Восстание паладина
Шрифт:
Судя по виду Либича, он был явно не в духе. Дойдя до его хижины, вокруг которой были развешаны странные тотемы и шкурки животных, Барт хотел даже потихоньку смыться, когда увидел, как тот сидит на пеньке и ворчит. Уж больно недовольным выглядел старый колдун. Но стоило ему только развернуться и сделать шаг, как он был остановлен грозным окриком шамана.
— Куды собрался юный падаван?! Сюда хади, шоб я мог разглядеть нового кандидата для самопожертвования!
Пришлось Барту вернуться и предстать перед стариком. Хотя, назвать его немощным дедом было бы ошибкой. Несмотря на то, даже отец почтальона помнил Либича древним стариком, колдун мог запросто поспорить физической силой с любым силачом деревни. Его никто не снабжал припасами, за исключением ритуальных подношений и платой за услуги. Тем не менее, все знали, что шаман мог при желании сам выйти за пределы Кругов и вернуться с добычей. Даже среди зрелых милф и отвоевавших свое Икон ходили слухи о невероятной мужской силе Либича.
Правда это или вымысел, Барт не знал, а спрашивать напрямую поостерегся, так как не был полным идиотом. Потому он немедленно послушался приказа шамана. Все равно ему следовало выпросить предсказание.
— Слабый, жалкий, тощий, костлявый, — бормотал под нос дед, бросая на новоявленного почтальона оценивающие взгляды. — То ли дело твой брат... Как его... Кринг? Кровь с молоком! В плечах косая сажень! Мог лошадку приподнять! И куда его засунули? В караванщики! Долбанные духи!..
— Но брат же, погиб? — осмелился вставить слово Барт.
— Чушь! — рыкнул старик. — Вы видели его кости? Его тело? Нет! Кровь на разграбленном караване, да медальон твоего брата?! И вы сразу ударились в плач, что твоего брата сожрала Нечисть!
— Но почему он просто не сказал всем, что...? — переспрашивает Барт, как вдруг стремительная и нежданная мысль проскакивает у него в мозгу. Такая яркая и такая опасная, что парень невольно обрывает сам себя, забывая закрыть рот.
— Во-о-о-о-от! — довольно смеется шаман. — И до тебя дошло! Значит, ты не настолько жалкий, каким я тебя увидел с первого взгляда. Это обнадеживает.
— Кринг! Ведь его назначили водить караваны! — восклицает Барт. — Если бы он пришел на собрание и отрекся... Или попросил бы переназначения...
— Именно! — потряс перед носом парня указательным пальцем Либич. — Никто бы его не послушал! Где взять еще такого караванщика? Потому и...
Он замолчал, давая Барту самостоятельно все обдумать и прийти к выводу. Но тот уже все понял. Его брат, Кринг, всегда отличался нездоровым стремлением покинуть деревню. Как он обрадовался, когда ему выпала должность караванщика! Ведь это означало то, что он всегда будет в движении! Всегда будет посещать новые и новые места...
Но что-то пошло не так. После первой же поездки его брат выглядел усталым и подавленным. «Наша жизнь — это обман!» — сказал он брату, но на остальные вопросы не отвечал. А через месяц пришло известие о нападении монстров на его караван и смерти брата...
Значит, Кринг инсценировал собственную смерть?! Но зачем?! Как он мог все бросить ради...
— Ради исследования мира, — ответил сам себе Барт. Шаман засмеялся.
— Ладно, парень. Ты не настолько безнадежен, как твой брат, хоть и пожиже. Ты же за предсказанием пришел? Оно уже готово. В общем, приступай к заданию, путь твой будет легок и приятен. Благословение богини над твоей головой и дорога с горы будет крутой. Ну, все, кыш отседова. Иди, мне надо отдохнуть...
— Это же неправда? — спросил, не двигаясь с места парень. — Зачем вы меня обманываете?! Ваши предсказания никогда не бывают такими... хорошими. Вон, птичница Мария пришла к вам спросить, когда высаживать птенцов куросойки? Вы ей сказали, что можно будет, как только третий гром прозвучит, но никак не раньше. Или она лишится половины всего...
— Глупая сисястая дура! — выругался шаман. — Я же совсем не так ей говорил! Она до сих пор злится? Вот идиотка! А ты... Тебе так сильно хочется услышать ответы? — сказал он, внезапно сгорбившись и не смотря в сторону парня. — Пойдем в дом. То, что ты услышишь, не предназначается для посторонних ушей...
Барт со стесненным сердцем шел к дому старосты. Предостерегающие слова Либича запали глубоко в его душу. Напрямую шаман не угрожал ему, обходясь туманными загадками, но общий смысл божественного послания сводился к тому, что будущем Барту угрожает какая-то неведомая опасность. Какая конкретно колдун так и не объяснил, но это наверняка было связано с его профессией. Уже выходя из хижины шамана, Барт почувствовал на плече его руку. Обернувшись, он увидел глаза Либича, совсем не похожие на стариковские. Они сверкали внутренней Силой!
— Запомни, гонец! — добавил на прощание старик. — Боги возложили на твои плечи великую миссию! От тебя зависит не только судьба всей деревни, но и возможно всего мира!
— Но как?! — воскликнул Барт. — Почему я? Что я могу? У меня и Дара-то нет!
Это была правда. Дар проявлялся не у многих, но все-таки в деревне байлов он был примерно у каждого четвертого. Кузнец, например, мог без огня плавить железо. Птичница Мария создавала воду, правда в ограниченном количестве. Даже отец Барта мог временно становиться невидимым, что сделало его лучшим добытчиком клана. Но у его сына, как и у многих других, Дар отсутствовал полностью. В том не было никакой беды или позора. Местные видели в том просто дополнительную ответственность, ведь кроме основной профессии отмеченному Даром приходилось брать на себя все то, чем он мог помочь деревне. Та же Мария, например, раз в неделю обновляла круги и обходила дома, даруя соплеменникам запас свежей воды.
Но старый шаман лишь развел руками, намекая на то, что деяния Духов не поддаются объяснениям и вернулся в хижину, оставив новоиспеченного почтальона наедине с его сомнениями и думами. Когда тот добрался до старосты, было уже время обеда.
— Молодец! Со всеми поручениями справился, — одобрил вождь, придирчиво осматривая все выданное почтальону. — Так. Полдень уже. Негоже приступать к заданию так поздно. Иди-ка ты домой, покушай, да проведай трактирщика. Чувствует мое сердце, у него для тебя есть подарок. А как проснешься — сразу ко мне!
Барт поплелся домой. У него из головы не выходили слова шамана. Он наскоро перекусил, практически не чувствуя вкуса и также уныло направился в трактир.
«Опасность, смерть, мир... — угрюмо размышлял паренек. — Не так я представлял себе приключения! Совсем не так! Где длинноухие девы с огромными арбузами и булками, как у тетки Маланьи, но при этом тонким станом, как у Елены?! Почему шаман ни слова не сказал о том прекрасном, что меня ждет за Кругами?!»
Барт толкнул дверь, не обращая внимания на то, что при его появлении в шумном трактире стало необычайно тихо, и зашагал к стойке Пантелея.