигнорировать чужое присутствие. Она захныкала и даже не почувствовала ни капли смущения за это. Он был внутри нее, даже если его член не было в ней, и момент был настолько интимным, что у нее не было с чем сравнить это.

Сабрина не позволяла никому другому, кроме младшего брата, приблизиться к ней так близко. Единение. В тот момент они были не волк и птица, а двумя половинками единого целого. Он – мужчина, она – женщина. Ни по отдельности, но вместе и единым.

Палец проник глубже и болью отдалось в самую суть. Настолько неожиданно, что она не могла не отреагировать на это.

От стона боли, сорвавшегося с ее уст, уголки его губ приподнялись, а дыхание стало порывистым.

– Постараюсь не причинить тебе боль, но необходимо преодолеть барьер твоего тела.

Будут слезы и кровь. Она слышала, что происходит в таких случаях, но не представлял, что и ей придется испытать это.

Сабрина не позволит тому, что женщины, независимо от вида - человек или крикт – испытывали мучения на протяжения тысячелетий, удерживать ее в этот момент.

– Боль – часть этого.

– Ее будет немного, - он мягко поцеловал ее в уголок губ.